— Мне всегда было трудно представить, чтобы хоть один из вас возложил на себя бремя брака, не говоря уж о всех четырех вместе, — вставил Ноулан, огорченный такой реакцией Адама.
Адам извинился. Разумеется, бабушка права. Нельзя все валить с больной головы на здоровую. Но и она тоже хороша: жениться!..
Он решил попытать счастья, действуя наобум.
— Кстати, за кого это вы меня сватаете? За Лауру Эшли? За Джейн Доу? — выпалил он первое, что пришло в голову, заметив при этом, что бабушка заулыбалась. — Я, конечно, говорю чисто гипотетически.
— Ах, гипотетически, — как ни в чем не бывало, подхватила Джессика. — Если гипотетически, то тебе следовало бы жениться на этой девушке, потому что такие встречаются одна на миллион, и, кроме того, она чихала на твои миллионы.
Адам чувствовал, что против своей воли вовлекается в матримониальные разговоры.
— То есть гипотетически ты считаешь, что она согласилась бы выйти за меня замуж, если бы — гипотетически — я предложил ей руку и сердце.
Джессика даже наклонилась вперед, пристально глядя на внука.
— Если бы ты это сделал, Адам, то она не отвергла бы тебя. В этом я уверена. Вот в чем все дело.
К четвергу идея разыскать во что бы то ни стало Лауру овладела Адамом целиком. Пробыв на работе в универмаге восемь часов, он все остальное время проводил в непрестанных поисках хоть какой-нибудь зацепки, которая позволила бы ему узнать, кто Лаура на самом деле и где может пребывать.
Как ни странно, работа в администрации очень поддерживала его. В своем кабинете он чувствовал себя ближе к Лауре, хотя упорно воздерживался от попытки переступить порог смежного кабинета, в котором она работала. К тому же это помещение снова было превращено в подсобное.
Адама вполне устраивал его собственный кабинет — здесь все напоминало о ее присутствии, и этого ему было достаточно. Работая над предложениями об улучшении положения служащих, которые позволили бы им, несмотря на нелегкие для экономики времена, быть спокойными за завтрашний день, он вспоминал, как высоко ценила Лаура его талант и способности. Он не мог забыть, с каким нескрываемым восхищением отзывалась Лаура о серьезности его натуры — о чем он сам, если честно признаться, даже не подозревал до тех пор, пока в его жизни не появилась эта женщина. Она действительно перевернула всю его жизнь. Хорошо ли, плохо ли, но прежней она уже никогда не станет.
Хорошо ли, плохо ли... Эти слова не выходили у него из головы. А может, бабушка в самом деле права? Может, ему стоило жениться? Пропади пропадом эта чертова тонтина. В одном он, во всяком случае, не сомневался, а именно: Лаура сказала бы «да». Не его богатство прельщало ее больше всего. Жизненные трудности не пугали ее. И, как он теперь видел, его тоже. Как тут ни крути, одно ясно: у него было немало женщин и многих он забыл, но Лауру не сможет забыть никогда в жизни.
* * *
Было еще без двадцати восемь, когда Адам появился в приемной Виктора Дель Монте. Он нервно вышагивал по крошечной, забитой всякой всячиной комнате, но на рыжеволосую секретаршу это не производило никакого впечатления: видать, она привыкла и к более нервным клиентам.
Двадцать минут тянулись как двадцать часов, но наконец секретарша с улыбкой заявила, что он может проследовать в святая святых сыщика.
Кабинет детектива напоминал гостиную в викторианском стиле. Воздух был спертым: секретарша Дель Монте явно не проветривала помещение за время отсутствия шефа.
Что касается «недреманного ока», то он изрядно удивил Адама, который ожидал увидеть некое подобие Хамфри Богарта, героя черно-белой ленты «Мальтийский сокол», — этакого видавшего виды и исколесившего весь мир энергичного человека.
Виктор Дель Монте больше походил на школьного учителя физики, чем на крутого, опытного детектива. Тощий, жилистый, с залысиной, с дежурной улыбкой на лице, он носил большие очки в черепаховой оправе и потертый серый костюм, нуждавшийся в чистке и обновлении. В дополнение ко всему на белой оксфордской рубашке Дель Монте резал глаза ядовито-красный галстук с заколкой.
— Приятно видеть вас, мистер Форчэн. Разумеется, мне знакомо ваше имя, хотя, по правде говоря, не могу похвастать, что часто захожу в ваш магазин. К сожалению, времени на покупки у меня нет.
Это признание не особенно удивило Адама.
— Я к вам по поводу пропавшего человека, — сразу приступил к делу Адам и вкратце изложил Дель Монте суть вопроса. Детектив слушал, не прерывая и не задавая вопросов. Плюс это или минус, Адам не понял.
— У вас есть фотография? — Это был первый вопрос Дель Монте. И, надо сказать, разумный.
Адам почесал затылок.
— Боюсь, что нет... Впрочем, подождите. Кажется, есть. Даже лучше фотографии. Фильм.
— Она снималась в кино? — спросил Дель Монте.
— Нет-нет. Не в художественном фильме. В теленовостях. Во время забастовки в универмаге Форчэнов. Думаю, я смог бы достать копию.
— Прекрасно, — откликнулся Дель Монте, записывая что-то в блокнот.
— Боюсь, это все равно что искать иголку в стоге сена, — со вздохом сказал Адам.
Дель Монте только слабо улыбнулся, но, что означала его улыбка, понять было нельзя.
— Скажите, мистер Форчэн, чтоб все стало ясно: хотите ли вы просто выяснить, кто она и где находится, или хотите, чтобы я попытался... устроить вам встречу?
Вопрос застал Адама врасплох.
— Даже не знаю, — признался он, — смотря как и что.
— Понятно. Может, когда выяснится ее личность...
— Нет-нет. Все не совсем так. Мне плевать, кто она такая. — Адам наклонился к детективу. — Послушайте, Дель Монте. Меня даже не интересует, замужем ли она, или у нее кто-то есть. Это все меня не трогает. Я знаю Лауру. Может, я и не знаю, кто она, но я знаю ее саму. И вообще, имеет ли это какой-нибудь смысл?
Дель Монте снова улыбнулся. Улыбка говорила не столько о том, что это имеет какой-нибудь смысл, сколько о том, что он все понял.
— Итак, вопрос в том, пожелает ли она увидеть вас снова?
Адам посмотрел в глаза частного детектива и впервые почувствовал к нему доверие.
— Да, — подтвердил он. — Она исчезла по той простой причине, что будущее, которое я ей предлагал, было недостаточно привлекательно. Во всяком случае, для такой женщины, как Лаура.
— Как и для любой другой, — спокойно вставил Дель Монте.
— Но я не могу ее выбросить из головы. Она мне снится. Она в моих порах. Жизнь без нее... не имеет ни цели, ни смысла.
Дель Монте потер нос указательным пальцем.
— Но жизнь без нее приносит немалые доходы.
Адам с нескрываемым удивлением посмотрел на детектива.
