— Ой! — я вскрикиваю от резкого рывка за руку, кто-то затягивал меня в ближайшую нишу у входа в оранжерею. Чья-та ладонь прикрывает мне рот, и чьё-то твёрдое тело прижимает меня к стене. Я быстро моргаю, пытаясь сфокусироваться на тёмных глазах Джейка, его губы почти касаются тыльной стороны ладони, лежащей на моем рту, заставляя меня замолчать.
— Однажды, когда я был на службе, я позволил своим личным эмоциям скомпрометировать моё мнение, — тихо шепчет он, заглядывая мне в глаза. — Двое моих друзей погибли. В меня стреляли. А потом меня сочли слишком вспыльчивым и нестабильным, чтобы продолжать выполнять свои обязанности.
Я всё ещё не могу поверить ему, но моё сердце бьётся быстрее. Тёмные глаза Джейка закрываются, лишая меня возможности проявить утешения, которое отражается в моих глазах, пока он рассказывает свою историю, сбивчиво, но ясно. Его ноздри раздуваются. Видно, что это отнимает у него все оставшееся силы.
— Единственное, что имело для меня значение, я потерял после одного неудачного решения, потому что позволил своей личной жизни повлиять на выполнение своего долга. Я поклялся, что никогда не позволю этому случиться снова, Камилла. Я всегда выполнял это обещание, — я слышу боль в его словах, и Джейк глубоко вдыхает. — До тебя, — тихо заканчивает он, глядя мне в глаза.
Я задыхаюсь от рыданий, заставляя его немного приподнять ладонь, его лицо расплывается от слёз. Его лицо спокойно, но в глазах плещутся эмоции.
Затем он сглатывает, прежде чем продолжить:
— Я не могу снова сделать неверный шаг.
Я мгновенно пугаюсь того, к чему он ведёт. Его лицо по-прежнему ничего не выражает. Почему именно сейчас? В разгар вечеринки в саду моего отца, почему он говорит мне это сейчас? Эта женщина. Эта женщина на фотографии — это личная эмоция, о которой он рассказывает, эмоция, заставившая его усомниться в своих решениях. Неужели я заставляю его сомневаться в своих решениях?
Джейк снова собирается заговорить, но на мгновение колеблется, собираясь с силами. Затем он крепко зажмуривается, и моё сердце замирает в груди. Он выглядит разбитым, готовым сдаться. Предательская слеза скатывается по моей щеке и падает на его руку, и он открывает глаза. Борьба в них поражает меня.
— Моя потребность защитить тебя гораздо глубже, чем хорошо оплачиваемая работа, Камилла, — он произносит эти слова так тихо, бросая вызов громаде человека, которым он является.
Я глубоко вздыхаю от облегчения, пытаясь разглядеть его сквозь слёзы, наворачивающиеся на глаза, но Джейк убирает руку с моего рта и отступает назад, выходя из ниши к гостям. Он пожимает плечами, как будто извиняется, и моё сердце, наконец, снова начинает биться, при этом не размеренно, а буквально несясь в грохочущем порыве. Всё произошедшее — это отдалённый удар, а люди — их размытые движения вдалеке кажутся скорее летаргическими. Всё, как и прежде, но и нет. Мир движется вокруг нас, не обращая внимания на нас с Джейком, запертых в нашем пузыре, и в этот момент, глядя ему в глаза, я понимаю, что он не затянет меня в свою темноту. Он хочет, чтобы я помогла ему найти выход. Он чувствует себя в ловушке. Я чувствовала себя так же. Я знаю, каково это — не видеть пути к свету. У меня была Хизер, чтобы помочь мне. У Джейка никого нет. Кроме меня. Я не могу уйти от него. Я должна ему помочь.
Я не знаю, что делать. Мой инстинкт подсказывает мне подойти к нему, но мой едва функционирующий мозг напоминает мне, что отец рядом. Он этого не одобрит. На самом деле, он сделает всё, чтобы остановить это. Я знаю и боюсь того, что он может предпринять.
Я выхожу из ниши и наблюдаю, как Джейк наблюдает за мной, когда я возвращаюсь в оранжерею, между нами проходит молчаливое понимание. На ходу я готовлю папе оправдания.
Потребность Джейка защитить меня глубже, чем хорошо оплачиваемая работа?
Насколько глубже?
