подло поступить. Будто девушек больше не осталось.
— Так ты знал — изумленно шепчу, офигевая от услышанной истории. — Я думала…мне казалось, что…
— А вот сейчас не понял — в голосе Егора появилась сталь. — Ты тоже в курсе? Откуда?
— Ну, там такое дело — и выложила весь наш разговор с Павлом Викторовичем, не утаивая не единого слова. Даже интонацию подобрала, с которой меня пытались развести.
— Вот же сволочь — Егор ударил кулаком по бортику коляски, отчего я вздрогнула, вцепившись в его ладонь, как в спасательный круг. — Как он мог тебе такое предложить?
— Без зазрения совести — небрежно произнесла я. — Если он не прекратил отношения с Кристиной после того, что ты видел, ему, скорее всего, плевать на всё.
— Он не знает, что я видел их.
— Что? В смысле не знает? Ты же сказал…
— Я сказал, что видел их. Но я не говорил, что они видели меня. Слишком уж были увлечены, чтобы заметить присутствие посторонних. По расчетам Кристины её план не сработал, поэтому она и ведет себя так, словно всё нормально и не она спала с моим отцом.
В горле першит от мерзкого привкуса той правды, которую я хотела бы никогда не знать. Меня тошнило от мысли, что отец положил глаз на бывшую своего сына. А сейчас, когда он даже не знал о том, что их отношения закончились, и все равно позволил случится тому, что случилось, меня едва не выворачивает наизнанку. Я никогда не пойму поступки таких людей и никогда их не приму. О прощении даже речи быть не может.
— И как ты пережил это? Как смирился?
— На тот момент я думал, что никогда не смогу переступить через это дерьмо — уголки его губ поползли вверх — во мне было слишком много злости, которую я хотел обрушить на отца. А потом случилось то, что заставило меня переосимыслить ценности и понять, что это, оказывается, такая мелочь по сравнению с настоящими проблемами.
— Ты попал в аварию — сиплю я.
— Представляешь, прямо в этот же день. — Егор ухмыльнулся с отчаянной грустью на губах. — Я напился и в первые в жизни в таком состоянии сел за руль, колеся по вечернему дождливому городу. Пил, ехал, злясь на весь мир. Хотел отомстить. Дурак. Да кому она нужна, эта месть, когда в жизни бывает вещи и пострашнее.
— Мне жаль, что ты перестал ходить.
— Да причем тут я — Егор перевел на меня взгляд, полный боли, и между моих ребер сжалось сердце в маленький комок. Я уже не знаю, хочу ли продолжение этой истории, потому что чувствую — самый ужас ещё впереди. К сожалению, интуиция никогда меня не подводила…. — В тот вечер со мной в машине был ещё один человек, и, к сожалению, ему повезло намного меньше.
— Только не говори….
— Да, Алиса. Он умер.
Глава 33
— Сильно устал? — Спрашиваю тихим вкрадчивым голосом, подогнув под себя колени в салоне черного BMW. Украдкой кошусь на Егора, но он смотрит в окно, и мне сложно уловить его настроение. Но смею предположить, настроение у него дерьмовое дерьмо, потому что сегодня он знатно выпотрошил свою душу наизнанку, заставив мою собственную душу наполниться чашей страданий. Я не знаю, как ему удалось столько времени держать в себе весь ужас и остаться при этом человеком. Сама я вряд ли бы смогла всё это выдержать и не уехать в психушку.
— Я не устал — отзывается Егор — Всё хорошо. Можешь прекратить паниковать.
— Я не паникую. Всего лишь интересуюсь твоим состоянием. День сегодня выдался тяжелым.
— Отдохни. Ехать ещё минут сорок.
Откинувшись на спинку сидения, прикрываю глаза, испытывая мозговой штурм, который не прекращается ни на минуту с момента нашей беседы на территории больницы. Пережить смерть лучшего друга — это то, что будет преследовать по пятам всю жизнь, наступая пятками на совесть.
Я просил его не садиться ко мне в машину, но он не послушал. Хотел проконтролировать, поддержать, помочь добраться до дома без происшествий, чтобы потом со спокойной душой отправиться домой к жене и маленькому ребенку. Но в итоге не доехал сам. Был сильный дождь, дорогу размыло и видимость нарушилось. Сидеть за рулем в моём состоянии оказалось не проходимым квестом, поэтому Макс поменялся со мной местами, ведь он трезвый и точно сможет управлять машиной. Так думал и я, поэтому без проблем уступил другу руль. Сначала всё шло нормально. Я поливал грязью отца, костерил Кристину и всю свою долбанную жизнь. Макс просил успокоиться, говоря, что всё будет Гуд и у меня всё впереди. Мы посмеялись, а потом всё как в тумане. Резкий удар, крик Максима, моя попытка удержаться. Полет через лобовое стекло, резкий приступ боли и темнота. Последнее, что я помню, как дождь долбил по лицу и мысль, что я умираю. Уже после пробуждения выяснилось, что мне повезло не остаться в машине, потому что Максима буквально зажало между сидениями. И шансов выжить практически не было. Этот факт до сих пор не дает покоя, потому что на его месте должен был быть я. И всё ещё жалею, что позволил ему тогда оказаться рядом со мной.
Я даже предположить не могу, какие чувства испытывает Егор на протяжении трёх лет. Но понимаю, как сильно изменилась его жизнь после той аварии. Вот что он имел в виду, говоря про ценности, которые он переосмыслил. Вот почему перестал пить и ушел глубоко в себя, не желая ни с кем общаться. И почему он нарушил свой собственный алкогольный запрет, я тоже поняла. Ведь в тот день была годовщина смерти Максима.
Вот так одним моментом можно испортить несколько человеческих судеб и поставить свою жизнь на паузу. И сейчас речь не про Егора. Ведь невзирая ни на что, виновником аварии был не он. И не он в ливень несся на скорости двести километров в час в черте города. Нарушил все правила, выехал на встречку и сел всего на четыре года. Потому что наши законы творят чудеса. Лишить дочери отца, жену мужа,
