- Мне ты нужна.
Ее это обезоруживает. Злость пропадает, уступая место удивлению, а я приближаюсь и нежно касаюсь ее губ, шепчу.
- Я тебя люблю.
Зря, наверно, сказал. Ожидаемо в Алису вселяется дьявол. Она начинает яростно вырываться, но я прижимаю ее сильнее, и достаточно быстро девочка сдается — не вариант ей сбежать от меня. Никогда и не было такого варианта.
- Я тебе не верю, - хрипло шепчет, я киваю.
- Знаю, но я тебе докажу. Когда все кончится, я заслужу твое прощение и доверие.
- С Аленой наперевес?! - смотрю ей в глаза, - Что?! Старая песня о главном, да?! Верность — не твоя…
- Мы с Аленой расстались. Давно.
- Ты охренел?! Она была с тобой! Я не слепая!
- Были причины.
- Да ну?!
- Дело в моей матери.
Хмурится и отстраняется, укладывая голову на подушку, я вздыхаю и скатываюсь с нее, ложусь рядом, смотрю снова в потолок.
- Я хотел все рассказать тебе…по-другому, но, наверно, глупо это. Что я не знал, с чего начать… А какой смысл придумывать, да? Мы с Аленой прожили меньше года, потом разъехались. Если тебе станет легче — она мне изменила.
- Больно, наверно, да?!
Усмехаюсь ее яду и слегка мотаю головой.
- Я ничего не почувствовал, а когда ты мне изменила — да. Было дико больно, и я хотел убить этого чертового Пушкина.
Молчит, я на нее взгляд перевожу и улыбаюсь открыто.
- Я ошибся, Алис. Во всем. Не хотел признавать, что влюбился в собственную жену…
- Я не об этом спросила.
- Да, знаю. Просто хотел объяснить, - вздыхаю и снова отворачиваюсь, а потом хмурюсь, - Мы не вместе, а притворяемся все это время. Однажды, когда она приехала за своими вещами, ей позвонили…
Примерно пять лет назад
Я быстро печатаю очередное письмо поставщику, пока Алена у окна с кем-то говорит, но ее внезапный крик:
- ЧТО?!
Отвлекает. Поднимаю глаза и вижу, как сильно она сжимает себя руками. Что-то случилось. Алена себя так ведет очень редко — слабая. Сейчас она дико слабая, а когда смотрит на меня беспомощно, понимаю: что-то совсем плохое произошло.
- Олег…папа разбился в аварии…
Мы едем до больницы под Рязанью быстро, как можем. Естественно — я с ней. По-другому и быть не может. Несмотря на то, что мы расстались, родители Алены значат для меня слишком много. Еще бы! Приютившие щенка с улицы, вечно могут рассчитывать на его преданность.
А там все совсем плохо…
Антон, который казался мне всегда сильным и несгибаемым — в коме. Алла в ступоре. Ее всю трясет, она еле дышит, только слезы размером с кулак пускает. Было решено сделать ей укол успокоительного, чтобы поспала немного — от постели любимого мужа отказалась отходить наотрез. Плохо это… и с Аленой все плохо.
Мы сидим в палате ее отца на диванчике, я молчу — она плачет.
- Это точно карма… - шепчет, головой мотая, - Точно…
- Ален…
- Нет, Олег, посмотри только на наши жизни! - моментально вспыхивает, - Отношения — не задались; семьи — нет; родители… Папа мой при смерти, и если он умрет, мама с ума сойдет или за ним уйдет… Это точно карма! Это…
Я обнимаю ее, как свою лучшую подругу, жду, пока она выльет все свои слезы, а когда успокаивается, шепчу.
- Все будет нормально. Твой отец — сильный, а мама подавно. Врачей найду, это не проблема. Все будет хорошо.
- Ты не обязан…
- Сама же говорила: это карма. Мне свою чистить и чистить еще, - усмехаюсь, но потом серьезно добавляю, - Твои родители для меня как семья, неужели думаешь, что я оставлю их в такой момент? Даже несмотря на то, что мы расстались?
- Олег! - вдруг испуганно пищит, я хмурюсь.
Алена отстраняется и смотрит мне в глаза, еще тише просит, будто и у стен есть уши, а она дико боится, что эта информация все-таки покинет их безмолвное владение — эту комнату.
- Они не знают, что мы расстались. Я не сказала.
- Почему?
- Ты знаешь.
Знаю. Потому что 1) стыдно; 2) Марк женат. Ее родители этого набора не оценят — будут дико разочарованы, а она этого боится, как огня.
