Не мой и никогда моим не был.
Эмоций не вызывает. Ни радости, ни злости, вообще ничего.
- Ра-я… - стремительно ко мне подходит и, обняв за плечи, вжимает в себя.
Я безвольна, как тряпка. Позволяю себя обнимать и целовать, и совершенно ничего не чувствую.
- Рая! – трясет за плечи, - смотри на меня!
Смотрю и не вижу, словно сквозь него.
- Коротышка! Да очнись же ты!
- Не тряси, - прошу глухо.
Лицо у него серое, а в глазах самая настоящая паника. Он растирает мои руки и плечи, дует в холодные ладони.
- Рая, - проговаривает, укутав меня в свои руки, - слушай, так надо было… Этот брак, он ничего не меняет для нас. Поняла? Он договорной…
- Это из-за выборов твоего отца?
- Из-за них тоже… Крамер гарантирует отцу свою поддержку, и он же обеспечивает дипломатическую карьеру…
- Твою?
- Мою…
- Почему не рассказал раньше? – ровно интересуюсь я.
Герман молчит. Дышит часто, а сердце тарабанит так, что отдается вибрацией в мою грудь. Мое же, напротив, не подает признаков жизни.
- Я знаю, почему, - отвечаю за него, - ты знал, что это будет конец.
Он отчаянно мотает головой, запускает пальцы в мои волосы на затылке, сгребает их в кулак.
- Никакого конца не будет! Слышишь?.. Ты от меня никуда не денешься!..
- Уйду…
- Нет! – рычит Греховцев, - забыла, что обещала?! Какие клятвы давала? Да?.. Вспоминай, давай!
- Я все помню… Но ты сам от меня отказался.
- Короткова, не беси! - хватка на затылке усиливается, - моя жена тебе не помешает, мы будем жить, как жили. Будем любить друг друга и трахаться будем!
- А детей ты будешь с ней рожать, да?.. А я буду их фотографии рассматривать и умиляться…
- Рая, не драматизируй. Любая мечтает оказаться на твоем месте…
- Я не любая…
- У тебя будет безбедная жизнь, я дам тебе все, что попросишь… Лучшее образование, лучшие курорты, квартира в Лондоне…
- Как прошла твоя брачная ночь? – перебиваю я его, - тебе было приятно?
Обхватив подбородок пальцами, он поднимает к себе мое лицо. Весь напряжен до предела. Глаза чернее ночи.
- Не было никакой брачной ночи, - цедит сквозь зубы, - и не будет.
Я не верю. Да, возможно, не было еще, но обязательно будет. Даже, если соглашусь на отведенную для себя роль содержанки.
- Алиса знала все с самого начала и обещала не вмешиваться в мою жизнь.
И снова не верю. Может, и знала, но в ее обещание не верю.
- Ты сделал выбор…
- Замолчи! Я выбрал тебя! – выкрикивает с надрывом, - я тебя люблю! Ты мой Рай, слышишь! Воздух мой! Я же дышать без тебя не смогу! И ты без меня тоже!
Не смогу. Я уже не дышу. Герман продолжает сжимать меня в своих руках, а я чувствую, как утекает из меня жизнь. Становится пусто, холодно и все равно.
- Да не молчи ты! Рая!
- Я тоже тебя люблю, - говорю тихо, - слишком сильно, чтобы смириться с этим…
- Ты не уйдешь… - хрипит он.
Уйду, мы оба это понимаем.
- Не уйдешь… не пущу… - повторяет, укачивая меня, как ребенка, - я не позволю…
Положив голову ему на плечо, я мысленно с ним прощаюсь.
Бережно, словно я младенец или тяжелобольная, берет меня на руки и несет в кровать. Укладывает, накрывает одеялом и сам, в одежде, ложится рядом.
Обняв со спины, продолжает шептать слова любви. Вспоминает, как увидел меня в первый раз, как быстро привязался ко мне, пытался сопротивляться, но быстро понял, что потерял голову окончательно и бесповоротно.
Говорит много, долго, о том, какое будет у нас будущее, как будем мы счастливы, как будем любить друг друга до конца наших дней.
Я слушаю, не перебивая, и продолжаю умирать. Отключаюсь на какое-то время, а очнувшись, слышу за спиной размеренное дыхание Германа.
Осторожно вылезаю из-под его тяжелой руки и соскальзываю с кровати.
Выпив на кухне стакан воды, смотрю в окно. Начинает светать. Утро уже.
