- Хорошо, но я тоже смог нарыть кое-что.
- Могу увидеть?
- Да. Бумаги в доме.
- Ну неси тогда.
Меня нет где-то минут десять, но за эти десять минут что-то меняется. Когда я возвращаюсь — Алиса красная, как рак, а Алан улыбается. Что успел ей наговорить?! Не знаю. Меня это бесит, но он жестом дает понять, что не перешел границу, и я ему верю. Да и не время сейчас разборки устраивать, а об остальном я спрошу Алису.
- Вот.
Передаю ему папку, Алан открывает, пробегает взглядом, брови немного поднимает, но кивает и захлопывает ее.
- Я все понял. Двинул тогда, приеду где-то к ночи. Край — завтра утром.
- А где твой брат находится?
- Ой, а ты не знаешь? Рязань — зона обитания вашего Кистаева.
Тут меня прошибает. Я замираю, хлопаю глазами, но Алан меня успокаивает.
- Не парься. Он сюда не приезжает. Илья говорит, что он этот город ненавидит — понятное дело. Кому понравится место его ссылки, да? И прятаться всегда лучше на видном месте. Так, на будущее. Вдруг снова во что-то вляпаетесь…
Показываю ему средний палец, ответочка не заставляет себя долго ждать — я получаю свой, усмехаюсь и провожаю друга до машины.
- Кстати, - уже сидя в ней, он бросает на меня взгляд, - Поменьше дергайся. Ты можешь говорить и здесь. Чтобы тебя отследить, нужно быть по меньшей мере мной.
- Не хочу ставить ее даже под мнимую опасность.
- Понимаю. Включи мобилу хотя бы вечером часов в десять, я тебе смс-ку кину.
- Хорошо.
- Не скучай.
Снова столб дыма, который на этот раз дарует мне куда более ощутимое, реальное спокойствие. Кажется, что история решится вот-вот, и это окрыляет.
В десять вечера, когда Алиса уводит Давида наверх, я открываю ноутбук и включаю мобильный. От Алана уже висит сообщение:
Берс
Приеду завтра к десяти, разговор затянулся
Надеюсь, что они друг друга не поубивают. Сбрасываю короткое «ок», потом принимаюсь за работу. Со всеми этими историями, у меня скопилось много дел. С Андреем мы держим связь через корпоративную почту. Знаю, что ее можно, конечно, взломать, но также знаю: прав Берсанов. У меня за шесть лет тоже появилось много возможностей. По идеи, мне действительно необязательно прятаться здесь, я могу уехать вместе с Алисой в Москву, и ее никто не тронет, но…это только в теории. Слишком много времени я провел в «высшем» обществе, чтобы понимать: иногда ради больших денег люди готовы пойти на любые, самые немыслимые поступки. Проще говоря: извернуться можно по-всякому, и даже если я приставлю к Алисе армию охранников, с ней может что-то случиться. Проще так, проще, когда никто не знает, где она — так мне спокойней. Паранойя? Вполне возможно, только я повторюсь: слишком много увидел за эти шесть лет. В основном грязи. Нет, не хочу, чтобы она ее коснулась — ее и без того было слишком много. Мне и за сто лет не отмыться…
- Что ты делаешь?
Слышу тихий голос, вздрагиваю и поднимаю глаза от ноутбука, чтобы задохнуться. Алиса стоит прямо напротив, а на ней тонкая, полупрозрачная, белая сорочка, сквозь которую я вижу все, что раньше мог видеть и без.
Вот черт…
Резко упираю глаза в клавиатуру и мотаю головой.
- Ничего. Так…эм…проверяю кое-что по работе.
- Я тебя отвлекаю?
- Нет. Что-то случилось?
- Нет.
Алиса обходит стол и останавливается рядом со мной. Твою мать! Что происходит?! Я сплю что ли?! Если честно, то думаю — еще как! Такого наяву просто не может произойти! А происходит даже больше…
Она берет стул за подлокотник и поворачивает на себя. Я в полном ауте. Прятаться негде — смотрю на нее, как завороженный, и в тусклом свете настольной лампы Алиса — это самый прекрасный мираж из всех возможных.
- Что ты… - голос подводит так, что я осекаюсь и откашливаюсь, хрипло пробую снова, - Что ты делаешь?
Алиса не отвечает. Она долго смотрит мне в глаза, и от этого взгляда градус моего напряжения растет буквально на глазах. Сердце пускается в пляс, во рту сухо, руки потеют, а ком возбуждения разрастается. Черт…
Но это что еще?! Совсем за гранью: она делает на меня шаг и залезает на колени.
