стороны проворачивается трижды. Теперь мне не перед кем держаться, и вся тяжесть и горесть происходящего наваливаются на меня, давя на плечи, оседая на дне души; вены становятся тяжелыми, словно кровь в них загустела, превратившись в вязкое желе. Я удивляюсь своей способности удержать слезы, хотя отчаяние обрушивается на меня десятикратно.
Как же мне вырваться из этого плена?
Я совсем не успеваю ничего понять, в доме раздается резкий хлопок входной двери и по гостиной разносится взволнованный голос мамы:
— Кимберли, собирайся, мы едем в школу решать вопросы по поводу твоей учебы. Я говорила с директором, он давно хотел записать тебя к своему знакомому журналисту на летние подготовительные курсы. Почему ты мне сразу не сказала?
Вид у нее при этом такой взволнованный и на губах несвойственна ей наигранная улыбка, которой она обычно награждает только посторонних.
Я так и застываю за барной стойкой со стаканом бананового сока в руках, не успев толком ничего понять.
— Э-э… Я пыталась тебе сказать, но разве ты меня когда-нибудь слушаешь? — я недовольно кривлю губы, стараясь быть правдоподобной. То, что и для меня это оказалось неожиданной новостью, маме лучше не знать. У меня это совсем вылетело из головы. Оно даже не удивительно с таким накалом страстей…
— Давай поторапливайся. Кимберли, смотри, я даю тебе на сборы десять минут. Одень что-то теплее и не забудь взять те две книги, которые ты забыла отдать в библиотеку. Без них миссис Джоббс отказывается подписывать обходной лист. Я уже и так опаздываю на встречу с заказчиком, не заставляй меня нервничать еще и из-за своей медлительности.
— Тогда пусть меня отвезет Генри, в чем проблема? — немного раздражительно предлагаю я. — И ты успеешь к своему заказчику и я наконец-то смогу хоть спокойно подышать. Все останутся довольны.
На моем лице появляется что-то похожее на выдавленную улыбку. Мамино лицо, напротив, каменеет.
— Нет, ты поедешь со мной, — холодно заявляет она.
— Боишься, что сбегу к Кейну? — я улыбаюсь, как золотая рыбка, выдавливающая в ответ улыбку, но внезапно обезумевшую. — Не беспокойся, мама, он уже понял, что это бесполезно.
Я допиваю свой сок до конца, ставлю стакан на стол и вытираю губы, выходя из-за стойки.
Тонкая выщипанная бровь мамы изящно взлетает вверх.
— Откуда такая уверенность?
— Он бы пришел за мной, — просто пожимаю плечами я с умным видом, скрестив руки на груди. — Я знаю его, как облупленного. Кейн пришел бы и попытался убедить вас, но поскольку он ни разу не явился с того дня, он с этим уже смирился. Тебе больше не о чем волноваться, мама.
В конце я стараюсь придать своему голосу как можно больше серости, сделав сокрушенное лицо, говорящее о том, что меня это сильно ранит. Не знаю, насколько я выглядела убедительно, но мама ничего не сказала. Коротко поджав губы, она бросила, что будет ждать меня в машине, потом вышла из дома и тихо захлопнула дверь, оставив ее для меня незапертой.
***
Дернув на себя ручку дверцы, я залезаю в машину, удобно располагаясь на переднем сиденье. На улице постепенно начинает сереть, налетевший из ниоткуда ветер гонит зеленые листья на деревьях, облака в небе сгущаются, предвещая скорую непогоду, и я вдруг понимаю, что с тех пор, как мама ошеломила меня неожиданной новостью, я даже не успела допустить допустить мысль о неудаче, а ведь у меня может даже ничего не получится.
— Ты ничего не забыла? — мама поворачивает ко мне голову, вытянув руки на руль. — Твой аттестат, папка с личным делом и…
— Да, и учебники тоже, — я преподношу две толстые книги, демонстрируя маме: — Вот.
— Хорошо, — мама делает протяжный выдох. Кажется, она беспокоится.
Мама делает рваный вдох, пытаясь успокоиться. Потом она кивает на мой коричневую почтальонку с широким ремнем через плечо:
— Сумка зачем?
Я пожимаю плечами, пряча за улыбкой дикое волнение:
— Привычка.
Да, я поступаю плохо. Да, возможно, я претендую на первое место в номинации "самая лживая дочь в мире". Я никогда в жизни так жестоко не обманывала родителей и уж точно не разрабатывала за их спинами план побега из собственного дома. Но я ни за что не признаюсь маме, что подготовила рюкзак еще с вечера, лелея надежду на то, что у меня получится. Господи, неужели сегодня это произойдет?
— Ким, — осторожно начинает мама, откинув упавшие на лоб волосы. Было видно, что она все еще сомневается и переживает. Ее голос снижается до едва заметного тембра. — Прежде чем мы уедем, я хочу тебе сказать, что отец не должен об этом знать. То, что я разрешаю тебе поехать со мной, не делает мое отношение к этому проще, а твой арест недействительным. Я хочу доверять тебе, Ким, но для этого мне нужно, чтобы и ты доверяла мне. Мы с папой желаем тебе только добра, и чем быстрее ты это поймешь, тем легче будет нам всем. Мы сейчас поедем в школу и я буду говорить с директором, только пожалуйста, веди себя сдержанно и не пытайся сделать мне что-нибудь назло.
Я едва подавляю желание закатить глаза. Боже, до чего все это абсурдно.
— Поехали уже, — недовольно цокаю я и отворачиваюсь к окну, дернув ремешок на сумке.
И мы трогаемся с места.
***Приехав в школу, мама паркует автомобиль на свободном месте, не выключает двигатель и открывает дверцу, выбираясь наружу. Выскочив из машины, я прежде всего направляюсь внутрь, но на полпути понимаю, что мама не следует за мной. Обернувшись, я вижу, как она нахмурившись, наклонилась над открытым капотом, и озадаченно спрашиваю:
— Ты не идешь?
Мама немного раздраженно отмахивается.
— Я только посмотрю, мне кажется, мотор что-то барахлит. Ты иди, Ким, потому что на улице холодно. Подожди меня в коридоре, я приду через пять минут.
— Ну ладно.
Повернувшись ко входу, я толкаю парадную дверь и захожу в школу. В коридоре появляется несколько учеников, наверняка проходящих школьную практику. Я обхожу их и шагаю вперед. В школе совсем пусто, такое впечатление, будто здесь отродясь не было никаких учеников. Понятно, что сейчас каникулы, а для кого-то уже выдан билет в дальнейшую жизнь под названием аттестат. Не доходя до кабинета директора несколько шагов, я резко сворачиваю и направляюсь другим путем. Мое сердце начинает биться все быстрее. Еще больше ускоряя шаг, я переживаю, чтобы ни с кем не столкнуться по пути. Как будто, попадись я на глаза какому-нибудь знакомому, и он сразу же раскусит мой план
