И это было действительно так. Чтобы спасти мальчика, нам понадобится справиться с Верховцевым и сделать так, чтобы ребенок не пострадал, а он загремел за решетку за похищение человека. А то слишком размечтался! Хочет крутить мною, шантажировать, использовать мою жену в своих целях! Он перешел черту и подписал себе смертный приговор, когда забрался на мою территорию и попробовал диктовать свои правила!
Черт, советую брату действовать с холодной головой, а самого рвет на куски понимание того, что вся эта ситуация вышла из-под контроля и попахивает уже криминалом. Если бы повернуть время вспять, надо было сразу выгнать Милану взашей и оставить себе ребенка. Она неблагонадежная мать. Суд присудил бы ребенка отцу. Но тогда брат был в коме… Я пытался что-то сделать в тех обстоятельствах и за него, и за себя…
Одна ложь потянула за собой другую. Всё запуталось.
Но Онур не прав! Я не потерял Олесю! Она будет снова моей, я верну ее, по ее глазам вижу, что она готова меня простить, тем более теперь она знает правду, что я никогда ей не изменял. Да у меня даже в мыслях не было других женщин. Я ни на кого ни разу не смотрел, храня в сердце только ее, мою нежную, строптивую жену, которая всегда будет моей единственной. Родит мне много детей.
Мы будем счастливы…
Но сперва нужно спасти Назара.
Пока Онур с нашими людьми тайком подбирались к дому, окруженному деревьями, я пошел прямо навстречу Борису, совсем не ожидавшему увидеть меня здесь. Возле больших ворот стояла вооруженная охрана, которая тут же наставила на меня автоматы, спрашивая, кто я такой.
— Я к Борису, — сказал им спокойно и поднял руки, чтобы не нервничали. — Скажите, что это Вардан.
Сердце стучало ровно. Мозг работал на сверхскоростях. Но я не нервничал, почему-то был уверен, что у нас все получится. На нашей стороне — неожиданность. Это наш огромный плюс, с помощью которого можно выиграть.
— Пройдемте, — позвал меня бородатый и лысый охранник два метра ростом, который связался по рации с Верховцевым. — Борис Олегович ждет вас.
Хрен там он меня ждет. Он явно не ожидал моего прихода, судя по вытянувшейся рожей, с которой он меня встретил в гостиной дома с деревенским интерьером.
— Как ты меня нашел?! — пошел ко мне с сурово насупленным лицом. — Говори!
— А сам не догадаешься? — ответил вопросом на вопрос, пытаясь таким образом вывести его на чистую воду.
Хотел, чтобы он сам предложил вариант, почему я так быстро его нашел и как. Он считает, что убил дочку и зятя, так что, кроме них, сказать мне об этой даче было некому. Я наблюдал за тем, как в его голове бродили мысли. Борис хмурился и пытался сложить дважды два. А я ждал, пока он догадается, что его дочь жива и выдала его местонахождение. Но вместо этого он ударил кулаком по ладони и прорычал:
— Эта дрянь Золотарева! Одни проблемы от этих баб! Что она тебе сказала? Идиотка испортила весь план!
Глава 50
Вардан Кафаров
Он оборвал себя и чуть же замолчал, поняв, что проболтался. Он молча сглотнул и пытался взять себя в руки. Каким бы чудовищем ни был Верховцев, но даже у него были слабости. Я видел его некоторое время назад. И это был полных сил мужчина. Делец. Пройдоха с хитрыми глазами. А сейчас передо мной был его постаревший двойник. Возможно, до него дошло, что убить собственную дочь не так-то просто даже для такого, как он. И это не проходит бесследно для психики.
Сейчас он считал Яну мертвой. Может, уже даже жалел о том, куда его привела жажда наживы. Впрочем, это не мое дело, какие моральные дилеммы решает враг. Я просто сделал умозаключение по его виду.
А как обстоит дело по правде, предстоит узнать.
Но уже за первые минуты разговор он слил свою сообщницу. И этим надо воспользоваться, раз уж он так хорошо ведется на блеф.
— Она рассказала мне все. Послала меня убедиться, что с Назаром все в порядке. Переволновалась за ребенка. Врачи держат ее на успокоительных, — врал я, импровизируя и внимательно наблюдая за его реакцией.
Все, что я говорил, было очень характерно для Миланы. Излишняя истеричность. Необдуманность поступков. Она глупая. И расчетливая. В чем же был ее интерес, когда она связалась с Верховцевым? Подлая стерва отдала собственного ребенка похитителям. Это не укладывалось в голове.
Но что она хотела получить взамен?
— Идиотка! — бушевал Верховцев, расхаживая нервно по дорогому паркету. — Припадочная мамаша!
Он остановился и посмотрел на меня в упор, как будто его посетила какая-то мысль.
— И что мы будем теперь делать, Вардан? Милана спутала все карты, и наш с ней договор уже не в силе, но с тобой-то остался прежним. Я отдам тебе пацана, когда перепишешь на меня акции. Я не вижу в твоих руках никаких бумаг.
На входе меня обшманала охрана на предмет оружия, которого у меня, конечно же, с собой не было. Я надеялся, что, пока отвлекаю Верховцева, с другой стороны дома подкрадываются мои парни и Онур. Поэтому я не был заинтересован в быстром завершении разговора.
Тем более надо было понять, что же пообещал Милане Борис за ее помощь в похищении собственного ребенка. Деньги? Их она могла получить от меня или Онура. Что еще могло прельстить эту дрянь?
Как бы выманить у Верховцева эти сведения?
— Ты у меня спрашиваешь, Борис, что делать? Это же твой дом, — развел я руки в стороны, — ты тут диктуешь правила. Я пришел безоружным, чтобы забрать ребенка. Мне просто нужны гарантии, что с ним все в порядке. Хочу его хотя бы увидеть. Убедиться, что он жив и здоров. И я должен быть уверен, что уйду отсюда вместе с ним, а ты нас отпустишь. Когда я подпишу бумаги, конечно же. И да, я могу это сделать в электронном виде, — достал телефон и показал ему, втайне усмехаясь над тем, как я его подколол насчет возраста и устаревших понятий ведения бизнеса.
— Какой ты непривычно покорный, Вардан! — вспыхнул Борис. Он что-то явно заподозрил. — Ты слишком спокойно держишься как для того, кто боится за жизнь ребенка и отдает детище, которое досталось от родителей. Их память. Нет ничего важнее этого.
— Это говорит мне тот, кто убил свою дочь? — я “выстрелил” в упор, желая увидеть его ярость в первозданном виде. Желая надавить на самую болезненную рану. Намеренно сказал все напрямую.
Воздух вокруг нас наполнился грозовым напряжением. Борис вытаращил на меня глаза и открыл рот, но тут же его закрыл. Он впервые на моей памяти потерял свою самоуверенность и не знал, что сказать.
— Ждешь от меня исповеди, Вардан? Хочешь узнать, почему я пошел на это? Не дождешься! Я не собираюсь изливать тебе душу. И не смей стыдить меня! Моя никчемная дочь разочаровала меня. Связалась с твоим братом-бездельником! Как дура сидела у больничной койки, тогда как могла строить жизнь с более достойным человеком.
