— Ты такой сдержанный сегодня, — задумчиво проговорила Сотникова. — Не понимаю, почему. Надо радоваться, ведь скоро решится вопрос с твоей должностью. И мы сможем поговорить о нашем будущем.
Он покачал головой.
— У нас нет будущего, и ты это прекрасно знаешь.
Ее лицо помрачнело.
— После всего, что я сделала, ты говоришь мне такие вещи?
— Я благодарен тебе за то, что ты сделала для отделения, — подчеркнул Павел. — Но это не значит, что расплачиваться за твою щедрость я буду самим собой. Этого никогда не случится.
Она злобно усмехнулась.
— Не торопись с выводами, дорогой. Знаешь ведь фразу: никогда не говори «никогда»?
— Я опоздал с выводами, Лера. И со многим другим тоже опоздал. Но больше не сделаю таких ошибок. Держись от меня подальше, поняла? А лучше вообще не попадайся на глаза!
Он ушел, больше не в силах терпеть ее общество ни одного мгновенья, но даже спиной чувствовал сверлящий взгляд. Пробираясь сквозь толпу, слышал, как знакомые окликают его, но не хотел ни с кем говорить. Они радовались, и не стоило портить им праздник своим дурным настроением.
Даже если сегодня все случится так, как предсказывала Сотникова, и на место заведующего назначат именно его, это вряд ли принесет хоть какую-то радость.
Павел так сильно тосковал по Лизе, что казалось, кроме нее ему ничего не нужен в этом мире. Подойдя к столу, он взял стакан сока и повернулся к двери. И увидел ее.
Она выглядела так, словно тоже тяготилась окружающей обстановкой. На лице — ни тени улыбки. Слишком серьезная, усталая и какая-то чересчур бледная. Эту бледность не скрывал даже умелый макияж. Но даже такая она все равно была самой красивой женщиной на этом вечере. Да и не только на нем. Самой красивой из всех, кого он знал.
Павел снова подумал, что корпоратив — далеко не лучшее место для разговора, тем более, такого серьезного, какой предстоял им с Лизой. Но и не подойти, не заговорить с ней не мог.
Но когда оказался рядом, женщина одарила его таким колючим взглядом, что он едва не споткнулся.
— Привет.
Она не ответила, лишь смотрела в упор на него, и столько всего было в ее глазах: и боль, и злоба, и затаенная обида, что Павла вновь накрыло чувство вины.
— Мы можем поговорить?
Был уверен, что Лиза откажется, но она вдруг кивнула.
— Давай выйдем на балкон.
Прошла вперед, даже не оглядываясь, чтобы убедиться, что он идет следом. Остановилась у самых перил, прислоняясь к ним и задумчиво глядя на темнеющую улицу. Вечер был удивительно спокойным. Сюда почти не доносился шум машин с проспекта, а одинокие прохожие не привлекали к себе внимания. Идеальное место и время для прогулки вдвоем, — неожиданно подумал Павел. Вот только ничего подобного ему не светит.
— Лиза… — он подошел ближе к ней, собираясь коснуться руки, но женщина резко развернулась и отшатнулась, выставляя вперед ладони и будто обороняясь от него.
— Не приближайся ко мне!
— Я хочу все объяснить.
— Нечего объяснять. Все и так понятно.
— Я знаю, как это выглядит, — он старался говорить спокойно и взвешенно, чтобы не раздражать ее еще больше. — Но просто выслушай меня.
— Мне не интересно ничего из того, что ты можешь сказать.
Он всматривался в ее лицо, пытаясь найти хоть какой-то след того, что она лукавит, боится довериться, но на самом деле не думает так. Но Лиза выглядела абсолютно искренней.
— Я все знаю, — тихо произнесла она.
Павел приготовился снова заговорить о том, что его кратковременная связь с Сотниковой была ошибкой. Огромной ошибкой. Лиза должна понять и поверить!
— Ты все не так поняла.
— Что именно? — на ее губах появилась усмешка, но глаза остались серьезными и полными боли. — Что ты спал с моей сестрой, потому что это было для тебя выгодно? С этой тварью, которая искалечила мою жизнь? Или то, что ты — тот самый ублюдок, который бросил меня умирать на дороге?
