— С Уиллой все в порядке. Она учится на дому. Я возвращаюсь. Я думал, что хочу убежать, но я возвращаюсь. Но мне нужна твоя помощь кое с чем.
Он помолчал.
— Ты бежал? Сбежал из дома?
Похоже, Брэди собирался зациклиться на всех деталях. Мне нужно было, чтобы он сосредоточился на том, о чем я собираюсь его попросить. Не подробное обсуждение моего побега.
— Да, дома стало плохо, поэтому я просто ушел...
— Где ты? — Он прервал меня, теперь уже в панике.
Я улыбнулся. Обо мне переживали. Брэди переживал за меня. Я не отдавал должное заботе Брэди, когда он несколько раз пытался показать мне, что он рядом, если я в нем нуждаюсь. Я просто чувствовал себя в безопасности с Уиллой. Знать, что ему не все равно... чувствовалось хорошо.
— Я в пятистах милях отсюда, но возвращаюсь домой. А теперь послушай меня и сделай кое-что для меня.
— Когда ты уехал? Господи, Гуннер, я пытался быть другом и слушать тебя в субботу. Ты отправил меня восвояси. Если тебе нужно было поговорить, я был доступен. Тебе не нужно было уходить.
Если мистер благодетель не заткнется и не выслушает меня, я потеряю голову.
— Брэди, не мог бы ты сосредоточиться, пожалуйста?
— Я сосредоточен. Что тебе нужно? Мне понадобится хороший предлог, чтобы объяснить, почему ты снова не на тренировке. Ты нужен нам на поле в пятницу вечером. Тренер не позволит тебе играть, если у тебя нет хорошего оправдания.
Хорошее оправдание было последним, о чем я думал.
— Скажи Уилле, чтобы она все рассказала мисс Эймс. Все объяснила. И что я возвращаюсь домой.
Я чуть было не добавил, чтобы сказал ей, что я люблю ее, но мне хотелось сказать эти слова самому. Лично. Это было для нас обоих. Часть моего движения вперед и освобождения от горечи, которая контролировала меня.
—Окей... — ответил он медленно, а потом добавил: — Это может навлечь на нее неприятности? Потому что она на испытательном сроке. Она не может попасть в беду. Или она уже? Почему она учится на дому?
— На все это можно будет ответить позже. Просто сделай это. Пожалуйста.
— Я постараюсь. А теперь езжай домой.
У Гуннера даже этого не было
ГЛАВА 50
УИЛЛА
Стук в дверь ворвался в мой кабинет, и я была благодарна. Я просидела здесь больше четырех часов. Это было скучно. Но все же это была не католическая школа.
Я встала, прошла на кухню и первым делом выглянула в окно. Серебряный BMW моей матери был припаркован снаружи. Я остановилась, не уверенная, что вижу именно его. Почему моя мать здесь... в ее машине?
Опустив занавеску на место, я медленно пошла к двери, изо всех сил стараясь не паниковать. У нее не было причин приходить сюда без предупреждения. Я взглянула на телефон и подумала, не позвонить ли Нонне. Я хотела, чтобы она была здесь.
Мама снова постучала. Мне нечего было бояться. Это был не дом моей матери. Она не могла вышвырнуть меня отсюда. Если что то, вышвырнут ее.
Отперев дверь, я повернула медную ручку с болезненным узлом в животе. Я открыла ее и попыталась дышать нормально, но это было трудно. Я не видела ее с того дня, как она выгнала меня. Я с ней даже не разговаривала.
— Привет, мам, — просто сказала я.
—Уилла. Мама здесь? — Был ее деловой ответ.
— Она в большом доме.
Я чуть было не предложила позвонить ей, но решила, что мама может сделать это сама.
— Можно мне войти? — Спросила она.
Мне очень хотелось сказать: «нет, ты не можешь войти». Но я отступила назад, чтобы она могла войти внутрь. Мама оглядела кухню, словно ожидая что-то найти.
— Она такая же. Она никогда ничего не меняет, — сказала мама, почти раздраженная этим.
Мне нравилось, что Нонна никогда ничего не меняла. Это было безопасно и знакомо.
— Почему ты здесь? — Спросила я, не дожидаясь, пока она перейдет к делу.
Мне не нравилось, что она смотрела свысока на дом Нонны. Это был мой дом.
