— У меня в саду есть Сережа, он обзывает меня, — кажется, Ева уже нашла общий язык с братиком. — Давай тебя будут звать Давид? — гладит живот, продолжая шептать. — Давид мой друг, он хороший, он меня защищает. Он мне браслет подарил.
Все, рассказала все самое личное.
— Это что за Давид такой с браслетами? — привлекает к себе внимание Эмин, — наигранно хмурится. Ева оборачивается.
— Он мой друг.
— А Сережа тебя обижает?
— Да. Он говорит нехорошие слова, которые мама не разрешает повторять.
— Я отвезу тебя в понедельник в сад, покажешь мне Сережу и Давида заодно, — усмехается Эмин.
— Ладно, — кивает Ева.
Эмин протягивает ей руку, раскрывает ладонь, а там заколка в виде бабочки с красивыми янтарными камнями.
— Ого, это мне? — она так забавно удивляется, вытягивая губы.
Эмин кивает.
— Прицепи вот сюда, — указывает пальцами на свои волосы. Эмин закрепляет ей заколку не совсем ровно, но я не вмешиваюсь. — Баба! — кричит Ева Екатерине и несётся к ней хвастаться заколкой.
* * *
Выхожу из ванной, Эмин уже в кровати, в полусидячем положении что-то печатает в планшете. Раньше по вечерам он работал в кабинете, но с моей беременностью стал это делать в спальне, пока я смотрю по телевизору, по его словам, какую-то чушь.
Скидываю полотенце, для сна натягиваю на себя футболку Эмина. Ничего другого на меня не налезает.
Беру крем от растяжек, ложусь в кровать, протягивая Эмину крем. Он любит делать это сам.
— Кто звонил? — интересуется он, открывая тюбик.
— Мама, — выдыхаю я.
— Что она хотела? — аккуратно наносит крем на мой животик, поглаживает. Он всегда делает это бережно. Прикрываю глаза.
— Она хочет видеть нас завтра у них на ужине.
— Но ты не хочешь?
— Не хочу, но надо. Отец обижается, что я редко его навещаю.
— Если ты не хочешь, мы не пойдем, — проходится руками по моим бокам, щекотно. Смеюсь.
— Нет, давай сходим ненадолго.
— Хорошо, — кивает Эмин, откладывая крем.
Устраиваюсь удобнее рядом с ним, заглядывая в планшет. Там сплошные цифры и графики. Лениво листаю каналы.
— Ну что, назовем сына Давид? — хихикаю я. — Как наказала Ева.
— Нет, — качает головой Эмин. — С ее женихами я разберусь в понедельник.
Строгий.
— Ой, только не нужно всех распугивать, — смеюсь, когда Эмин хмурится. Мой муж откладывает планшет на тумбу, обнимает меня, укладывая себе на грудь.
— Давай, включай свои сериалы или что ты там смотришь.
Листаю каналы, останавливаюсь на кулинарном шоу. А там тушат мидии в сливочном соусе. Рот наполняется слюной, я даже представляю их вкус. Никогда не любила мидии, а сейчас хочу их немедленно.
— Эмин…
— Да понял я, — смеётся он. Берет телефон, набирая доставку. — Одну порцию?
— Если ты не хочешь, то да. И вишнёвый щербет?
Кивает, делает заказ.
— Мой сын – гурман, — наклоняется, целуя мой живот через футболку. — Мой, мальчик, мой наследник, — с гордостью произносит Эмин. Надо было видеть его эмоции, когда на УЗИ нам сообщили пол ребёнка. Это незабываемые моменты.
Мой муж не умеет выражать эмоции словами, но у него это очень хорошо получается делать тактильно. Мы чувствуем друг друга через прикосновения, горячее дыхание в шею по ночам, через поцелуи на ночь, через моменты, когда он помогает мне застегнуть босоножки, чего я сама не могу сделать из-за живота. Через его заботу, когда он по десять раз в день интересуется, какое у меня давление и выпила ли я витамины, через его помощь с моим бизнесом. И еще очень много ситуаций, в которых он невербально говорит мне: «Я тебя люблю».
