Все рожали, и ты родишь! — Говорит серьезно, поглаживая меня по руке. — А то вон как побледнела.
Я разворачиваюсь и на негнущихся ногах потихоньку выхожу из кухни, слышу, как тетя дает указания водителю готовить машину, Мише принести сумку которую мы собирали в роддом, а Гелю просит позвонить Илаю.
— Не надо пока звонить, Илаю! Позвоним, позже, когда будем в дороге, не хочу его отвлекать. — Прошу я.
Когда выхожу из комнаты, успев принять быстрый душ и переодеться, охранники мечутся в панике из угла в угол. Глаза бегают, а лица бледные как будто не мне предстояло мучиться в схватках и рожать, а им всем вместе взятым. Посмеявшись такой реакции, с помощью все той же тети Глаши спустилась вниз, и села в машину.
— Поехали в клинику Аллы Николаевны. Я ей уже позвонила, она ждет и все подготовила.
— Таисия Сергеевна, не положено. Илай Викторович, строго дал указания ехать в « Юникейд» к Артему Александровичу в клинику.
— Нет! Рожать мне, значит и решение принимаю я! Так, что едем к Алле, и побыстрее, иначе роды придется принимать тебе, в машине! — Рявкаю на водителя, чувствуя боль от схватки.
Обнимаю живот руками, и стараюсь правильно дышать, чтобы облегчить боль. Через время чувствую, как схватка начинает отпускать, и поворачиваюсь к встревоженной Геле.
— Ангелина, пожалуйста, позвони Илаю, пришло время ему узнать, что дочь готова к встречи с нами.
Каким — то чудом, водитель слушается меня и даже привозит к роддому за двадцать минут, что удивительно с нашими — то пробками, видимо реально испугался, что рожу в машине.
У входа меня уже ждет Алла Николаевна и медсестра с креслом — каталкой, в которое меня тут же сажают и увозят в предродовую.
А дальше все как в тумане, схватки становятся все чаще и болезненнее, Алла Николаевна периодически приходит, чтобы проверить раскрытие, и в какой-то момент я вижу, как заходит Илай. Такой же бледный как охранники, но в его глазах стоит решимость. И честно говоря, если бы не его поддержка, не думаю, что я бы справилась так хорошо.
Когда мне на грудь положили теплый маленький комочек, я не могла сдержать слез. Даже не могу описать словами свои чувства и эмоции в этот момент. Весь мир сосредоточился на одной крохотной, кричащей девочке.
Она такая маленькая, и такая красивая, невозможно оторвать от нее взгляд. Всю ночь и последующие дни мы с Илаем не могли наглядеться на Софию. Когда я держу ее на руках, все как будто встает на свои места, и я понимаю, что в ней мой смысл жизни.
Сейчас малышка спит у меня на руках, тихонечко сопит довольная после очередной порции маминого молочка. Вдыхаю детский молочный запах, целую в лобик и наслаждаюсь моментом.
Илай уехал готовить дом к выписке, оставив со мной человек десять охраны, наши медсестры не переступают порог без особого надзора, кажется, они даже дыхание задерживают, перед тем как зайти. Но, я не спорю, понимаю, что именно сейчас нужно держать ухо востро.
Только я уложила малышку в коечку, как в палату вошла молоденькая медсестра, худенькая и бледная. Говорю же наши бугаи, кого хочешь, напугают! Бедная, аж руки трясутся.
— Вы что-то хотели? — Спрашиваю ее.
— Д…да, мне нужно отнести Софию на контрольное взвешивание и осмотр педиатра, после которого она даст добро на выписку.
— Хорошо, она только уснула, так что будет спокойна. — Передаю Софию медсестре, которая бережно берет на руки мою крошку и, улыбнувшись мне выходит.
Меня Алла Николаевна уже осмотрела, свое согласие на выписку дала, так что осталось получить одобрение педиатра и завтра утром мы поедем домой.
Но, как только девушка уходит, чувство тревоги, что беспокоило меня весь день, только усиливается, и я не могу найти себе места. Решаю не ждать, пока медсестра принесет дочь, а пойти вместе с ними, в конце концов имею право! Решительно открываю дверь и застываю на пороге, округлив глаза от ужаса.
— Что здесь происходит?
Ворон
Через полчаса я был у роддома, где мои парни незаметно окружили Лику, но не трогали. По пути сюда, я набрал Никиту, чтобы раз и навсегда решить эту проблему, и жить спокойно. Подхожу к месту как раз вовремя, Лика с ребенком на руках спешит покинуть стены роддома. Старается быть неприметной, идет спокойно, опустив голову вниз. Но, не суждено ей уйти, я не позволю.
Она идет прямо на меня, и пока не заметила этого, а я спокойно стою на месте и, жду, когда Лика подойдет. Парни постепенно идут следом за ней, тем самым загоняя ее в угол.
Наконец, Лика поднимает голову и смотрит мне в глаза, и первая ее эмоция это испуг, но она тут же берет себя в руки и страх заменяется лютой ненавистью. Такой я ее вижу впервые, и видимо это ее истинное лицо. За внешностью ревнивой стервы, скрывалась одержимая местью баба. Правда за что она меня так ненавидит, мне еще предстоит выяснить.
— Тебе некуда деваться. Мои парни не дадут тебе возможности покинуть эту территорию, скажу даже больше, тебя, как и твоего дружка Давида, ждет казенная кровать и окна в клеточку. Наряд минут через пять будет здесь. Так что, отдай младенца Петру, и сдавайся по — хорошему, Лика.
— Никогда! Я лучше сдохну здесь и сейчас. Но, отомщу. Око за око, ублюдок. Убить тебя, и твою сучку не удалось, но этот маленький теплый комочек в моих руках идеальный вариант. Ты не переживешь смерть своего ребенка, и твоя святая Тая этого не простит. — Ядовито выговаривает Лика.
— Ты настолько наивна! Как ты могла подумать, что я позволю тебе похитить мою дочь, и так спокойно стоять напротив тебя и разговаривать? За территорией следили лучшие из лучших, и тебя заметили сразу, как и твою помощницу, которая к слову уже во всем призналась, и сделала, как ей сказали. Ты держишь на руках отказника, а моя дочь сейчас находится в заботливых руках своей мамы. Можешь кстати поздравить мою жену лично, вон она смотрит в окно на втором этаже. — Замечаю Таю, которая прижимает к себе нашу дочь, и с тревогой смотрит на меня в окно.