— Чтобы увидеть тебя, — наконец ответила мама.
Она положила руку на живот, и я впервые посмотрела вниз, чтобы увидеть, как начинает проступать маленький бугорок.
— Ченс сказал мне, что ты ждешь еще одного ребенка. Поздравляю с этим.
Она улыбнулась.
— Спасибо.
На самом деле я не была искренна, но она этого не поняла. Без разницы.
— Я пришла сказать тебе это сама и обсудить твое будущее. Я не могу ожидать, что мама будет продолжать заботиться о тебе.
Я не планировала оставаться здесь после выпускного года.
— Выпускной год почти наполовину закончился. После этого я поступлю в колледж.
Мама кивнула.
— Об этом.. .— Она махнула рукой в сторону гостиной. — Почему бы нам не присесть? Мои ноги устали, и нижняя часть спины убивает меня.
Я не удивилас, что она была драматичной беременной женщиной. Я сомневалась, что в свои пятнадцать лет она была настолько драматична со мной. Теперь у нее был муж, который души в ней не чаял. Она должна была это проглотить. Мне было жаль, что Ченсу приходится видеть это каждый день.
Я последовала за ней в гостиную, и мы заняли места на противоположных концах дивана. Я поджала под себя одну ногу и повернулась к ней.
— Окей. Говори, — сказала я, желая поскорее покончить с этим.
Внезапно мои школьные занятия стали выглядеть многообещающе.
— Я знаю, что для своего колледжа ты ждешь сберегательный счет, который Нонна помогла мне открыть, когда ты родилась. Однако, это не будет доступно. С годами наступили трудные времена, и я не всегда могла откладывать деньги. Потом, с новым ребенком, мне нужны дополнительные деньги на детскую. Тебе почти восемнадцать, Уилла. Пора тебе начать жить самостоятельно, без моей помощи и помощи твоей Нонны, найти работу и оплачивать счета. Мы не можем ожидать, что ты будешь жить на иждивении. Это не сделает тебя трудолюбивой.
Когда я родилась, Нонна положила на сберегательный счет двадцать тысяч долларов из дедушкиного страхового взноса, предназначенные для моего колледжа. Предполагалось, что на протяжении многих лет он накапливал проценты.
Моя мать несколько раз заявляла, что добавляет к нему деньги, но я не слышала, чтобы она что-нибудь говорила об этом в течение многих лет. Я не ожидала от нее денег, но те деньги, которые накопила Нонна, помогли бы мне пережить мой первый год, пока бы я работала и копила на следующий год. Ещё я собиралась обратиться за финансовой помощью. Я все это уже продумала.
— Нонна положила на этот счет двадцать тысяч, — сказала я, не понимая, что она имеет в виду.
Мать расправила плечи.
— Это были деньги по страхованию жизни моего отца. Ты годами нуждалась в вещах, а денег часто не хватало.
Подождите. Что?
— Ты хочешь сказать, что потратила мои деньги?
Она сердито посмотрела на меня.
— Это были не твои деньги. Они принадлежали моему отцу, и он хотел бы, чтобы я воспользовалась ими, если бы они мне понадобились. Он даже не знал тебя.
Она потратила мои деньги на колледж. Я сидела и повторяла это снова и снова в своей голове. Если бы это был кошмар, я бы очень хотела проснуться сейчас. Большое спасибо.
— Тебе нужно перестать жить за счет моей матери и найти настоящую работу. Зарабатывай деньги и встань на собственные ноги. Мама нянчилась с тобой. Тебе было слишком легко с ней, и ты была избалована и эгоистична и принимала глупые решения, которые лишили маленькую девочку ее жизни.
Если бы она взяла нож из кухни и вонзила его мне в грудь, сейчас было бы не так больно. Обвинение в смерти Куинн было самой болезненной вещью, с которой я когда-либо сталкивалась. Особенно от моей матери. Я бы никогда не притронулась к выпивке и не закурила, если бы знала, что Куинн наверху.
— Это нечестно, — с трудом выдавила я сквозь комок в горле, который душил меня.
— Скажи это родителям Куинн и Поппи. В том городишке. Скажи им, что это нечестно, Уилла. Несправедливо то, что с тех пор, как ты пришла в этот мир, ты стала проблемой. Совсем как твой отец. Бесполезной.