- Алиса…
Шепчу, как в бреду, совершенно не понимаю, что происходит, но растекаюсь. Она целует меня страстно, как раньше, подается бедрами вперед, выбивая из груди, как у школьника, глухой стон. Я так ее хочу, что мне башню рвет — внутри ураган амплитудой в десять баллов.
- Алиса… - повторяю, пытаюсь держаться.
Не знаю, что это за игра, но я точно знаю, что не готов все просрать из-за своей похоти. Отодвигаюсь, но у меня шансов ровно столько, сколько забраться на небо и собрать звезды, как те ромашки, что стоят на столе. Никаких: Алиса выгибается в спине и запускает ручку под резинку спортивных штанов.
Твою мать!
Мне аж глаза закатывает. Откидываю голову назад, дышу чаще — пьян похлеще любого раза, когда я действительно пил. Смотрю на нее, но ничего не вижу. Ее сладкий запах забивает здравый смысл, а то, как она сжимает мой член, лишает воли.
- Прекрати… - выталкиваю из себя, издаю еще один стон, - Алиса, какого хрена ты творишь?! Остановись. Я…
По-хозяйски она хватает мое лицо за подбородок и также шепчет:
- Заткнись, Елагин. Немедленно.
Это последнее, что мы говорим словами. Следующий страстный поцелуй сносит все преграды. Не разрывая его, я подхватываю свою девочку под бедра и несу в спальню. Мне так дико хочется увидеть ее обнаженной. Снова. Как же хочется, я так соскучился… Поэтому разрываю ее ночнушку, она жадно стаскивает с меня футболку. Нет, если это сон — я просто повешусь, а прежде проснусь с диким стояком или, что хуже, как прыщавый подросток в мокрых трусах. Плевать. Я вижу ее, как раньше, и мне на все плевать. Это дикое чувство в груди только усиливается, и все, чего я хочу — это касаться ее кожи.
Жадно целую, сжимаю грубо, но по-другому не могу. Все стоп-краны пали смертью храбрых, и есть только она и моя необузданная страсть.
Ее стоны, ее тело, она — да, девочка, делай это со мной снова и снова. Если захочешь, на утро притворись, что ничего не было. Это неважно. Тебе хорошо — я это слышу и чувствую, знаю. Ускоряюсь, замедляюсь — чувствую тебя каждой молекулой своего тела. Вот оно. То самое. Когда я признаю, что люблю ее — все так просто и понятно. Наконец-то.
***
Мы лежим, смотрим в потолок, тяжело дышим. Даже после всего меня не отпускают мурашки — они бегают по коже вверх-вниз наперегонки с разрядами тока. Это мой лучший секс, без сомнения, так и есть. Ничто и никто не сравнится с этим — с ней.
- Ты получил, что хотел? - вдруг спрашивает меня, я хмурюсь и резко перевожу взгляд.
Знаю, что сейчас что-то грянет. Чувствую, как воздух тяжелеет, точно как перед грозой. Внутренне я даже усмехаюсь: знал, что это какая-то замысловатая партия в шахматы, только вот к чему она ведет? Интересно даже.
- О чем ты?
Алиса медленно поворачивает на меня голову, злится дико, цедит.
- Ты меня трахнул. Все?! Мы разобрались?! А теперь оставь меня в покое и хватит взгляды свои дебильные бросать!
Садится, я глазами хлопаю. Что-что, простите?! Ты обалдела?! Еще и уйти думает?! Ага! Сейчас!
Теперь я уже не сдерживаюсь. Раньше, чем он успевает встать, хватаю за локоть и заваливаю обратно на лопатки, нависая сверху.
- Пусти! Ты…
- Это ты к чему сейчас сказала?! - требую, она прекращает лупить меня кулачками, надувается и холодом меня бьет.
- Твой друг сказал, что ты меня хочешь, но я не дура, Олег, понял?! И так это знаю! Ну и?! Все! Ты меня трахнул, закончим теперь?! Хватит делать разные намеки и…
- Ты на меня напала!
Усмехается.
- Кто на кого напал еще?
Намек на то, как я вероломно ее захватил?! Да плевать. Вижу в глазах такую огромную и заслуженную мной обиду, что злость вся тает — я улыбаюсь и убираю волосы с ее лица, шепчу.
- Дурочка ты, Алиса. Мне не секс от тебя нужен.
- Да ну?!
