Именно из его корпорации получилось отследить несколько неофициальных запросов.
Ассистент стоял, а колени и руки его дрожали.
«Сколько можно?
Сколько так еще можно?!
Он делает для этого чудовища столько грязных дел, что если тот самый Миринати сумеет попасть в суд, то тюрьмы не избежать».
Зарески дернулся.
«Но ему даже в тюрьме долго прожить не удастся, Соул его и там найдет, и не только его…
Ненужные свидетели.
Да, Соул, скорее всего, разберется и с Миринати. Не получится законно, сделает незаконно. Опять авария, или другой несчастный случай…»
Мужчину не удержали ноги, и он сел в ближайшее кресло.
«Но сколько еще должно пострадать людей, чтобы этот ублюдок успокоился? Да и неизвестно какой у него предел. А если после судейства он захочет в правительство? Тогда слетевших голов будет еще больше. И так всю жизнь?
Жить в страхе? Бояться сказать лишнее слово, бояться выходить на улицу? Заводить новые знакомства?
Соул, как Дамоклов меч, вечно висит над головой.
А этот Миринати…»
Зарески взглянул на папку в своих трясущихся руках.
«Этот Миринати лучший адвокат, которых он только видел. Он хорошо изучил его жизнь. Лукас Миринати и его сын, они брались за такие дела, от которых любой адекватный адвокат отказался бы. А эти не только вели дело, но и побеждали».
«Может это мой шанс? — Зарески смотрел на папку глазами полными внутреннего раздора. — Если отправить жену к родителям за границу, может появится шанс освободиться от этой смертельной кабалы?
Или не стоит так рисковать? Ведь если ничего не выйдет, чернь Соула закопает его в ближайшем лесу. Он слишком много знает. И жену вместе с ним. Так что же делать?»
— Зарески, — пугающий до дрожи голос Ричарда Соула, вышедшего из кабинета, заставил мужчину вскочить.
— Ты почему сидишь без дела? — прорычал прокурор. — Ты нашел что-то?
Тот вцепился двумя руками в папку.
— Оглох? Забыл, чем тебе светит еще одна оплошность? Я спрашиваю ты что-нибудь полезное нашел?
И Зарески едва слышно ответил:
— Нет.
Джо вошел в спальню Ирис и тихонько прикрыл дверь. Она лежала на боку, подложив руку под щеку, и Джо залюбовался.
В такие моменты она особенно мила, спокойна и ничем не обременена. Ее сладкие губы будто улыбаются, а пушистые ресницы черным полукругом обрамляют закрытые глаза, что, возможно видят сны.
Джо осторожно присел на край кровати и влюбленно погладил Ирис по волосам.
«Так прекрасна».
Бережно положил руку на живот и улыбнулся.
— Поговорили? — сонно пробормотала она, потирая глаза.
— Да. Обсудили варианты.
— И что решили?
Он в ответ лишь улыбнулся.
— Ты ничего мне не расскажешь?
— Все что тебе нужно знать, ты уже знаешь. — Джо обвел ее тело внимательным взглядом. — Мне кажется сбоку тебе будет удобнее всего.
Щеки Ирис вспыхнули:
— Ты во всей этой кутерьме о сексе думаешь?
— А ты нет?
Ирис стыдливо закусила нижнюю губу:
— Почему ты не захотел жить здесь во время реабилитации?
— Потому что я не мог ходить. А это для беременной женщины не самая легкая ноша.
— Я очень ждала твоего возвращения и мне все равно вернулся бы ты на инвалидной коляске или на своих ногах. Понимаешь?
— Понимаю, и безумно тебе за это благодарен, — Джо пододвинулся и нежно коснулся пальцем ее губ. — Знаешь, пусть все произошедшее ужасно, однако, благодаря всему этому, я точно понял, как сильно люблю тебя. Тебя и нашего малыша.
Ирис хоть и слышала его признание не впервые, но вновь на миг онемела.
Она и мечтать не могла что этот мужчина полюбит ее.
— Маленькая моя, — его заискивающий голос вернул Ирис в реальность и, словно хмель, по телу разлилось желание.
— Да?
— Прости меня, конечно, девятый месяц, тебе явно не до этого, но, — на его губах заиграла до безобразия сексуальная ухмылка. — Я хочу тебя. — И губы его прильнули к ее губам.
Лукас только вышел из душа, вытирая полотенцем влажные волосы, как увидел, что экран телефона, лежащего на столе, вспыхнул.
Нахмурился и вчитался в сообщение:
«Я могу помочь вам в деле Ричарда Соула».
Глава 14
— Вам нужно вернуться в Вену, если мы не хотим проблем с оформлением документов малыша, — будто между прочим, посреди разговора, предложил Лукас.
Они сидели мужской компанией на кухне за столом и после этих слов несколько нахмуренных взглядов устремились на Миринати старшего.
— Что-то произошло? — Сэм отхлебнул чай из кружки и поставил ее на стол. — Пап?
Лукас нашел нужное сообщение в телефоне и положил мобильный в центр стола.
Все приподнялись прочитать, а затем задумчиво вновь расселись по своим местам.
— И кто это? — пробормотал Кевин, приподняв одну бровь.
— Дайте мне немного времени, — пошел Джо за ноутбуком в спальню, и вернулся уже с работающей на экране программой.
Уселся снова за стол и длинные пальцы шустро побежали по клавиатуре.
Каин заулыбался.
Его сын хорош в их работе, очень хорош. Мало таких как он. На экране Джо видит не просто знаки и символы, а полноценную картину и возможный результат. Джо меняет стратегию написания программы еще до того, как многие другие осознают ошибочность кода.
— Нашел.
— Взломал полицию? — хмыкнул Кевин.
— Да нет, обычный справочник, — улыбнулся Джо. — Конан Зарески, — Джо продолжал активно печатать и говорить, — 34 года, юридическое, экономическое образование… Отличник по жизни и… — Джо удивленно приподнял брови и развернул ноутбук экраном к остальным. — Он личный помощник Ричарда Соула, еще со времен учебы в университете.
Все ошалело уставились на фото худощавого мужчины в костюме, сгорбленно стоявшего позади улыбающегося Соула.
— Тридцать четыре, а седины больше чем у меня, — задумчиво произнес Кевин.
— Тяжело видимо работать на Соула, — напряжённо вздохнул Лукас и почесал пальцем светлую бровь. — Джо, вам с Ирис нужно уехать.
Тот уставился на Миринати старшего, но лишь вздохнул.
— Нет лучшего способа уберечь своих чем увезти их подальше. Потому что совершенно неизвестно во что все это может вылиться. Да и, к тому же, гражданство. Ребенку нужно родиться в Вене. Пусть мы тут все не урожденные австрийцы, но Вена наш дом, а потому необходимо поторопиться с переездом, — Лукас прочистил горло, прокашлявшись, и осторожно договорил, — вам лучше пожениться.
Все напряглись, ожидая реакции Джо, а он нахмурился.
Да, что-то однозначно екнуло в груди, однако это чувство медленно растворялось под давлением желания защитить Ирис и малыша.
Наверное, раньше он бы в ужас пришел от этой идеи, все же, ему было трудно себе представить новую семью, новую детскую… Но сейчас не было ни ужаса, ни боли. Перед глазами стояла эта восхитительная женщина, что тянет к нему