Ему внезапно стал нечем дышать. Павел вцепился в перила с такой силой, что пальцы тотчас отозвались тупой болью.
— Как…
— Как я узнала? — спросила Лиза. — Скажи спасибо своей бывшей жене, она любезно согласилась меня просветить, — и, глядя на его ошарашенное лицо, добавила. — Да, ей все известно. В ту ночь ты так надрался, что даже не вспомнил потом о том, что разболтал любовнице.
Мужчина зажмурился на мгновенье, помотал головой, пытаясь стряхнуть наваждение. Все должно было случиться не так!
— Я собирался рассказать тебе.
— Конечно, собирался, — она горько усмехнулась. — Когда-нибудь, вечность спустя. Хоть сейчас не ври!
— Лиза… — осевшим голосом проговорил он. — Ты даже не представляешь, насколько мне жаль…
— Я и не собираюсь представлять.
— Я безумно виноват перед тобой. Но поверь, не было ни дня в моей жизни, когда я не жалел о той кошмарной ночи. Обо всем, что случилось. Именно из-за этого я стал тем, кем стал. Чтобы хоть как-то исправить…
— Не надо ничего объяснять, — она попыталась его оборвать, но мужчина продолжил:
— Я знаю, что заслуживаю самого строгого наказания. И готов его понести. Ты можешь сделать со мной все, что хочешь… Но знай, что я люблю тебя…
— Замолчи, — она вскинула руку, закрывая его рот, но тут же одернула, будто обжегшись. — Не надо говорить о чувствах, о которых ты не имеешь никакого представления. И я не собираюсь ничего делать. Хочу забыть обо всем, что с тобой связано. И больше никогда не видеть тебя!
И, прежде чем он успел отреагировать, развернулась и выбежала вон.
Глава 46
Павел ринулся следом. Он должен был догнать Лизу, убедить ее выслушать его. Любым способом. Просить, умолять, сделать хоть что-нибудь, чтобы она поняла, насколько он сожалеет о том, что произошло тогда.
Ведь это действительно было так. Да, он допустил ошибку. Жуткую, бесчеловечную ошибку, поступил как трусливый подонок. Он и был таким тогда. Если бы не Марина… кто знает, чем бы вообще кончилась эта история.
Как он потом жалел, что послушался ее. Левцова приказала ему уехать. Сказала, что выезжает прямо сейчас и будет на месте аварии через несколько минут. И все решит. Ее связей было достаточно, чтобы уладить любую проблему. Даже такую.
В тот момент Павел не думал о том, как обошелся с ней совсем недавно. Не вспоминал ее умоляющий взгляд, попытки обнять и просьбы остаться. Он осознавал лишь то, что ей под силу ему помочь, что бы ни было с этой несчастной девушкой, которую он бросил на дороге.
Уже на въезде в город остановился у небольшого придорожного магазинчика, где купил бутылку водки. Начал пить, обжигая горло, надеясь найти в алкоголе хоть какое-то забвение. Тщетно: перед глазами стояли страшные картинки: скорченная на земле фигурка, разметавшиеся по асфальту волосы и мокрый от крови подол платья.
Павел с трудом помнил, как добрался до квартиры Ирины. Девчонка была влюблена в него и никогда не отказывалась принять. Конечно, она и рядом не стояла с опытной и эффектной Левцовой, но сейчас другого варианта у него попросту не было.
А дальше… дальше был туман. Еще какой-то алкоголь, который Ира щедро ему подливала, нечеловеческая усталость, навалившаяся так резко, что с ней невозможно было справиться, и долгий, тяжелый сон без сновидений.
Соболев проснулся уже на следующий день, почти к обеду. Голова раскалывалась от боли, и он ощущал себя таким разбитым, будто не сам стал причиной аварии, а побывал в ней. Ирина же, лучезарно улыбаясь, тотчас оказалась возле кровати со стаканом сока и какой-то таблеткой на подносе.
— Долго я спал? — потрескавшимися, переросшими губами уточнил Павел.
— Ну, на лекции мы с тобой не попали, — сообщила девушка.
— А ты чего не поехала? Пропустила из-за меня.
— Я же не могла тебя бросить! — она сделала круглые глаза. — Вдруг тебе стало бы плохо?
