чуть было совсем не околела. Чтобы согреться, я стала активно махать руками, привлекая к себе внимание. Водитель, вроде бы заметил меня, и я искренне обрадовалась этому, желая побыстрее оказаться в теплом салоне.
Машина набрала скорость и направилась в мою сторону, а я стала ждать, когда же она остановится… но она не останавливалась. Нахмурившись, я не могла понять почему автомобиль не тормозит, ведь тот, кто находился за рулем наверняка видел меня, я же тут единственная живая душа на пустынной трассе. Неужели, решил проехать мимо?
Но машина ехала не мимо, а прямо на меня, ослепляя фарами, и, даже не пытаясь сбавить обороты, а лишь усиливая рев мотора. В тот краткий миг, когда свет фар осветил мою фигуру в ночи полностью, меня посетило плохое предчувствие… Между нами с бешеной скоростью сокращалось расстояние и я испугалась. А что, если это не мое долгожданное такси? А вдруг это кто-то совершенно посторонний, машину которого я приняла за свою? За рулем вообще может находиться псих, ведь он даже не пытается тормозить! Черт, черт, черт!!!
Это были последние мысли, проскочившие в моем мозгу, охваченном страхом перед неизбежностью гибели, за мгновение до того, как я в ужасе успела отпрыгнуть в сторону, не встретившись с железным корпусом в лобовую. Меня задело только боковиной кузова и с силой отбросило на дорогу. Дикая боль от удара немедленно пронзила все тело. Я не могла пошевелиться, ощущая, как проваливаюсь в спасительную темноту, постепенно накрывающую меня. Теряя сознание, я слышала удаляющееся рычание автомобиля, покидающего места преступления, дальше была тишина и полный мрак. Больше я не помнила ничего…
Еще не успев открыть глаза, я ощутила боль во всем теле и дикую непроходящую тяжесть. Свет пробивающийся сквозь кожу век постепенно пробуждал ото сна и, в конце концов, заставил приподнять ресницы. Первое, за что зацепился взгляд была капельница, практически нависающая сверху и тишина… Хотя, нет. Уши уловили навязчивое нервирующее пиканье монотонно исходящие откуда-то позади меня, но, чтобы определить источник звука, мне пришлось бы повернуть голову, а сделать это оказалось не так-то просто, она ужасно раскалывалась, несмотря на то, что покоилась на мягкой подушке. Я бросила попытки и оглядела комнату, насколько получилось в моем положении. Светлая палата с минимальным количеством очень простой стандартной мебели. Похоже, я в больнице. Так, а что я тут делаю? Надо бы вспомнить, как я сюда попала…
Нахмурившись, я старалась напрячь мозг и заставить работать, но устойчивая головная боль мешала сосредоточиться. Господи, что же со мной случилось? Попытавшись приподняться, чтобы оторвать себя от подушки, я обнаружила еще одну странность. Что-то не так было с моей рукой. Не с той, из которой в данный момент торчали иглы от капельницы, а с другой, что скрывалась под одеялом, она не двигалась. Боясь обнаружить самое страшное, я медленно стянула с себя одеяло пальцами свободной руки и увидела, что вторая была на месте, но находилась в гипсе. Облегченно выдохнув, я снова уставилась в потолок. Нужно позвать кого-нибудь…
– Эй… – прохрипела я, ощутив сухость во рту от жажды. – Тут есть кто?
Со стороны послышался скрип, видимо, в помещении находился кто-то еще на соседней койке и на зов ко мне сразу приблизился другой местный обитатель.
– Я есть, – ответил Владимир, примостившись на стуле возле кровати.
Широко распахнув глаза, я удивленно уставилась на своего босса, которого совершенно не ожидала здесь встретить. Вид у него был изрядно помятый и уставший – отросшая щетина, растрепанные волосы и вчерашняя одежда… Я запомнила его таким еще вчера. Что же тогда произошло? От мыслительных усилий почему-то возникало чувство острого негатива, будто случилось нечто плохое, что мое сознание хотело бы поскорее забыть, но я упорно копалась в памяти и, наконец, вспомнила! Вспомнила все – нашу внезапную ссору, свои слезы и его жестокий поступок, когда он буквально вышвырнул меня из дома, после чего ночью на пустой дороге меня сбила машина…
Разволновавшись, я снова попыталась приподняться на постели, но не смогла, шевелиться было все еще больно.
– Не двигайся, прошу тебя, – тихо произнес мужчина рядом со мной, ласково погладив по руке. – Тебе еще нельзя вставать.
Облизнув губы, я прошептала:
– Хочу пить.
Не говоря не слова, через минуту он вернулся со стаканом воды и помог мне сделать несколько глотков, так как сама я удержать что-то в руках была не в состоянии.
– Что ты здесь делаешь? – спросила я, утолив жажду.
– Охраняю твой чуткий сон, – слегка улыбнулся мужчина, судя по всему, стараясь поднять мне настроение, но ему это все равно не удалось, я по-прежнему смотрела на него с сомнением.
– А если серьезно? – настаивала я, так как мне было совсем не до веселья.
– Если серьезно… – обреченно вздохнул Владимир, виновато взъерошив и без того торчащие в разные стороны волосы. – Я нашел тебя ночью на дороге. Ты лежала без движения, и я испугался, что ты могла… погибнуть под колесами чьего-то авто, – он немного помолчал, затем снова тяжело вздохнул и с болью в голосе произнес. – Не знаю, простишь ли ты меня… Я себя простить не могу. Я идиот! Это все случилось по моей вине! Ты бы не оказалась здесь, если бы не мое упрямство…
– Наверное… – тихо проговорила я, прервав поток самобичевания из его уст и задумчиво разглядывая своего работодателя.
Сейчас от его обыкновенного высокомерия и сдержанности не осталось и следа, его взгляд был встревоженным и обеспокоенным. Потрепанный внешний вид мужчины говорил о бессонной ночи, проведенной в этой больнице и мне пришло в голову, а как же тогда выгляжу я? Скорее всего еще хуже, на меня, наверное, вообще смотреть страшно. Ужаснувшись на мгновение, я захотела ощупать лицо руками, чтобы узнать, все ли со мной в порядке, но у меня не получилось – одна была в гипсе, а к другой подсоединялись какие-то провода и трубки. Ладно, буду считать, что все еще вполне неплохо, если уж у меня бинтов на лице не ощущается.
Откашлявшись, я уточнила на всякий случай:
– Значит, это ты привез меня сюда?
Он кивнул.
– Я последовал за тобой. Думал, ты уехала на такси и надеялся найти уже дома, но неожиданно наткнулся на пути… Чудо, что вообще успел заметить в темноте и затормозить! – он закрыл лицо руками, словно воспоминания об этом событии лежали на его плечах тяжким грузом. – Боже, как же я испугался за тебя! Если бы я в ту ночь
