Она была уверена, что если еще раз увидит этот проклятый пруд, то непременно бросится в него. Потому что чем дальше, тем меньше оставалось у нее надежды на то, что Ваня вернется.
И он действительно не вернулся. С тех пор она его больше не видела.
— Вот и девочка моя приехала! — довольно произнес Арсений Никитич. — Как же я по тебе соскучился… Как дела?
— Неплохо. Слушай, дед, а ты не хотел бы перебраться к нам? — спросила Валя, привычно чмокнув его в блестящую лысину.
— Зачем это? — насупился Арсений Никитич.
— Возраст твой…
— Самый лучший возраст на свете! — раздраженно произнес дед. — Я умру здесь. Уже недолго осталось.
Сколько Валя себя помнила, он всегда говорил о своей скорой смерти — в конце концов она даже перестала в нее верить.
— Ты опять! — с досадой воскликнула она.
— Нет, это ты опять… Кстати, я вспомнил, о чем хотел тебе сказать в прошлый раз. И не перебивай меня, а то я опять забуду. Я решил оставить тебе эту квартиру. То есть я не то говорю… Я всегда знал, что оставлю ее тебе, но надо же оформить все это каким-то образом, чтобы у тебя потом меньше хлопот было. Я жду нотариуса…
— Зачем мне твоя квартира? — искренне удивилась Валя. — У нас своя неплохая — целых три комнаты.
Недвижимость всегда в цене, — раздраженно произнес Арсений Никитич, опираясь на свою палочку — резной дракон угрожающе скалил зубы. — Тоже мне, бессребреница нашлась… Что ж, вам с Ильей деньги не нужны? Деньги всегда нужны — квартиру можно продать, если что. Хотя нет… — вдруг переполошился дед. — Ни за что не продавай! Пусть она будет только твоя — будет куда уйти, если что.
— Что-о? — вытаращила глаза Валя. — О чем это ты?
— Ну я не знаю, как в дальнейшем сложится твоя жизнь с Ильей. Всякое бывает… Вот Светлана Викторовна — ну, социальный работник, который меня посещает, — рассказала мне недавно ужасную историю. Ее знакомая прожила с мужем двадцать лет, а потом тот ее бросил, женился на молоденькой. И жилплощади ее каким-то образом лишили…
— Дед, ты что, думаешь, Илюшка меня бросит? Боже, что за бред, — застонала Валя, схватившись за голову. — Ладно, черт с тобой, оставляй мне свою квартиру, но не говори глупостей!
— Это не глупости, а правда жизни, — недовольно забубнил Арсений Никитич. — Всякое бывает…
— Пусть знакомая твоей Светланы Викторовны обратится к хорошему адвокату. В конце концов, есть же закон!
— А что, если ты решишь бросить Илью? — вдруг озарила деда очередная идея.
— С какой это стати?
— Ну надоест он тебе. Устанешь ты от его тяжелого характера… А? Разве такого не может быть?
— Не может! — закричала Валя. — С чего он мне надоест, такой хороший? Жила-жила с ним четырнадцать лет, и вдруг здрасте — надоел он мне! Дед, я его люблю, я буду жить с ним до самой смерти. Да, характер у него не сахарный, но где ты сейчас найдешь человека с идеальным характером?
Арсений Никитич задумался.
— Валя…
— Что? — со вздохом спросила она.
— Ты веришь в предчувствия?
— Нет.
— Я, в общем, тоже не верю. Но ты знаешь… — Он вдруг оживился и заерзал в кресле, в котором сидел. — Есть гипотеза, что вся информация от сотворения мира зашифрована в капле воды…
— В одной капле? В какой?
— Да в любой! Вернее, в каждой молекуле воды содержится информация.
Когда Арсений Никитич садился на своего любимого конька, он моментально забывал обо всем прочем.
— Ты, кажется, собирался мне о каких-то предчувствиях рассказать? — напомнила Валя.
— Нет, это ерунда… Я лучше о гипотезе — зарождение жизни на земле, появление человека, войны и падение империй, людские страдания и радости — все-все зашифровано в структуре воды. Она — своего рода матрица. Правда, расшифровать заложенную в ней информацию довольно сложно. Но, я думаю, в ближайшее время ученым удастся справиться с этой задачей.
— Как интересно, — вздохнула Валя. — Вот выпила я стакан воды и… стала умной.
— Напрасно ты иронизируешь, — сурово начал Арсений Никитич, но Валя его перебила:
— Дед, а правда, почему ты не хочешь переехать ко мне?
— Не хочу вас стеснять! — гордо произнес он.
— Ты думаешь, мне удобно пилить к тебе через весь город?
Разве? — искренне удивился тот, но тут же забыл Валин вопрос и снова переключился на любимую тему: — Ты лучше послушай — большая ошибка называть воду просто жидкостью. На самом деле характерное для жидкостей хаотичное движение не проявляется в полной мере у воды. Многие исследователи всякое отклонение от хаоса приписывали ее аномальным свойствам. Большая ошибка! Это ведь все равно что рассматривать действия людей, спешащих в разные стороны по делам (то есть действующих вполне обоснованно и закономерно), как бессмысленную толкотню, движение в которой полностью определяется случайными столкновениями. Вот и получалось по такой аналогии, что вполне закономерно происходящие в воде движения легко принять за случайные. А у нее есть особое состояние — информационно-фазовое! Открытие информационной системы воды — этакой разумной гармонии самых, казалось бы, простых образований из молекул — стало прикосновением к миру первооснов жизни! Вода вдруг оказалась почти готовым биокомпьютером…
Он был совсем старенький, и мысли его путались. «Заберу его к себе… — размышляла Валя, пока Арсений Никитич развивал очередную теорию. — Пусть Илья говорит, что хочет, но я его заберу…»
— Ладно, мне пора, — вздохнула она через некоторое время. — Мне сегодня к трем на работу.
— Валечка, так ты подумай насчет того, что я тебе сказал!
— Насчет информационной структуры воды? — рассеянно спросила Валя.
— Да нет же, насчет моей квартиры! Близился конец марта — снег почти растаял, и небо было ярко-синим, без единого облачка. Она шла по бульварам от Котельнической, лицо ее обдувал свежий ветер, вдали звонили колокола…
«Зачем я соврала деду, — думала сейчас Валя, — что не верю в предчувствия? Ведь все последнее время я чего-то жду. Как будто что-то должно произойти… Но вот что?»
Она остановилась, глубоко задумавшись. Вернее, замерла — сердце билось часто-часто, в унисон колокольному звону. Валя даже испугалась, не понимая, что же такое с ней творится. По песчаной дорожке шуршали позади нее шаги — кто-то просто догонял ее. Обычный звук, но он почему-то вызвал у Вали приступ непонятного волнения.
Она обернулась, и на фоне уходящей вниз улицы в дымке фиолетового весеннего тумана вдруг увидела силуэт.
Это был Ваня!
Сначала она просто увидела худощавого мужчину в элегантном темно-сером плаще и элегантных очках — стекла блеснули радужным бликом, на миг отразив солнечный свет. А потом… «Вот оно, мое предчувствие… Ну да, я ждала его! Я всегда его ждала. Я узнала его даже по звуку шагов, я почувствовала его всей кожей…» Ветер взметнул волосы, и она машинально убрала их назад.
