– А сына берешь?
– Нет пока, да он и не рвется. В отпуске я личной жизнью живу… – Она подмигнула мне, – ну и собой занимаюсь, спа там, талассотерапия, ну где чего… форму держу, это даже в нашем мужицком деле важно… А ты, подружка, я гляжу, что-то грустная? По мужику этому убиваешься?
– Да нет… Запуталась я, Тань…
– Расскажи, может, легче станет…
– Да ну… неохота.
– Он женатый, что ли?
– Женатый… Знаешь, мне все что-то женатые попадаются, впрочем, бог с ними.
– Ну а работаешь-то где?
– В одном маленьком издательстве. Я там главный редактор…
– Нравится работа?
– Очень, очень нравится.
– Тогда хорошо, и киснуть нечего. Если работа душу греет, это уже большое дело… А спать есть с кем?
– Да вроде…
– И денег хватает?
– Хватает…
– Тогда все у тебя чудесно, Файка! Просто мечта! Плохо, конечно, что детей нет…
– А вот и Курский, – сказала я. – Когда у тебя поезд?
– В пять.
– Билет есть?
– Нет, сейчас куплю.
– Ну вот что! Пойдем вместе, купишь билет, сдадим твои чемоданы в камеру хранения и подадимся в какой-нибудь ресторан… Или ко мне… Что ж тебе до пяти слоняться, сейчас только двенадцать.
– Супер! Тогда, если можно, лучше к тебе, я с дороги душ приму.
– Здорово! – обрадовалась я. Мне страшновато было одной заходить в квартиру. Выйдя из лифта, я заметила возле своей двери баночку с окурками. Так она и простояла тут больше суток. Я тут же отнесла ее в мусоропровод.
– Это что? – спросила Таня. – Псих накурил?
– Почему псих? – засмеялась я.
– Разве нормальный будет так в аэропорту целоваться? Разве что в двадцать лет, когда мозги в другом месте помещаются. А тут уж думать надо…
– О чем, Таня?
– Ну мало ли кто увидит… Жене доложат или же мужу… мало ли… Ты не обижайся, Файка, я, может, от зависти… Меня-то после Димки никто так не любил… Ладно, я в душ, можно?
Я дала ей халат, тапки, шампунь, полотенца, а сама пошла на кухню приготовить что-то поесть. Вскоре Таня явилась на кухню.
– Как у тебя красиво… Книг сколько… Много читаешь?
– А как иначе? Я без книг не могу, да и по работе читать много приходится…
– А я только в отпуске… Устаю так, что еле домой доползаю, не до книг… Фай, а ты вроде была замужем?
– Даже два раза, но это чепуха… Тань, тебе кофе или чай? А то у меня нормального обеда нет, так, закуски всякие от Нового года остались.
– Сама готовила?
– Нет, тетка…
– Это которая в соседнем подъезде живет?
– Она.
– Фай, а с матерью-то видишься?
– Нет. Надо же, ты все помнишь…
– Память хорошая… Ой, Файка, а ты была в Нижнем?
– Нет.
– Приезжай! Знаешь, какой у нас город красивый! Летом приезжай, у свекрови домик есть за городом, на берегу… Можно рыбу ловить, купаться… Здорово там… Да ты вообще-то Волгу видела?
– Нет, не видела.
– Ну вот… – огорчилась Таня.
– Тань, а знаешь что? Я предложу одному журналу сделать материал о тебе. Интервью, фотографии…
– Какой журнал? – захохотала Таня. – Кому я там интересна? Кто я, звезда экрана? Или бизнеса?
– Ты не права, можно сделать классный репортаж… Я даже знаю, к кому обратиться… Это новый журнал «Всегда женщина». Там сделают все по высшему классу. Не переврут твои слова, фотографии суперские сделают. Думаю, ты для них находка. Красивая, хрупкая женщина, занимается чугунными болванками…
– Фай, мы не только чугунными болванками занимаемся.
– Неважно, все равно, чисто мужская работа… Сыграют на контрасте. Ты им главное про колоду свою расскажи, как ты на нее залезаешь… Супер! Ну как, хочешь?
Она задумалась.
– Нет, Файка, не хочу!
– Почему? – поразилась я.
– Лишнее это. Не надо внимание к себе привлекать. В провинции это невесть к чему привести может… да и бизнес у меня не для дамских журналов. Не стоит.
– Уверена?
– На все сто.
– Жаль…
– Файка, а ты с кем-нибудь из наших встречаешься?
– Да нет…
– А я один раз в Тунисе Верку Судареву встретила. Такая толстушка стала, не узнать… У нее теперь свой магазинчик обоев… Странно, да?
– А ты на «Одноклассников» заглядываешь?
– Не-а, некогда мне. А ты?
– И я нет.
Мы предались воспоминаниям школьных лет, вспоминали учителей, школьные проказы, короче говоря, время пролетело незаметно. Потом я отвезла Таню на Курский вокзал.
– Спасибо тебе, Файка. Я так отдохнула… У тебя уютно… И вообще… Вот помяни мое слово, ты скоро замуж выйдешь, я точно знаю.
– Спасибо, конечно, но…
– Ничего не но! Я в таких вещах не ошибаюсь. У меня бухгалтерша была, все страдала, что мужа нет. А один раз приходит, она ко мне только раз в неделю ходила, я глянула и говорю: «Маш, ты скоро замуж выйдешь!» – она только рукой махнула. И в тот же день под машину попала.
– Ничего себе!
– Отделалась царапинами. Но в больнице полежала. Так тот мужик, что ее сбил, он на ней и женился.
– А я тоже должна под машину попасть?
– Откуда мне знать? Может, он у тебя уже есть, жених, только ты еще не поняла…
А ведь я ей ничего не рассказывала…
– Только на свадьбу пригласи, ладно?
– Девочки, вы едете? – спросила проводница. – Скоро отправляемся.
– Ой, Файка, до свидания!
– Погоди, я тебе помогу чемоданы затащить.
– Ну нет, на это мужчины есть! – сказал какой-то военный и подхватил чемоданы. При этом с большим интересом взглянул на Таню.
– Ой, боюсь, что твоя свадьба скорее будет, – шепнула я ей.
Она слегка зарделась. Видно, этот военный ей тоже глянулся. А когда я подошла к окну, выяснилось, что они едут в одном купе. Я подмигнула ей. Давай мол, не теряйся!
Когда поезд отошел, я вдруг ощутила такую усталость, что едва доплелась до машины. Я закрыла глаза. Как муторно начался новый год… Я не ощущала ничего, кроме усталости и тяжкого груза, навалившегося на сердце. Вот прижаться бы сейчас к Игорю, и ничего даже говорить не надо. Он без слов все поймет… Что поймет? – испугалась я. Поймет, что я ему изменила? Да еще с его другом детства? А зачем, зачем я это сделала? Дура, я же его люблю… Я люблю Игоря! Именно Игоря, а вовсе не Степана… Игорь родной, близкий, а этот чужой, как был чужим, так и остался… Да, страсть… Но ведь это не главное… Это… мимолетность… Я вдруг открыла глаза и засмеялась… Спасительное словечко – мимолетность! И поехала домой.
Подойдя к дверям, я услышала в квартире голоса. Неужто Соня меня подкарауливает? Я повернула ключ, открыла дверь и тут же услышала голос отца:
– А вот и бамбина! Бамбина, где ты шляешься?
В прихожую вышел папа, за ним Соня.
– Вот, Виталик, посмотри…
– Папочка! – безмерно обрадовалась я и повисла у него на шее.
– Бамбина, у тебя измученный вид… Ты что-нибудь ела?