- Можем… не говорить им? Пожалуйста...
Я не хочу снова втягивать себя в ложь, по опыту знаю, что ни к чему хорошему она не приводит, но разве я могу отказать? Не в этой ситуации. Даже забавно. Снова обстоятельства превыше меня…
- Хорошо…
- Спасибо.
Вот так под писк мониторов я заключил еще одну сделку с совестью…
Сейчас
- То есть ты соврал из-за ее родителей? - спрашивает Алиса, выдирая меня из той страшной ночи, и я киваю.
- Да. Не вариант было открывать карты на тот момент, но потом…Я сам попросил Алену соврать.
- Тоже «обстоятельства»? - усмехается, я опять киваю.
- Что-то типа того. Серегу посадили, и мать моя чокнулась.
Алиса долго молчит, я перевожу на нее взгляд и шепчу.
- Она всегда хотела, чтобы мы вместе были, и если бы я вскрыл все карты, она бы точно сошла с рельс. И так сошла с них, но…
Осекаюсь, ведь внезапно вспоминаю, как она приговаривала.
«А вон, ты наконец с Аленочкой, как же ж хорошо? Да?». Потому что наш союз с Аленой люди одобряли, и плевать, что нам обоим он, как кость в горле.
Наша жизнь с Аленой сильно отличалась от того, что было с Алисой. Наверно и правда, когда у одного из пары на плечах серьезный бизнес и обязательства, ему просто необходимо иметь надежный тыл дома. Чтобы сохранить все то, что вы имеете между вами. У нас с Аленой никогда так не было. Она тоже карьеристка, а отказываться от своего дела я не был готов. У меня наконец стало получаться «быть кем-то», при этом я никогда не хотел и ее просить отказаться от карьеры — жестоко. Замкнутый круг двух диаметрально разных людей.
- За что его посадили?
Кривлюсь. Не хочу признаваться, стыдно мне, но делаю — должен.
- Он напал на человека.
- Он часто нападал на кого-то и в прошлом. Какая статья?
- Разбой, - с легкой, злой усмешкой говорю, мол, мда-а…знаю: от судьбы не уйдешь.
Примечательно, она оценивает шутку судьбы. Усмехается в ответ, но быстро мотает головой и тупит взор.
- Прости. Это не смешно.
- Да нет, ничего. Он сам виноват.
- Ты же мог его откупить? Очевидно…
- Не вариант.
- Почему?
- Он убил человека, Алис.
Она расширяет глазки, теперь я свои туплю, а потом тру их и выдыхаю.
- Если бы я раньше отказался, этого не случилось бы.
- Ты себя винишь?! Серьезно?! Ты его не заставлял и вообще…
Алиса тянется ко мне ближе, но осекается. Привычка? Скорее всего. Это хорошо, что не умерла, значит прав я — любит. Поворачиваюсь к ней лицом и улыбаюсь.
- Ты все еще моя.
- Олег…
- Можешь не говорить, я скажу: я тебя люблю. Ты бы знала, как я устал по тебе скучать…
- Я тебе не верю.
- Знаю, - улыбаюсь сильнее, а потом подтягиваю к себе, обнимаю и шепчу на ухо, - Когда-нибудь настанет время, и ты больше не будешь сомневаться. Я сделаю для этого все возможное и невозможное, клянусь. Когда все кончится…между нами все только начнется.
- Нет! Когда это ты воспылал ко мне любовью, а, Елагин?!
- Я влюбился в тебя еще во время нашего брака.
- И ты хочешь, чтобы я в это поверила?! Серьезно?!
- Это правда.
- Ты не знаешь, что такое правда, Олег. Или что? Скажешь, что любил меня все это время, расстался со своей святой Аленой, и у тебя ничего не было ни с кем?!
Отпихивает меня, а мне хорошо. Ревнует. О да, Алиса Степановна, да вы прям пылаете. Смотрю на нее, как дурак свечусь и мотаю головой. Правду все-таки говорить придется.
- Было конечно. Я мужчина все-таки.
- Фу.
- Алиса, я не собирался вмешиваться в твою жизнь, но так вышло. Судьба снова свела нас, а то, что осталось в Москве...
- И что же там осталось?!
- Любовница, - спокойно отвечаю и жму плечами, - Но это только секс.
- Ты себя вообще слышишь?! Признаешься в любви, а сам...
- Знаю, что это не то, о чем ты мечтала, малыш. Знаю. Но я дам тебе сказку, клянусь.
