фразу и встаю из-за стола. Не хочу находиться рядом с этими ублюдками.
Выбегаю из комнаты и быстро спускаюсь вниз.
Хочу свалить из этого клуба. Уже почти подошла к танцующим друзьям, но, увидев, как они веселятся, застопорилась.
Имею ли я право портить вечер Соне? Она так резвится, это её такой первый выход в свет.
Не решаясь окончательно перечеркнуть весь праздник своим испорченным настроением, снова плетусь в уборную.
Это капец какой-то. Мне тут мёдом намазано, что ли?!
К счастью, сейчас девчонок тут немного, поэтому становлюсь у дальнего свободного зеркала и, ополоснув лицо водой, смотрю на своё отражение. Сердце в груди ещё клокочет от нервного напряжения.
На кой чёрт я полезла защищать эту Иру, если даже её подружки промолчали и не поддержали? Ни одна слова против не сказала, не говоря о том, чтобы побежать за подругой и проявить сочувствие.
С другой стороны, а почему я должна была промолчать, если действительно так думаю?!
Такое потребительское отношение к девушкам не может не порицаться! Но…
Мой поток мыслей перебивает страшный грохот. В дверь уборной впечатывается чья-то… нога. От силы удара она влетает в стену с таким треском, что все девочки, которые были в уборной, вскрикнули и разбежались по углам. Впрочем, как и я.
Но когда к нам вошёл Давид, все обомлели.
Что он делает в женском туалете?
Парень обводит взглядом всех девушек и, когда останавливается на мне, застывает.
– Все пошли вон! – зло, с плохо скрываемой яростью произносит он. – Вон! Я сказал! – не сдерживаясь, начинает кричать.
Девчонки, оглядываясь, по одной стали выходить, боясь что-либо ненароком пикнуть.
Признаться, мне самой страшно. Таким разгневанным я его видела, только когда пыталась сломать его машину, и если бы не Сашка, думаю, он меня бы уже прибил.
Тем временем Давид медленно подходит ко мне, его зелёные глаза готовы испепелить меня своей ненавистью.
– Самая умная, да? – зловеще начинает он. А я молчу, так как понимаю, что язвить сейчас обойдётся себе дороже, – Высказалась и свалила? Облила всех грязью, не сказала вслух, но повесила на всех ярлык «ублюдки», да? Скажи, Тереза, я же прав? – нависает надо мной. Давя физически и психологически. Старается загнать меня – свою жертву – в угол. И так уничтожить.
Прав на все сто процентов. Но я молчу, не хочу злить этого «тигра», который готовится к прыжку, чтобы поймать свою жертву и растерзать, ждет только последнего щелчка, чтобы рвануть.
Но я не хочу ему помогать, пусть сам себя доведёт.
– Что молчишь? Боишься что-то сказать?
Смотрю в его глаза и ищу признаки адекватности, но ничего, кроме пелены злости и безрассудства, не вижу.
– Маленькая выскочка в розовых очках. Для тебя все мальчики – это чёрное, а все девочки – белые, милые и пушистые. Так вот, заруби себе на носу, – прикасается пальцем к кончику моего носа, – вдалбливаю это тебе в последний раз. Живя в обеспеченном замке, принцесса не может знать, как живут другие. Тебе всё подавали на блюдце с голубой каёмкой, ты, блят*, даже не знаешь, что такое жизнь, но зато нас этому научить собралась! Сними очки и взгляни на реалии. Хватить жить за чужой счёт, попробуй заработать что-то сама. Живёшь в дорогой квартире, шмот с едой обеспечивают родители. Что ты вообще видела в этой жизни?! Но осуждать и выказывать свое «фи» – одна из первых!
Каждым словом Давид бьёт наотмашь, стараясь как можно сильнее принизить меня и мой социальный уровень. Но!
Толкаю его с размаху в грудь, стараясь хоть немного отодвинуть от себя, мне нужно побольше пространства и воздуха.
Он не ожидал и пошатнулся назад. Мой маневр удаётся, начинаю «наступать» теперь на него я.
– Ты, – тыкаю в его грудь пальцем, – что ты знаешь о моей жизни?! Ничегошеньки! Мы никогда не были богатыми! Обычная семья. И только два года назад приобрели эту квартиру, продав старую и добавив сверху. И да, я не работала ещё никогда, но это не принижает меня ни перед кем. Это не минус и не плюс. Это просто данность! Но не надо меня в этом упрекать мальчику, который родился с серебряной ложкой во рту. И уж если говорить про «каёмочку», то это скорее о тебе! Не знаю, кто твой отец, но, как выяснили, твоя мать – успешная бизнесвумен. И я не думаю, что ты был обременён тяжёлой работой, чтобы сейчас мне это выказывать в упрёк. А если у тебя были сложные времена, и приходилось надрываться на работке за копейки, я же не знаю всех событий твоей жизни, то прощу прощения. Но ничто не может оправдать твоего потребительского отношения к девушкам. Понял?!
Обхожу его и выхожу из уборной. Руки трясутся, меня всю колотит. Нервная дрожь проходит по всему телу.
Надменный Индюк думает, раз у него много денег, то он самый умный, и вся власть у него в руках! И он может распоряжаться жизнями других!
Прохожу мимо танцующих и останавливаюсь у стойки со спиртными напитками. Бармен выписывает красивые трюки с размешиванием коктейлей, что зачаровало бы меня, если бы не паршивое настроение.
Облокотившись на барную стойку и достав из кармана кредитку, показала её бармену. Он понял знак и сразу же подошёл ко мне ближе.
– Водкатини, взболтать… – выдала на одном дыхании.
– Но не перемешивать,– договаривает фразу бармен, довольно симпатичный молодой человек. Подмигнул мне и ушёл творить чудо, смешивая напитки.
– Именно!
В конце концов, у меня сегодня день рождения! Можно и выпить.
Обернулась и увидела толпу танцующей молодежи!
Нет, ну что за чёрт! Почему я должна отказаться от веселья из-за надменности одного козла?! Ни фига!
Получив свой коктейль, опрокинула его на раз. Ох, горький, зараза! Ни хрена не почувствовала я себя «агентом 007»*, чёрт побери. Быстро закинула в рот оливку и зажевала. Предусмотрительный бармен положил ещё две рядом, наверное, распознал во мне профана в спиртных напитках. Чёрт! Всё же, этот для меня крепковат. Жар распространился по всему телу. Но голова не отключилась ещё. Значит, надо добавить. Пора попробовать коктейль из «Секса в большом городе».
– А теперь «Космополитен»!
– Уверена, может, просто сока?
– Нет, хочу вкусный коктейль.
Бармен пальцами показывает «Окей» и снова отходит.
Вновь поворачиваюсь к танцующим и натыкаюсь на Давида. Стоит и смотрит на меня исподлобья.
– Уйди, не загораживай обзор.
– Не пей, тебе не идёт.
– Сама решу.
Не хочу его сейчас видеть, поэтому смотрю в сторону стойки в ожидании
