Ознакомительная версия.
Варвара еле подняла свою ношу и сразу опустила.
– Давай помогу, – сказала воспитанная в духе помощи ближнему Даша и схватилась за одну из ручек.
Оторвали баул от пола. Он был тяжел даже для двоих.
– Как же ты его сюда приволокла?
– Мир не без добрых людей, – сообщила Варвара, почему-то осуждающе.
Девушки нетвердо ковыляли по улице. Они были разного роста, сумку перекосило, и она била по ногам то одну, то другую. С крыльца цветочного магазина, до которого было еще далековато, в них вгляделся какой-то мужчина и побежал навстречу.
– Здравствуйте! – радостно кричал он, приближаясь. – А я снова хотел лечить вас цветами. И вдруг смотрю и глазам не верю. Да поставьте вы эту тяжесть, ждите меня.
– Варвара, это Влад. Влад, это Варвара, – представила Даша.
– Доктор? – подозрительно спросила та.
– Нет.
– Тогда беритесь с одной стороны, а мы с Дашей с другой. Цветочками лечить каждый может. Лучше займитесь профилактикой какой-нибудь грыжи, варикоза и… что еще бывает от поднятия неподъемностей.
– Я как-нибудь один, – засмеялся Влад и подхватил баул.
Парень был из высоких, худых и жилистых. Взвесив груз в обеих руках, он довольно непринужденно поставил его на плечо и быстро зашагал вперед.
– Молодой человек, вы куда разогнались? – Варваре невозможно было угодить. – Не знаете же, куда нести. Или знаете – к себе?
Даша толкнула ее в бок, мол, не говори ерунды. Влад обернулся:
– Направление до угла верное. А там скажете. Догоняйте.
Легко давшиеся шаги наполнили Дашу блаженством. Мужчина впервые показался чудом природы – идет себе, даже не ссутулился.
– Надо его на чай ненадолго пригласить, – в порыве благодарности прошептала она виновнице всех сегодняшних мучений.
– А он не перебьется? – насмешливо поинтересовалась та.
Это было уже слишком. Даша едва не умерла под тяжестью чужих книг, но Влад шел покупать ей цветы и спас. А теперь Варвара не рекомендует его благодарить.
– Не деньги же ему совать, – рассердилась Даша. – Напою чаем. А когда отдышится и уйдет, займемся твоим вином.
– В принципе и ему можно налить, если человек не злой, – смягчилось злобное существо.
– Думай сама, но я бы обошлась без алкоголя.
– Боишься, повадится?
– Варвара, умерь сарказм.
– Даша, ты шуток не понимаешь?
Она действительно уже ничего не понимала. Но, открыв дверь, пригласила:
– Отдохни немного, Влад.
Он смутился, но вошел.
– Обувь не снимайте, идемте в комнату, посидите там, пока я чашками и тарелками пошуршу, – говорила хозяйка, недоумевая, почему должна шуршать, если Варвара пришла ее благодарить.
Она провела их, усадила в кресла и вдруг увидела, как у гостей синхронно открылись рты. Опасливо повернула голову.
– Добрый вечер. Не напрасно я сюда летела. Не чаяла увидеть и Варюшу, и Володю, но, кажется, повезло с обоими.
В дверном проеме стояла Ася – гладко зачесанные волосы, красные губы, высокий каблук, строгое черное платье, короткая нитка жемчуга на шее – нарочитая классика.
– Мамочка, ты вернулась раньше? – пролепетала Даша, испытывая облегчение гораздо более сильное, чем при избавлении от баула. – Представляешь, у Варвары была неподъемная сумка, а Влад как раз собрался за цветами и любезно…
– Здравствуйте, тетя Ася, – опомнилась наконец дочь Виолетты.
– Рада тебя видеть такой красавицей, девочка. Ты почти не изменилась.
– Вы тоже!
– Ну, у меня «тоже» меньше, а «почти» больше. Как мама?
– Видит очень плохо. В остальном здорова.
