— Значит, я в нем единственный человек?
Я не могу удержаться от улыбки. Мы начинаем идти назад вместе, ее друзья идут дальше впереди нас.
— Наверное.
— Что я могу сделать? — спрашивает она. Ее глаза светлеют. — Я знаю! Торт. Торт все исправляет. Время торта! — кричит она девочкам.
Они издают радостные возгласы, хлопают в ладоши и крутятся вокруг, чтобы записать Дэйзи в конце своего видео. Я уверена, что они еще долго будут циркулировать по ее школе. Она станет суперзвездой. По совершенно неправильным причинам.
Райк поворачивает голову при этом объявлении и все еще выглядит взбешенным. Он закатывает глаза и твердой рукой стряхивает воду с волос.
— Знаешь, что он мне сказал? — говорит Дэйзи. — Он сказал мне, что я раскрою себе череп, истеку кровью в океане и буду съедена акулами. А потом он идет и прыгает за мной, — она раздраженно смеется. — Мне не нужно было, чтобы он был моим героем, появлялся, взбирался на скалу и говорил по-испански с местными жителями…
— Подожди, они не говорили по-английски?
Дэйзи понимает, что упустила эту маленькую деталь. Она вздрагивает и виновато улыбается.
— Они мне что-то рассказывали, а я просто отвечала «Sí» снова и снова. Я уловила суть того, что они говорили, когда они двигали руками. Ты должна быть более удивлена тем фактом, что Райк свободно говорит по-испански.
— Нет, — огрызаюсь я, — потому что он вырос с такой же неврастеничной мамой, как наша.
— Он тоже? — она хмурит брови.
— Я не знаю ее лично, — уточняю я. — Но она не давала ему покоя.
Я воздерживаюсь сказать как и у тебя, потому что ей не нужно испытывать к нему большего влечения, чем я думаю у неё уже есть. Их разница в возрасте уже нет-нет территория. Райк это понимает, а Дэйзи, боюсь, нет.
— Ох.
Я колеблюсь.
— Дэйзи, ты же не…
Не влюблена в него.
Она встречается со мной взглядом и хорошо его читает.
— Как ты уже говорила, Лили, он на семь лет старше… ну, скоро будет на шесть.
Она пытается ободряюще улыбнуться мне, прежде чем оторваться от меня и догнать Клео, но я не удовлетворена. Потому что она оглядывается на Райка, который снимает мокрую рубашку и отжимает ее. Ее глаза скользят по его телу, и я вижу не очень хорошее будущее.
Я не знаю, как Ло отреагирует на сценарий Дэйзи и Райка.
Все, что я знаю, это то, что он не был бы счастлив.
III.МАРТ
Глава четырнадцатая
Вернувшись в Штаты, мартовский холод делает почти невозможным не наслаивать на себя одежду. Я разрабатываю план оставаться дома до самой последней секунды. Как обычно я опаздываю на занятия на семь минут, когда решаю пойти, но я думаю, что у всех должен быть десятиминутный льготный период. Серьезно. Здесь холодно.
Единственное другое время, когда я готовлюсь к погоде, — это сеансы терапии с доктором Бэннингом. По-моему, сегодня все прошло прилично. Я чувствую, что нахожусь на пути к раскрытию того, почему у меня есть эта зависимость, и она дает мне столь необходимую перспективу и руководство.
Чтобы занять себя мыслями и не зацикливаться на сексе, я смотрю романтическую комедию на Netflix в своей спальне. Я закрыла свой балдахин, и мне кажется, будто я нахожусь в джунглях, а моя сетка защищает меня от комаров. Что довольно забавно. Я бы отпустила несколько шуток о сафари, но вспоминаю, что я одна. И никого нет рядом, чтобы оценить их по достоинству.
Ноутбук лежит у меня на животе, пока я жую Твиззлер. Воздержавшись от мастурбации, я обратилась к сахару, сладостям и вообще ко всему, от чего у меня могут сгнить зубы. Это почти не помогает, но все же лучше, чем поддаваться порывам.
Мой телефон звонит, и я вылезаю из своего пледа Marvel. Когда я хватаю свой смартфон, то замечаю на экране неизвестный номер. В груди становится легче, когда я выключаю ноутбук и прижимаю телефон к уху.