Глава 19
Джейк
Я следую за Камиллой, пробирающеюся сквозь толпу, она игнорирует всех, кто пытается остановить её, чтобы поболтать. Её настойчивость успокаивает. Мне совсем не нравится, что она здесь, независимо от того, является ли это местом домом её отца или нет. Сегодня всё ещё третий день. Я по-прежнему нервничаю. И намерение Логана уволить меня не ослабевает это напряжение.
У меня не было намерений взять её в охапку и рассказать ей подробности своего тёмного прошлого, но по мере того, как проходил вечер, я видел, что она всё больше отдаляется от меня, и я не мог вынести даже мысли о том, чтобы отпустить её. Я готов сделать всё, чтобы она осталась в моей жизни. Даже если для этого придётся открыться перед ней. Даже если это подразумевает лишение рассудка. Уже слишком поздно. Я уже чувствую себя совершенно сумасшедшим.
Мне нечего терять. Я просто-напросто набросился на неё, несмотря на самые лучшие побуждения. Меня и раньше разрывали на куски руки женщины. Но я никогда не ожидал, что снова окажусь в таком положении. Я чувствую себя уязвимым и напуганным. И всё же сейчас во мне было больше надежды, чем прежде.
Камилла Логан может навредить мне гораздо больше, чем все мои прошлые женщины вместе взятые. Она вросла в меня слишком глубоко. Она может уничтожить меня. Но она и моя единственная надежда на счастье и свободу от тисков прошлого.
Рассказать свою историю — это всё, что я готов дать ей прямо сейчас. Это всё, на что я способен, тем самым признаваясь самому себе, что у неё достаточно проблем и без моего дерьма. И так и вышло. Часть меня гнетётся чувством вины за то, что я позволил ей войти в мою темноту, не узнав перед этим всю правду обо мне, которая была необходима ей, чтобы она могла принять верное решение. Но другая часть меня которая слишком отчаянно цепляется за неё — не готова рисковать тем, что у нас есть, и тем, что может быть. Я не увидел отвращения в её глазах, когда рассказал ей часть своей истории. Я видел только печаль. Но вот в чём проблема. Это была только часть моего прошлого, и мне нужно откуда-то найти силы, чтобы поделиться с ней всем остальным. Встретиться самому лицом к лицу с этой частью моей прежней жизни. Поступить правильно и положить этому конец, чтобы, наконец, двигаться дальше.
Камилла, не теряя времени, врывается в группу людей, с которыми разговаривает её отец, при этом улыбаясь и извиняясь за прерванный разговор. Тревор Логан бросает на меня взгляд через всю комнату, проверяя моё присутствие, и на мгновение прищуривается, прежде чем уделить дочери то внимание, которого она ищет. Его взгляд говорит мне всё, что мне нужно знать. Я не тот человек, которого он хочет для своей дочери. Я даже не тот мужчина, которого он хочет для своей дочери. Я в курсе его силы и влияния. Он мог уничтожить меня. Пусть меня вышвырнут из агентства. Мне нужно придумать, как лучше всего подойти к этому.
Приспешники Логана слоняются по дороге, наблюдая за мной, пока он потакает своей дочери. Его нынешняя жена, Хлоя, также находится где-то поблизости, но её внимание сосредоточено на другом, в то время как её муж отвлекается на Камиллу. Я внимательно наблюдаю, как Хлоя разговаривает с мужчиной. Она ведёт себя скромно, но постоянно бросает взгляды на Логана и Камиллу, настороженные и неуверенные. Затем рука мужчины поднимается и слегка касается её руки, и она нервно вздрагивает, отстраняясь и бросая на него предупреждающий взгляд. Это побуждает его оглядеться вокруг и проверить, никто ли не смотрит в их сторону, но он, кажется, расслабляется, когда видит, что Логан и все остальные сосредоточены на Камилле. Жаль, что он не замечает меня. Я достаю из кармана телефон и набираю сообщение, делаю незаметный снимок и прикрепляю его к электронному письму.
«Я думаю, что у жены Логана роман. Фотография прилагается. Кто он такой?»
Я нажимаю «Отправить» и получаю немедленный ответ.
«Узнаю. Только что узнала, что Тревор Логан финансировал реабилитацию Себастьяна Питерса. Я также проверила банковские выписки парня. Сто тысяч поступили на его счет в тот день, когда он лёг на реабилитацию. Удобное оправдание».
