— Давай попробуем? Я хочу переехать к тебе, если ты не против, конечно.
Саша громко выдохнул и не сдержался:
— Попробуем? Аля, я тебе не мальчик! И нас не двое, где мы можем уединиться в квартирке и… пробовать, как ты говоришь. У тебя две девочки, которые будут привыкать ко мне в роли отца. А через месяц или полгода вдруг ты решишь, что у нас не получилось? Ты подумала о девочках? Извините, Ксюша и Лиза, но дядя Саша, ой, папа… вы же его «папа» называли, да? Так вот, он больше с нами жить не будет, мы попробовали и у нас не получилось.
— Ты кричишь на меня… — упрекнула его Алевтина.
— Да, потому что я зол! Ты думаешь, что я идиот? И не понимаю, что ты хочешь переехать в квартиру, чтоб быть ближе к Давиду?
Алевтина набрала в легкие воздуха:
— Что? Как тебе вообще в голову такое пришло?
— Да все так же и пришло! Потому что первый раз я не знал об этом. А сейчас все прекрасно понимаю. А вот ты — нет. Давид — мой самый близкий, самый лучший друг на всем свете. Он никогда меня не предаст, понимаешь? Я не говорю о том, что у него к тебе есть чувства. Их нет! Он любит другую женщину! Но даже если бы и были, то никогда в жизни бы он не предал меня. Даже если бы я попросил его наплевать на мои чувства к тебе. Понимаешь? Зная, что я тебя люблю, он никогда не будет с тобой!
— Ага… любишь ты меня… как же! — по ее щекам потекли слезы. — На словах только любишь, а как взять все в свои руки и создать семью — ты сразу в кусты.
— Ты мне не семью предлагаешь создать, а попробовать…
— Я просто не знаю, как к тебе подобраться! Я тебя как-то спросила про предложение, в силе ли оно, потом призналась, что мне не нужен Давид, сейчас предложила, чтобы из больницы ты забрал меня в свой дом, а ты… ты… сейчас открыто издеваешься надо мной. Заставляешь унижаться и просить на мне жениться.
Она гордо подняла голову и вытерла слезы:
— А я не буду унижаться, понял? Я заберу девочек и справлюсь без тебя. Вот так. А ты иди куда шел… — она присела на кровать, но опять заплакала, всхлипывая и закрывая лицо руками.
— Прекращай реветь. Я помогу тебе! Чего ты боишься? Что девочек не прокормишь? Хочешь, я их заберу и подниму на ноги.
— Я ничего не боюсь! Я любви твоей хочу! Ну не поняла, не приняла ее раньше, ошиблась… Я хочу, чтобы было так, как в Кении!
— Чтобы я умолял тебя поцеловать, а ты отворачивалась? — грубо бросил Сашка.
Алевтина испугано замерла. Кажется, только сейчас она начала понимать, чего он боится, поднялась, вытерла рукавом слезы, подошла к нему близко-близко и попросила:
— Поцелуй меня, пожалуйста.
Сашка растерялся, посмотрел на нее, хлопая глазами и соображая, что ему делать, но она сама потянулась к нему, поднявшись на носочки и впилась губами в его.
И жизнь снова побежала, потекла, зажурчала. Голубой шарик опять весело закрутился, день послушно сменил ночь, принося очередные проблемы, новые встречи, надежды, ожидания, тревоги.
Жизнь поменяла цвет, направление, форму и даже содержание. Но все равно конца не было и не будет никогда…
Конец
