он сделал шаг, перед его носом возникла Варя. С красными воспалёнными глазами, в смешной синей пижаме в крапинку, растрёпанная.
Сердце Клима ёкнуло в груди: чёрт, зря он пришёл. Не надо было снова её видеть, да ещё такую… беззащитную. Лучше представлять Варю Демидову законченной стервой, лучше её ненавидеть – так безопасней для его душевного здоровья.
– Разбираться пришёл? – процедила она. Её напускная воинственность никак не вязалась с пустотой в глазах и опустившимися, словно под грузом, плечами. – Я не публиковала это, – опережая его вопрос, ответила она. – Но теперь уже не важно, нашу историю знают всё.
Клим ей не верил.
Слив видео в сеть выглядел чем угодно, но только не случайностью. Больше всё это напоминало месть. Варвара Демидова выложила видео, которое спровоцировало волну интереса к персоне Щеглова, и журналисты раскопали его «постыдное» прошлое, оголив его тайны на всю страну. Это ли не месть? Самая настоящая.
– Нет, – словно читая его мысли, возразила Варя. Её глаза блестели праведным гневом. – Нет, это не месть. Да, ты меня обидел, но это не месть. Я не собиралась тебе мстить, Клим. Мне не нужна вся эта странная слава… и они достали, эти журналисты…
Клим кинул.
– Прятаться – самый плохой способ повернуть ситуацию в нужное русло. Лучше к ним выйти и дать то, чего они хотят. Правду. Считай, что это будет твоим официальным комментарием. Но если молчать, они придумают то, чего нет. Это закон масс-медиа.
Адель шумно выдохнула.
– Я вспомнила, что у меня отвар в микроволновке остался, а микроволновка плохо влияет на психосферические свойства напитка, – пробормотала она, схватила сумку с тумбочки в прихожей и поспешила к двери. Перед тем, как покинуть квартиру, она обернулась на Варю и многозначительно добавила: – Если что, я на телефоне. И не забывай, что у меня чёрный пояс по джиу-джитсу.
Когда лёгкие шаги Адель затихни на нижних этажах, Клим прикрыл распахнутую дверь.
– Ненавидишь меня? – прищурилась Варя, напряжённо вглядываясь в его лицо.
– Всю свою жизнь, – ответил Клим. В его голове уже созрел план противодействия всей этой неразберихе, но для ответного удара ему нужна была Варя. Поэтому он не стал медлить и предложил: – У меня есть знакомый журналист. Если мы дадим ему эксклюзивное интервью, то оба останемся в выигрыше.
– Кто останется в выигрыше? Ты и журналист? Ты и твоя сеть клубов? Ты и твои доходы? Ты и твоё эго?..
Клим покачал головой и прервал поток Вариной обиды коротким:
– Ты и я.
Варя прикусила губу, не сводя с него заплаканных глаз. В них мелькнула надежда.
– И что мы скажем твоему журналисту?
Клим пожал плечами.
– Раз ты всё про меня знаешь, и между нами нет никаких секретов, то у меня к тебе предложение. Ты не против стать лицом сети фитнес-клубов «Лав-Боди»? Приличный гонорар я гарантирую. После всей шумихи про нас, это будет бомба.
Глаза Вари распахнулись от удивления.
– Но я же… – Она показала на себя, однозначно намекая на свою неидеальную фигуру.
– Ты прекрасна, – тут же ответил Клим. Для него Варвара Демидова во всех отношениях была прекрасна, даже когда называла его Тестом.
– Ты меня покупаешь? – прищурилась Варя.
Клим не удержался от усмешки.
– Ну… не всё же тебе меня покупать.
Губы Вари тронула улыбка.
– Н-да, дорого же ты мне обошёлся, тренер Щеглов.
Она назвала его «Щеглов», не «Шереметьев». Намеренно или случайно?
– Ладно, – кивнула Варя. – Проходи на кухню. Подожди меня полчаса, я переоденусь, а потом поедем к твоему журналисту.
Глава 32
– Будь спокойна, – шепнул мне Клим, пока мы ехали в такси до кофейни «Лофт», находящейся рядом с редакцией журнала «Босс в теме».
Именно там нас ждал журналист Виктор Глебов, которому Клим и предложил эксклюзивное интервью.
– Клим, послушай. – Я оглядела плечи сидящего рядом Щеглова, украдкой вдохнула аромат его парфюма, такого знакомого и любимого, что заныло сердце, взглянула в его сосредоточенное лицо. – Я постараюсь сделать всё, чтобы исправить ситуацию, но нужно свериться, что мы конкретно будем говорить, чтобы это казалось правдоподобным.
– Мы ведь не собираемся лгать, – пожал плечами Клим. – Расслабься.
В его глазах мелькнула темень.
Именно ту самую темень я разглядела однажды, когда впервые увидела Щеглова в «Лав-Боди», именно с этой теменью во взгляде он взял меня прямо там, в зале фитнес-клуба, на тренажёре. Спокойный и до того многообещающе опасный, что низ живота сжимался в сладком спазме.
Пока мы ехали в такси и слегка соприкасались локтями, сидя на заднем сиденье, я изредка поворачивала голову и бросала короткие взгляды на точёный профиль Щеглова. Нет, я решительно не узнавала в нём Тесто. Это был мужчина, сделавший себя сам, уверенный и прекрасный.
Его образ сейчас как никогда подходил для того, чтобы давать эксклюзивные интервью в непринуждённой обстановке: Щеглов был одет неброско и в то же время со вкусом. Серые джинсы выгодно подчёркивали узкие бёдра и талию, под светлой рубашкой с закатанными до локтей рукавами угадывались крепкие плечи и грудь.
Порой я забывалась и слишком пристально смотрела на него, изучая и словно открывая для себя заново. Клим поворачивался и вскидывал брови, как бы спрашивая: «Ну и долго ты будешь на меня пялиться, Варвара Демидова?».
И я отводила глаза, будто пойманная по горячим следам преступница.
Проходила секунда-другая, и я снова смотрела на него. Мне хотелось глядеть на него бесконечно, касаться его загорелой кожи, слушать его дыхание.
– Не буду паниковать, – сказала я непринуждённо. – Но нужно будет сказать, что между нами не было никакой связи. Мы добрые друзья, сохранившие отношения еще с детства. Хорошо?
И опять глаза Щеглова окатила многообещающая темень. Он кивнул.
– Без проблем.
Я постаралась расслабиться, как и посоветовал Клим, но чем ближе такси подъезжало к обговорённому месту встречи, тем сильнее колотилось сердце. Паника овладевала сознанием: не сболтнуть лишнего журналисту, правильно держаться, не пялиться на Клима – меня волновали
