Он провел пальцами по ее плечам, обтянутым элегантным синим джемпером, потом по крошечным перламутровым пуговицам спереди.
—Ты всегда отлично выглядишь. — Фокс спустил джемпер до локтей и оставил его там. — У тебя настоящий талант.
Воспользовавшись тем, что руки Лейлы стянуты тонким кашемиром, Фокс скользнул губами по ее шее. К краю маленького свитера, который оказался внизу.
Он наслаждался, наблюдая, как дрожь пробегает по ее телу, а дыхание становится частым и прерывистым. Любовался немного раскрасневшимся, взволнованным лицом. Потом пальцы Фокса скользнули по ее рукам сверху вниз и вместе с синим кашемиром остановились на запястьях. Он впился губами в ее губы, неистово и страстно, словно глотая беспомощные звуки, вырывавшиеся из ее горла, чувствуя под пальцами бешеный ритм пульса.
Потом отстранился и с улыбкой посмотрел в ее затуманенные глаза.
—Это мы тоже оставим на потом. — Он выпустил ее руки.
Не отрывая взгляда от лица Лейлы, Фокс стянул с нее через голову маленький свитер и отбросил в сторону, провел кончиками пальцев по обнаженной коже. Затем позволил себе насладиться видом ее груди, в кружевном синем бюстгальтере.
—Да, ты всегда отлично выглядишь.
Заведя руки ей за спину, он расстегнул молнию на юбке.
Лейле казалось, что она движется в воде, теплой и ароматной. Сердце билось медленно и сильно. Она расстегнула рубашку Фокса, и ее пальцы гладили крепкие мышцы на его плечах, груди, спине. Он снова поцеловал ее и опустил на спину, и она словно сама превратилась в воду. Теплую, нежную и податливую. Его руки и губы без устали ласкали и дразнили ее. Она была беззащитна — перед ними, перед своим желанием. И не хотела защиты. Когда Фокс снял с нее бюстгальтер, она приподнялась, подставляя грудь его губам и языку.
Его руки скользнули вниз, обволакивая наслаждением, пока не избавили ее тело от остатков кружев.
Внезапно Лейлу словно подхватил водоворот. Непреодолимая сила закружила ее и понесла туда, где вода была горячей и быстрой. Она вскрикивала, судорожно сжимая простыни, а по телу прокатывались волны оргазма. Всхлипнув, она прошептала его имя, но Фокс не останавливался. Вторая волна была похожа на безумие.
Ее тело дрожало и извивалось под ним, и он чувствовал, что теряет над собой контроль. Тусклый свет умирающего дня позолотил кожу Лейлы. Ладони Фокса снова обхватили ее бедра, приподняли. Их взгляды снова встретились, и он замер. И больше не отрывался от ее бездонных глаз.
Смотрел, пока ее глаза не закрылись на пике наслаждения, а затем сам рухнул в сияющую бездну.
Она не могла пошевелиться — такое ощущение, что все кости расплавились и больше никогда не смогут поддерживать тело.
Но, похоже, ей было все равно.
Фокс лежал на ней, придавив всей тяжестью своего тела, но и это ее не беспокоило. Лейла наслаждалась его тяжестью, его теплом, гулкими ударами его сердца, говорившими о том, что потрясение испытала не только она.
Лейла ждала от него нежности и фантазии. Но не знала, что он будет таким... изумительным.
—Хочешь, чтобы я передвинулся? — Голос у него был хриплым и немного сонным.
—Не особенно.
—Хорошо. Потому что так мне нравится. Потом я принесу вина и закажу ужин.
—Не торопись.
—Один вопрос. — Приподняв голову, Фокс коснулся губами ее щеки. — Ты всегда подбираешь белье под цвет одежды?
—Не всегда. Но часто. У меня пунктик.
—На меня действует. — Фокс перебирал пальцами блестящую цепочку у нее на шее. — И эта штука тоже. И еще тот факт, что серьги и цепочка — единственное, что на тебе надето. — Он опустил голову и приник губами к губам Лейлы. Не прерывая поцелуя, выпустил цепочку и провел большими пальцами по соскам Лейлы. Она застонала, и губы Фокса дрогнули. — Именно это я и надеялся услышать, — прошептал он, и его плоть снова вошла в нее, твердая, как сталь.
Глаза Лейлы широко раскрылись.
—Как ты можешь... Разве тебе не нужно... О, боже, боже...
—Теперь ты нежная и податливая. Нежнее и чувствительнее, чем в первый раз. — Его движения были медленными и мощными, и каждый раз по телу Лейлы пробегала дрожь. — Сейчас я уведу тебя еще дальше. Закрой глаза, Лейла. Бери то, что я тебе даю.
У нее не было выбора. Тело стало словно свинцовым, а внутри взрывались тысячи маленьких извержений. Ладони Фокса будили желания, которые, как казалось Лейле, уже уснули.
Он вел ее все дальше — к наслаждению, сильному и неизведанному.
—Не останавливайся.
—Нет, пока не приведу тебя туда.
Это было словно низвержение с небес, свободный полет, от которого захватывает дух.
Она все еще была не в силах пошевелиться, когда Фокс принес бокал вина.
—Я заказал пиццу. Пойдет?
Лейла с трудом кивнула.
—Как ты... Ты всегда так быстро восстанавливаешься?
—Один из бонусов. — Он сидел на кровати с бокалом в руках. — Разве Куин не говорила? Давай. Я знаю: женщины обсуждают секс.
—Говорила... Да, она говорила, что это лучший секс в ее жизни, если ты это имеешь в виду. И он... — Лейла чувствовала себя немного неловко, обсуждая интимные подробности из жизни друзей. — Ну, он удивительно вынослив.
—Мы быстро выздоравливаем — ты сама могла в этом убедиться. Тут примерно то же.
—О-о, — протянула Лейла и смочила пересохшее горло вином. — Отличный бонус.
—Мой любимый. — Фокс встал и обошел комнату, зажигая свечи.
Да, да, подумала она, у него классная задница. Спутанные волосы обрамляли сильное лицо, золотистые глаза казались довольными и немного сонными.
Ей хотелось обнять его, обволакивать его, словно растопленный шоколад.
—И какой у тебя рекорд?
Он с улыбкой оглянулся.
—За какое время? Вечер, ночь или все выходные?
Лейла с вызовом посмотрела на него поверх бокала.
—Начнем с вечера — готова поспорить, что мы побьем этот рекорд.
Они ели пиццу прямо в постели. К тому времени лепешка уже успела остыть, но Фокс и Лейла были так голодны, что не обратили внимания. Музыка сменилась — теперь играл Би Би Кинг. От свечей исходил мягкий свет и аромат.
—Мама их сама делала, — объяснил Фокс.
—Твоя мама делает потрясающие, ароматные свечи. Керамику. Рисует акварели.
—И вяжет. А еще шьет, когда есть настроение. — Он слизнул соус с пальца. — Если бы готовила настоящую еду, то была бы само совершенство.
—Ты единственный плотоядный в семье?
—Отец время от времени тайком съедает биг-мак. Сейдж тоже свернула с вегетарианской дорожки. — Он задумчиво рассматривал еще один ломтик пиццы. — Я решил согласиться.
—Согласиться на что?