– Простите, разве я вас знаю? – напряженно спросил Влад.
– Так и я тебя не знаю. Давай знакомиться, – приветливо улыбнулась Ася. – Я – бывшая жена дяди Саши. – И обратилась к дочери: – Володя твой троюродный брат. Родной внук Киры Петровны. Единственный отпрыск бросившего ее сына Семена. Удивляюсь, почему ты не отреагировала на фамилию Гордиенко.
– Да я представления не имела, какая у Киры фамилия! Может, и слышала в детстве, но забыла. Мексиканский сериал какой-то! – воскликнула Даша.
– Российский, – не согласилась мать. – В мексиканских преобладает роковая страсть к мужчине или женщине, а у нас – к квадратным метрам. И если упрямый Семен на эту жилплощадь не претендует – ему в Воронеже своей хватает, то его сыну в Москве надо где-то жить. Он даже не знал, что Кира Петровна давно умерла. Поговорил с душевными соседями, они ему все рассказали, тебя, дочка, показали. И он начал подкатываться. Это так теперь называется?
– Зачем? – тупо спросила Даша. – Представился бы, объяснился, родственник все-таки.
– Действительно. Володя, а чего ты хотел? Разузнать о владельце, о прописанных здесь людях в роли постороннего воздыхателя? Украсть какие-то документы на квартиру? Жениться на моей дочери, прописаться, а затем при разводе доказывать свое право внука на часть недвижимости? Убить Дашу и явиться обойденным когда-то наследником? Не надо крайностей. Я тебя и так просвещу. Кира Петровна нотариально оформила заявление о том, что сын порвал с ней всяческие отношения, материально не помогал и она не желает видеть наследником ни его, ни внуков, ни правнуков. Бабушка, кстати, представления не имела о твоем существовании. И приложила единственное письмо, которым твой папа ее удостоил. Я читала. Она несколько лет рассылала запросы, искала его, наконец обнаружила в Воронеже и сразу же ему написала. Избави бог любую мать от такого сыновнего ответа. Но это тема деликатная, мы раньше личной трагедии Киры Петровны не касались. И впредь не будем. Далее, задолго до смерти она, будучи в здравом уме и трезвой памяти, продала свою квартиру племяннику, Дашиному отцу. Продала, а не подарила. И была просто прописана в ней до конца жизни.
– Так вы и деньги бабкины прикарманили? – рухнул под гнетом информации Влад.
– Нет. Она их то ли детям-сиротам отдала, то ли на храм пожертвовала. Ее дело.
– Издеваетесь? Я буду судиться!
– Господи, да никто никому ничего не платил, – устало заявила Варвара. – Оформили так, чтобы у нее не было собственности. Вас, законных наследников, обдурили.
– Это – по части юристов, – твердо произнесла Ася. – Володя, к Даше не приближаться, я обрисовала ее отцу ситуацию, меры он примет. И твоему отцу сегодня позвонила. Семен обещал башку тебе открутить за эти фокусы.
– Сволочи! – прошипел Влад.
– Вон отсюда, – просто сказала Ася.
Троюродный брат выбежал из комнаты, и мебель содрогнулась от хлопка входной двери. Хрупкая парижанка, ничем не вооружившись, бдительно обошла территорию. Выкурила в кухне сигарету. И вернулась к притихшим девушкам. Подчеркнуто аккуратно положила на столик между ними цветные фотографии веером. Обе впились в них глазами. Варвара побледнела, Даша покраснела. Шесть снимков за четверг: днем Эдвард курит возле дверей агентства, Варвара выскальзывает на улицу, они оживленно болтают, вечером в обнимку выходят из дорогого кабака, целуются в губы у его дома, он пропускает ее вперед в свой подъезд. Значит, сначала Ася из машины подслушала, как они договаривались о свидании, – дело нехитрое, тротуар узкий. А позже подъехала к ресторану и вела пару до конца.
Ознакомительная версия.