— Привет, это Ло.
Этого достаточно, чтобы заставить меня улыбнуться от уха до уха.
— Какой Ло? Моего парня зовут Лорен.
— Без меня твои шутки становятся все менее смешными.
Я притворно ахаю.
— Ни может быть. Ты должен был быть здесь, когда я придумала лучшую шутку о жирафе. Это было очень смешно.
— Сомневаюсь, — говорит он, но я чувствую, как он расплывается в улыбке.
Я кусаю Твиззлер, пытаясь сдержать свой глупый взгляд, даже если он меня не видит.
— Что ты делаешь? Как реабилитация?
Прежде чем он позвонил, я решила, что расспрошу его побольше. В прошлый раз разговор крутился вокруг меня, и я не хочу, чтобы это повторилось. Даже если мое выздоровление требует усилий от нас обоих, это не делает его выздоровление менее важным.
— Все в порядке, — говорит он. Я представляю, как он пожимает плечами. — А как насчет тебя? Ты ходила сегодня на терапию?
Итак, у меня парень, который не любит говорить о своих проблемах. Это может оказаться труднее, чем я думала.
— Не меняй тему. Я хочу знать, как у тебя дела.
Я сплетаю три Твизлера вместе, чтобы получился гигантский, восхитительный кусок.
— Моя жизнь скучная, — вздыхает он.
— Нет, это не так, — опровергаю я. — Ты, наверное, делаешь всякие крутые вещи. Например, разговариваешь с людьми. И… играешь в бильярд. И… — я понятия не имею, какого черта он делает в реабилитационном центре, и в этом, по-моему, вся проблема.
— И ничего веселого, — говорит он мне. — Меня там нет. Я не с тобой.
— Я думала, ты сказал, что мы должны начать говорить, — подчеркиваю я. — Ты же знаешь, что это должно быть обоюдно. Мы не можем просто обсуждать мою зависимость, и не говорить о твоей.
В трубке на мучительно долгое мгновение воцаряется тишина, прежде чем он говорит: — Я разговаривал с Райком на днях… Он спросил меня, кто такой Аарон Уэллс.
Твиззлер выскальзывает у меня из рук. Я чувствую, что Ло пытается сменить тему, и это вроде как работает, учитывая, что Аарон Уэллс заставляет мой желудок сжиматься. И я планировала никогда не рассказывать Ло о том, что произошло на церемонии открытия Fizzle soda, особенно пока он находится в реабилитационном центре. Я не хотела давать ему повода обратиться к выпивке.
Ло говорит: — Я спросил его, зачем ему это нужно. И он не дал мне прямого ответа — просто сказал что-то о том, как пошел с тобой на семейное мероприятие. И я подумал: «Какого хрена ей вообще понадобилось приводить этого придурка на вечеринку?» А потом я вспомнил твою мать и то, как она подставляла тебя еще до того, как мы начали встречаться.
Он делает паузу.
— Что-то случилось, не так ли? Аарон знает, что я в реабилитационном центре. Наверное, он решил, что сейчас самое подходящее время для расплаты, верно? Ты беззащитна, в то время как я практически заперт здесь.
— Ты не в ловушке, — говорю я.
Я не хочу, чтобы он думал о реабилитации как о тюрьме. Не тогда, когда это помогает ему.
Он стонет, и я представляю, как он осторожно протирает глаза.
— Я хочу быть там с тобой, — говорит он. — Я не хочу, чтобы Райк защищал тебя. Это моя работа, и я планирую делать ее намного лучше, чем до того как…
Он умолкает, и я понимаю остальное: до того, как тебя чуть не изнасиловали. Да, он был слишком пьян, чтобы прийти мне на помощь в ту ночь. К счастью, я избежала этого, но все равно больно думать об этом. С тех пор я стараюсь избегать общественных туалетов и и стараюсь не страдать от страха подвергнуться нападению. Иногда это подкрадывается, и я погружаюсь в себя в большой толпе, но в этом смысле я всегда была немного затворницей.
Хотела бы я ответить я не нуждаюсь в защите. Но это было бы абсолютной ложью. Аарон был агрессивен в ту ночь, и мне действительно нужно было какое-то подкрепление, чтобы помочь мне.
