своими небесными глазами, в которых читалось, что он все понимает и все знает и мне от этого казалось, что я его без ножа резала, оставляла на сердечке кровавые рваные раны и не знала как такое потом залатать.
Я подняла мобильный и набрала мужа:
— Максим в батутный парк зовёт… — за время нашего начавшего развода мы с Альбертом безумно много пересекались и казалось, что пока все у нас было хорошо, мы столько не говорили и не виделись.
— Во сколько? — только и уточнил муж, а я пошла на попятную.
— Если у тебя конечно нет планов. И тебя в ресторане никто не ждёт… — почему-то мысли, что у Альберта кто-то мог появиться все равно ранили. Я как будто не смирилась с мыслью, что мы разводимся хотя по сути он свободный мужчина.
— Вы мои планы, — резко и грубо оборвал мои мысли муж, и я быстро произнесла:
— В семь на Менделеева.
Альберт приехал чуть раньше и забронировал нам столик в уютном уголке. На муже был спортивный костюм с серой обтягивающей футболкой. Почему-то мой взгляд тут же выцепил, что муж похудел и стал как-то суше что ли.
— Ну что разбойник, — сказал излишне воодушевлено муж и подхватил Макса на руки. Сын захохотал и вцепился в отца. — Пойдем покорять вон те горы?
Мы же виделись почти каждый день, но я не замечала как осунулся муж и как изменился.
— Лер, закажи что-нибудь ну такое, — попросил Альберт оборачиваясь ко мне. — Пиццу что ли.
— Пицца! — взмахнул ручками Макс, и я кивнула, а потом они исчезли из моего поля зрения и вернулись только через полчаса. Максим весь мокрый, запыхавшийся с покрасневшими щеками и Альберт… Точно такой же. Только от него остро пахло туалетной водой, через которую не пробивался запах его тела.
Макс схватил бутылку с водой и жадно отпил почти треть, а потом с криками убежал снова прыгать в кубики.
— Я стар для этого дерьма… — выдохнул Альберт и присел возле меня на диван, откинулся на спинку и повернул ко мне голову. — А ты все так же юна и прекрасна…
Мои щеки тут же загорелись и так что мне захотелось тут же спрятать лицо в ладонях.
Почему он так себя не вел в браке?
Почему ему надо было все разрушить до основания?
Почему?
— А нам обязательно надо появляться в суде? — спросила я, выбивая почву из-под ног у мужа.
— Можешь не ходить, — посерьезнев сказал муж. — Я потом тебе расскажу, что там решат…
Я занервничала, потому что стараниями Альберта там вообще ничего могли не решить, поэтому одиннадцатого марта я увиделась с мужем в коридоре суда.
Мы стояли по разные стороны узкого пролета и смотрели друг на друга. Я так ждала вопроса от Альберта о том не передумала ли я. А он наверно этого же ждал от меня, потому что когда секретарь назвал нашу фамилию, то муж поджал губы.
У меня ноги отнялись. И все мышцы стали как кисель. Я просто не могла сдвинуться с места и войти в кабинет. Нет. Это должно было случиться. Именно здесь в коридоре остро пахнущим типографской краской почему-то и бумагой. А еще немного хлоркой, потому что безопасный режим никто не отменял и все обрабатывали с дезсредствами.
Альберт заметил мой паралич и приобнял меня за талию и подтолкнул к двери. Я почему-то инстинктивно вцепилась ему в руку. Так словно он хотел меня столкнуть в пропасть, а я упиралась и желала жить. Я подняла резко заслезившиеся глаза на мужа и наткнулась на мягкую улыбку. Муж словно светился весь изнутри чем изрядно меня выбесил, поэтому я все же шагнула в кабинет и села за длинный стол.
Я не знала как должно происходить заседание, но наверно бракоразводные дела именно так и слушались только у нормальных людей адвокаты не работали удалено как мой Арсений.
— Развод… — произнесла женщина чуть старше пятидесяти и поджала губы. Перевернула ручку и стала постукивать ей по столу. Меня каждое соприкосновение пластика и дерева окунало в безнадегу и я вздрагивала от этого. — А причины?
— Нам… — язык не слушался, и я как пьяная сначала губами шёпотом произнесла фразу, а потом только смогла сказать ее вслух: — Нам так будет лучше.
Женщина хмыкнула и перевернула лист, вчиталась и обратив на нас взгляд, спросила:
— То есть вы оба хотите развестись?
Я заторможенно кивнула и перевела взгляд на мужа, который сидел напротив, откинувшись на спинку кресла и сложив руки на груди. Под пристальным вниманием Альберт улыбнулся и чуть ли не потянулся как красивый и опасный тигр, а потом его голос с урчанием выдал, лишив меня возможности говорить:
— А я не вот не хочу разводиться!
— Что? — прогремел мой голос по кабинету. Я от такой наглости со стороны мужа аж забыла где находилась и хотела перегнувшись через стол вцепиться мужу в рубашку, но потом опомнилась что мы в порядочном месте.
— А что? — вызверился на меня Альберт . И я увидела в его взгляде обоюдное желание. — Ты хотела развод. Вот. Смотри, мы разводимся! Но я тебе ни разу не сказал, что я готов к этому. Я не хочу разводиться!
— И ты ждал до заседания? — выдохнула я обескураженно. Мне казалось у меня даже язык временами стал отниматься.
— Ну ты же хотела развод! Вот! — Альберт взмахнул руками и хлопнул потом себя по коленям . — А я не хочу. Я пришел на заседание? Пришел? Но я не проявлял желания с тобой разводиться.
— Ты хотя бы понимаешь в какую ситуацию нас поставил? — тихо спросила я, глядя исключительно на стол перед собой.
— Да мне плевать на ситуации! — рявкнул муж и встал, уперев ладони в стол, навис надо мной. — Ты моя жена. Я тебя люблю и если мне надо будет прийти на сотню таких заседаний, чтобы на десять лет оттянуть развод, я как миленький буду ходить ! Если у меня есть шанс сохранить наш брак, хрен там я его упущу, поняла?
— Ты… Ты… — задохнулась я и тоже подскочила со стула! — Ты…
— Да я, я! — психанул Альберт.
