не уважать, чтобы…
— Кстати, мы еще, вроде как, женаты.
— Именно «вроде как»!
А круто ее Глеб ставит на место! Я даже улыбаюсь, а у самой прилив гордости за любимого.
Поскорее бы он ее выгнал! Что-то замерзать я начинаю.
— И это, — продолжает Алла, а я понимаю, что «это» адресуется именно мне, — называется очень просто. Измена!
— Кто бы говорил!
Дура! Изменить такому мужику! Я столько лет его ждала. Любила и мечтала, что однажды он все-таки обратит на меня свое внимание. И очень долго сопротивлялась, зная, что он женат. Не могла через себя переступить.
Хватило одного раза.
И как ликовала (в глубине души, конечно же), когда узнала, что Глеб разводится с этой мымрой.
Да я готова была до потолка прыгать от радости!
И вот сейчас приходится терпеть тяготы и лишения. Все ради любви.
Говорила же — закрой дверь.
«Никто не войдет в мой кабинет просто так!»
Индюк самовлюбленный.
Но какой же красивый…
— Завязывай с лирикой. Сколько?
— Десять миллионов! И я подпишу все документы, чтобы без суда…
Нифига себе у барышни запросы! Она совсем обалдела? Я бы этой стерве ни копейки бы не дала. Пусть идет работает, а не выбивает деньги с бывшего мужа. Ну не верю я, что Глеб не сможет выиграть суд. С его связями и деньгами…
— Три! И ты подписываешь все документы.
— Обалдел?
«Кто еще тут обалдел!» — хочется громко закричать, но я прикусываю язык, чтобы не ляпнуть лишнего.
Это их дело. Пусть сами разбираются. Третий тут и вправду лишний — как бы хуже Глебу не сделать.
— Или суд! — ехидничает мой любимый, чувствую, что с улыбкой на устах, и я улыбаюсь вместе с ним.
— Семь, — не унимается эта зараза.
«Ну же, дорогой, дожми ее!» — мысленно посылаю любимому мужчине положительный настрой, как слышу довольно твердое и уверенное:
— Четыре, и это мое последнее слово.
— Хорошо, — фыркает в ответ Алла. — Но тогда мне нужна квартира.
Вот же неугомонная! Все ей мало. От таких, как бывшая жена Глеба, только тошнить сильнее начинает. Позорит весь женский род, позволяя себя унижать и вытирать об себя ноги.
Неужели не понимает, как жалко это все выглядит со стороны?
Господи, поскорее бы она отсюда смылась!
— А кто тут у нас прячется? — слышу женский голос и поворачиваю слегка голову в сторону, встречаясь взглядами с Аллой.
Надо же, и сюда свой нос сунула.
И зачем ей это надо?
— За такой шикарной широкой спиной грех не спрятаться, — я демонстративно дотрагиваюсь пальцами до плеча мужчины, а после медленно провожу ими вдоль позвоночника, наблюдая, как женщина начинает кривиться.
Не нравится? Так я тебя сюда и не звала. И никому не позволю разрушить наши зарождающиеся с Глебом отношения.
Никому его не отдам!
— А тебе не говорили, девочка, что спать с чужими мужьями нехорошо? — шипит Алла, напоминая маленькую гадючку, которая только и может шипеть.
Даже укусить мозгов не хватит!
— Деньги клянчить у мужика — это ж куда круче! — парирую в ответ.
— Ах ты…
— Угомонись! — прикрикивает на нее Глеб, вставая между нами. — Пошла вон!
— Слушай, я ее где-то видела уже, — начинает Алла, но мой любимый не пробиваем:
— Вон пошла, я сказал! Иначе я сейчас аннулирую свое предыдущее предложение.
— Вспомнила! — восклицает эта стерва. — Это же дочь Захарова!
— Ты еще здесь? — по голосу слышу, как Глеб раздражен, но его женушка — идиотка, каких свет не видывал.
— Кстати, а папа в курсе, что ты его дочурку тра…
— Считаю до трех, — начинает мой любимый, после чего раздается смешок. — Раз!
— Ухожу, ухожу!
Мое сердце стучит в унисон с секундной стрелкой, а я зачем-то их считаю. Да и щелчок двери такой громкий. Что эхом отдается в висках. Глеб медленно поворачивается ко мне лицом, а я поднимаю на него взгляд.
— Нам трындец…
— Прости меня, — Глеб стонет и прижимает меня к себе. — Девочка моя…
— Тебя-то хоть за что? — я отстраняюсь, заглядывая мужчине в глаза.
Странный он какой-то. И в чем же его вина, интересно? В том, что женился на стерве, а теперь стыдно, что разборки устроили в моем присутствии? Да я ей все патлы крашенные повырывала бы, будь моя воля!
И по морде бы тоже настучала!
— Я обещал, что никто сюда не зайдет, — печально вздыхает Глеб.
— А-а, ты об этом? — я усмехаюсь и…
Снова утыкаюсь носом в мужскую грудь. Здесь так уютно. Тепло и комфортно. Как будто и вправду — как за каменной стеной.
И ничегошеньки мне не страшно рядом с Глебом!
Люблю его…
А может, признаться? Или испугается? Как бы я хотела, чтобы и он произнес эти слова…
Эх, мечты, мечты!
Надеюсь, что однажды они станут реальностью…
— Я, правда, не думал, что она припрется.
— Зачем же ты ей денег предложил? — я отстраняюсь окончательно, хоть и не хочется мне этого делать, начиная собирать свои вещи по кабинету.
Все-таки я замерзла. Даже очень. Еще немного, и зуб на зуб не попадет, так меня пробивает уже довольно крупная дрожь. Поскорее найти всю свою одежду и согреться.
Вдруг еще кто-нибудь решит сюда зайти и лицезреть мою полуголую попу!
Второго раза я не переживу…
— Иначе она не отстанет, — кривится Глеб, а я лишь фыркаю в ответ.
— Она и так от тебя не отстанет! — застегиваю пуговицу на джинсах. — Ты меня, конечно, извини, но такие, как твоя жена, просто так никогда не отстают. Она постоянно будет с тебя качать деньги, поверь.
— Да я верю, — Глеб пытается усмехнуться, но получается с трудом. — Мне, главное, развод получить, а дальше она отстанет, не переживай.
— Смотри сам, — я натягиваю кофточку через голову, а после поправляю волосы.
— Кстати, ты голодна? — воодушевляется Глеб, а я понимаю, что он просто решил сменить тему.
— Немного, — я подыгрываю ему, так как и самой уже надоела эта Алла до чертиков.
Чувствую, она еще доставит нам массу «сюрпризов». И самый главный — это мой папа.
— С Александром Михайловичем я договорюсь, — заверяет меня Глеб, когда в лифте, а после по дороге до автомобиля я озвучиваю ему свои опасения. — Мы же взрослые люди, в конец-то концов.
— Я боюсь, что папу возмутит большая разница в возрасте, — я печально вздыхаю, усаживаясь за руль. — Он постоянно меня тычет носом в сверстников, — завожу мотор и плавно трогаюсь с места.
— Думаешь, он будет против? — боковым зрением наблюдаю, как Глеб поворачивается лицом в мою сторону.
— Думаю, да, но могу ошибаться, — я честно