Первое утро моей новой жизни. Без Германа.
Глубоко вдохнув, впервые чувствую тупую боль в том месте, где еще вчера билось сердце. Дышу чаще, боль усиливается.
Душно. Тошно.
Накинув легкую курточку, вылетаю из квартиры и бегом несусь на улицу. Возможно, холодный сырой воздух облегчит жжение за грудиной.
Бесцельно кружа по парку неподалеку от жилого комплекса, встречаю первых прохожих. Сонную бабулю с пекинесом и пенсионера, бегущего трусцой.
Выдохнув в промозглый воздух струю пара, плетусь на выход из парка. Спокойно пересекаю пока еще пустую дорогу с мигающими светофорами и иду в никуда по тротуару вдоль живой изгороди.
- Раиса, - вдруг окликает меня незнакомый мужской голос.
Резко оглянувшись, замечаю за спиной, невысокого мужчину в черной кожаной куртке и кепке на глазах.
- Да, а вы кто?
- С вами хотят поговорить.
- Кто?
- Не переживайте, вашей безопасности ничего не угрожает, - уходит он от ответа, - пройдемте?
Безразлично пожав плечами, я следую за ним.
Глава 27.1
Мне действительно все равно, кто этот мужчина и куда он меня ведет. Инстинкты молчат.
Пройдя за незнакомцем метров пятьдесят, сворачиваю за угол и вижу припаркованный у обочины черный автомобиль с тонированными стеклами.
Открыв заднюю дверь, он отходит в сторону.
- Садитесь.
Я наклоняю голову и заглядываю в салон. Как я и предполагала, на заднем сидении сидит Дмитрий Греховцев, отец Германа.
- Доброе утро, - холодно здоровается мужчина, когда незнакомец в кожаной куртке закрывает дверь.
- Здравствуйте.
Пока я, сцепив руки в замок, смотрю прямо перед собой, Дмитрий Андреевич открыто рассматривает мой профиль.
- В тебе нет ничего особенного, - наконец, выдает он.
- Я знаю.
- Деревенская сирота… что он в тебе нашел?..
Пожав плечами, продолжаю рассматривать подголовник переднего сидения.
Еще вчера я, наверное, язык бы проглотила от волнения, а сегодня мне все безразлично. Меня не пугает этот властный мужчина, его глубокий голос и подавляющая аура.
Меня мало волнует его мнение.
Негромко хмыкнув, он прочищает горло и садится удобнее.
- А теперь, к делу. Видишь ли, Раиса, вчера у меня был очень неприятный разговор с одним очень важным человеком. Догадываешься, о ком?
- Обо мне, - отвечаю ровно.
- О тебе. Сын обещал, что ты исчезнешь из его жизни сразу после свадьбы. Не знаю, чего он тянет…
- Если бы он рассказал о предстоящей свадьбе, я бы сама исчезла задолго до нее.
Ледяная корка, покрывшая сердце, дает трещину. Оно начинает кровить. В голове прорисовывается отвратительная картинка.
- Из-за тебя его ждут колоссальные проблемы, - проговаривает отец Германа, - может сорваться работа в дипконсульстве.
- Я же объясняю – я не знала!
- Представляешь, каково сейчас Алисе?.. Узнать, что ее навоиспеченный муж содержит любовницу?
- Она знала! Он ее предупреждал.
- Ничего она не знала, - вздыхает Дмитрий Андреевич устало, - Гера обманул вас обеих.
- Знала! – срывается мой голос, - это договорной брак! У них даже брачной ночи не было!
Хватаюсь за эту мысль, как утопающий за соломинку. Потому что, если все это окажется враньем, мне уже никогда не подняться на ноги.
- Глупая, - качает он головой, - все у них было. И до свадьбы и после.
- Нет! – выкрикиваю я, чувствуя, как трещит мое самообладание.
Глупая. Какая же я дура! Верила каждому его слову и не хотела видеть очевидных вещей.
Я же с самого начала знала про невесту! Знала, но отказывалась верить, потому что боялась правды.
Закрыв лицо руками, прилагаю титанические усилия, чтобы не сорваться в истерику и не опуститься пред Греховцевым – старшим до слез.
Мужчина дает мне пару минут, чтобы успокоится. Не глядя на меня, просматривает что-то в телефоне.
Я выравниваю дыхание и беру себя в руки.
- Что вы хотите?
- В идеале, чтобы ты исчезла навсегда.
