про свой веник напоминает, - а то завянут. Сама же понимаешь, что тебе нужно чаще бывать на свежем воздухе, а то ты бледная слишком. Переучилась, наверно.
Какая же ты сволочь Рома. Приперся тут со своими намеками. Стремительно срываюсь с места. После этих слов я собираюсь настолько быстро, насколько могу, пока это недоразумение еще что-нибудь не брякнуло.
Едва мы выходим на улицу, поворачиваюсь к нему и требовательно впиваюсь взглядом.
- Что тебе от меня надо?
- Даш, выходи за меня? Я люблю тебя. И… его. Очень люблю. Только кольцо не успел купить, торопился. Вдруг бы не успел и ты… ну… после тех моих слов…избавилась, я бы не простил себе, Даш. Прости, малыш, пожалуйста.
- Что ты несешь, Рома, - пытаюсь не поддаваться на его сладкие речи, хотя меня уже топит спасительное облегчение. Я больше не одна.
- Я серьезно вообще-то, - хмурится.
Мысленно отмахиваюсь от всей этой бредятины.
Как это понимать вообще. То иди на аборт, то люблю, женюсь. Фигня какая-то.
- Рома, какая свадьба? – шокировано останавливаю его болтовню.
- Самая настоящая. Только придется, наверно не очень пышную, у нас мало времени. Можем просто по-быстрому расписаться, учитывая твое состояние. Ну, вдруг тебя тошнит или голова кружится.
Я хлопаю глазами, как кукла, в голове совершенно пусто, я сейчас явно не могу принимать никаких решений. Мне страшно от того, как сильно и как быстро меняется моя жизнь, хотя, если учесть беременность, все вроде как идет по плану.
- Когда можно будет поговорить с твоими родителями?
- Не знаю, давай только не сегодня, - растерянно отвечаю.
- Хорошо. Давай съездим, выберем кольца, а завтра я поговорю с ними.
- Может, не будем торопиться? – пытаюсь остановить этот снежный ком.
- А как скажи нам не торопиться. Ты же знаешь, какой у меня образ жизни. Сегодня концерт, завтра командировка. В последнее время приходится отчиму много помогать на фирме. Пока я дома, надо решить все вопросы и расписаться.
- Есть еще одна проблема, - вспоминаю немаловажную деталь, - я тебя обманула, когда мы знакомились.
Рома ощутимо напрягается и хмурит брови.
- Ну, говори уже, - требовательно выкрикивает.
- Мне восемнадцать лет и я учусь на первом курсе, - выпаливаю сразу все, не вижу смысла тянуть резину, все самое страшное уже произошло.
- Твою мать, - рычит Рома и это он еще явно себя сдерживает. Лицо бледнеет, челюсти сжимаются, зубы скрипят.
- Прости, - добавляю, но, честно говоря, раскаяния в этом слове совсем не слышится.
- Сколько тебе было, когда мы переспали первый раз? – спрашивает натянуто, - может меня теперь еще и посадят?
- Мне уже было восемнадцать, исполнилось в тот вечер, когда ты поздравлял меня на капоте своей машины.
- С совершеннолетием выходит, поздравлял, - едко добавляет.
- Выходит так, - грустно выдыхаю.
- Ладно. Это уже мало что меняет. Пошли дышать свежим воздухом.
Честно говоря, и замуж за него сейчас выходить особого желания не чувствую. Вроде все также люблю, а свадьбы своей с ним не представляю, не говоря уже про совместную жизнь.
Мы с Ромой идем гулять в парк, он пытается быть максимально милым и даже берет меня за руку, а я просто сильно нервничаю из-за предстоящего разговора с родителями. Мне страшно. Очень. Они будут в шоке, мягко говоря. Я же только начала учиться, а тут сразу замуж и ребенок.
Рома останавливает меня возле ларька и молча покупает мороженое, даже не спросив, хочу ли я его. Покупает шоколадное, а я люблю ванильное, но все равно беру и ем.
- Даш, расслабься уже, - замечает мое состояние, - все хорошо будет.
- Угу, - просто отвечаю и проваливаюсь дальше в свои мысли.
Мы садимся на скамейку, и я просто наблюдаю за проходящими мимо людьми, за женщинами с колясками, за детьми на самокатах и велосипедах. И ничего не чувствую. А если я не смогу полюбить своего ребенка? Если не смогу совмещать роль жены и мамы. Как я буду со всем этим справляться, не представляю.
Рома не дает мне много времени на сомнения и сам приезжает к нам домой уже на следующий день. Он все также держит меня за руку и время от времени посылает подбадривающую улыбку. Вместе заходим в комнату, где после ужина пьют чай мама и папа.
Они переводят свой взгляд с меня на Рому и застывают в недоумении, судя по тому, как напрягается папа, они уже почувствовали, что мы зашли не на чай.
- Галина Викторовна, Андрей Сергеевич, меня зовут Рома. Мы с Дашей решили пожениться, - выдает на одном дыхании Рома, а я даже зажмуриваюсь от напряжения и сильнее сдавливаю его ладонь.
- Вы с ума сошли? – первая реагирует мама, - ей всего восемнадцать, какая женитьба?
- Я знаю возраст моей невесты, - спокойно отвечает мой будущий муж, - но мы так решили, кроме того, мы ждем ребенка, - звучит контрольный в голову для меня и для моих родителей.
- Что? – выкрикивают родители одновременно.
- Даша, это правда? – уточняет у меня мама.
- Да, - тихо отвечаю.
- Боже мой, - хватается за сердце мама.
Дальнейший наш разговор напоминает бесконечное причитание мамы, с перерывами на папины маты. После того, как первая бурная реакция сошла на нет, посыпались другие предложения.
- Даша, зачем сразу замуж? Можно же прервать беременность, ты только начала учиться, ты, в конце концов, только жить начала, - причитает опять мама.
- Исключено, - прерывает ее Рома твердым уверенным голосом, - это же может серьезно подорвать здоровье. И мы любим друг друга, разве мы можем убить плод своей любви?
- Клоун, - выплевывает папа и уходит в свой кабинет, прихватив с собой бутылку коньяка.
Мама, махнув на нас рукой, со слезами на глазах, срывается следом за отцом.
- Даш, - обращается ко мне Рома, - тебе наверно лучше у меня переждать эту бурю. Они успокоятся, смирятся с ситуацией, и мы поговорим о свадьбе. Иди, собери все необходимое, я тебя здесь подожду.
Я осталась на несколько дней у Ромы, пока родители не пригласили нас снова к себе. В этот раз на нашей встрече присутствовала еще и бабушка. Новость она восприняла спокойно, но без лишней радости, хотя небольшой всполох разочарования в
