и чувствую, как натянутая до предела пружина начинает слабнуть. Закусываю губы и даю волю слезам. Они бегут горячими дорожками, капая с подбородка на куртку Оли.
- Ян… - Майкл садится на корточки, тянет руку к лицу, растирает слезы дрожащими пальцами, - не плачь, все позади…
Пока врачи скорой помощи возятся с Антоном, Майкл сидит у моих ног, уткнувшись лбом в мое колено. Мне больно, похоже, повредила его, когда упала там, во дворе, но я молчу. Не хочу, чтобы перестал прикасаться.
Он встает на ноги только тогда, когда извлеченного из покореженного автомобиля Антона на носилках несут мимо нас. Догоняет сотрудников и, склонившись над моим мужем, что-то ему шепчет. Тот смотрит на меня мутным взглядом и не отводит его, пока мы с Олей не пропадаем из поля его видимости.
- Пойдем, вас врачи посмотрят, - осторожно забирает у меня Олю и, удерживая ее одной рукой, помогает выйти из машины мне.
- Я ударилась, когда падала.
- Мы едем в больницу! – говорит он твердо.
- Я не хочу в больницу.
Капризничаю, как ребенок, но это правда. Что, если меня госпитализируют. Что будет с Олей? И я не хочу лежать в больнице! Я их ненавижу!
- Иди сюда… - притягивает меня к себе за плечи, - надо провериться, маленькая. Если не хочешь, чтобы я поседел раньше времени.
Глава 19
Нас осматривают врачи Скорой и соглашаются с Майклом. Да, действительно, мне необходимы дополнительные обследования. С Олей, Слава Богу, все в порядке.
Усадив нас на заднем сидении своего джипа, Майкл беседует с сотрудниками, куда-то звонит, а затем везет нас в больницу.
- Все быстро сделают, не волнуйся. Это частная клиника.
- Откуда ты узнал?
- Сосед позвонил… Егор… - смотрит на меня в зеркало, - ты с ним была, когда Зубов появился?
- Мы уже попрощались, Егор с сыном к своему подъезду пошли, потом Антон выскочил из машины.
- То есть, он все видел и не вмешался?
- Он был с ребенком.
- Пи@дец... – качает головой, - хорошо, хоть позвонить догадался.
- Майкл, я ничего не понимаю… Как Антон узнал твой адрес и попал на закрытую территорию?
- Ты забыла, где он работает? Адрес по прописке не проблема узнать, а охране, скорее всего, просто ксивой помахал, его и пропустили.
Ну, да. Наверное, после удара я туплю. Муж всегда кичился погонами, удостоверением и тем, что перед его корочкой все двери открыты.
В клинике нас встречают на входе. Минуя заполнение документов и прочие формальности, проводят сразу к врачу. Майкл, оставив меня в кабинете, уходит показать Олю педиатру.
- Скорее всего, небольшое сотрясение, - предполагает врач, женщина лет сорока, с усталыми добрыми глазами, - но рентген сделать нужно.
Она сама вызывается проводить меня на процедуру, а пока мы идем, ненавязчиво интересуется:
- Оля сказала, вы ее невестка…
- Ольга Сергеевна?
- Да.
И зачем, интересно, она так сказала? Повысила мой статус, чтобы меня приняли без очереди? Почему нельзя было назвать меня, например, племянницей или дочерью подруги? Странно, но, так или иначе, подставлять «свекровь» я не собираюсь.
- Невестка.
- Не знала, - глянув на меня, дергает бровью.
Не знаю, какие Ольга Сергеевна преследовала цели, но неожиданно мне становится приятно. Меня как будто в семью приняли.
Мы доходим до конца коридора, поворачивает направо, и нос к носу сталкиваемся с идущим навстречу Майклом. Оля, обняв его шею, грызет печенье.
- Все хорошо? – спрашиваю, трогая дочкину ножку.
- Перепугалась только… и проголодалась.
- Зайди в ординаторскую, там холодильник есть.
- Елена Петровна, с Яной как?
- Идем на рентген.
- Может, сразу МРТ?
- Майкл, - трогаю за рукав, пытаясь привлечь его внимание, но он на меня не смотрит.
- Можно, конечно… - тянет она, - но необходимости пока не вижу.
- Но, если можно, давайте сделаем!
- Зачем, Майкл?
Он мажет по мне взглядом и снова обращается к врачу.
- Елена Петровна…
- Давай так, - вздыхает она, - делаем рентген, смотрим снимки, если мне что-то не нравится, сразу на МРТ.
- Давайте… - пищу я, будто мое мнение кого-то интересует.
- Подожди нас в ординаторской, молока дочке дай, - он кивает, поворачивается ко мне и, склонившись, прижимается к моему лбу губами.
Все происходит так естественно, словно он проделывает это каждый день перед уходом на работу. Я заметила, что для него тактильный контакт, это норма. Приобнять, поцеловать. У меня же каждое его прикосновение вызывает эмоциональное потрясение.
Я к такому не привыкла, поэтому, наверное, каждый такой случай считаю чем-то большим, чем он есть на самом деле.
Даже сейчас, когда мы входим в рентген-кабинет, мое сердце все еще скачет как подорванное, а кожа в месте прикосновения его губ приятно покалывает.
- Голова болит? – спрашивает Елена Петровна, рассматривая мой снимок.
- Болит… что там?
- Ушиб… гематома… кости целы… - отзывается она, - как я и думала, сотрясение.
- МРТ не нужно?
- Нет. Сходим до процедурки, пусть тебе обезболивающее уколют, и можно будет домой ехать.
Когда мы выходим из клиники, на улице уже темно. Майкл устраивает Олю в детском кресле и дает ей снятый со связки ключей брелок. Чтобы отвлеклась во время дороги и не капризничала.
Головная боль начинает стихать минут через пятнадцать, вместе с этим наваливается невероятная усталость. Ощущение такое, будто я не спала несколько
