еще привлекательные сирены — знойные, со смуглой кожей, с аппетитными формами. Крупные соски, крепкие сиськи, а какая у них фантазия и готовность услужить…
От подарков и пышных, цветистых извинений не принято отказываться.
Я отказываться не стал, не та ситуация, но использовал подарок Самвела по своему усмотрению.
Он же явно был доволен, решил, что мое недовольство можно разрешить двумя услужливыми шлюхами.
— Горячие штучки, — кивнул, демонстративно застегивая ширинку. — Сколько времени? Моя женушка могла заскучать…
— После того, как ты за пять минут нашпиговал девчонку в ресторане, я уже было решил, что мой дорогой племянник ослаб, как мужчина… Но… — красноречиво посмотрел на большие золотые часы. — Судя по тому, сколько времени прошло, и какие взмыленные, изнеможденные были девушки, ты все тот же ненасытный бабник. А что с женой? Скучно?
— Тебе же известно, что с женами бывает не так интересно, зачем мусолить эту тему? — делаю равнодушный взгляд. — Хорошие были девочки, телефон оставишь?
— Если они тебе понравились, выкуплю их у хозяйки элитного борделя в твое постоянное пользование.
— Не смеши, дядя, шлюхи хороши тем, что их можно и нужно менять. Может быть, встречусь с ними еще один раз, не больше. Выкупишь их, и что мне с ними делать? Мороки много. Нет спасибо. Лучше поговорим о том… как твоя дочка мою жену оскорбила. Шлюхи шлюхами, но это же обычный жест гостеприимства, — застегиваю рубашку. — Я хочу получить кое-что весомее.
— Например?
— Забудешь о попытках подложить под меня свою истеричку. Она давно наблюдается у психотерапевта? Результатов не видно.
— Откуда тебе известно?! Дочь нормальная…
— Давай так, я промолчу, что твоя дочурка немного того… Все подозревают, но помалкивают. Я тоже буду помалкивать, если разойдемся мирно и будем добрыми соседями. Договор подпишем. В противном случае я буду считать, что ты открыто оскорбил меня, мою жену, угрожал ее жизни. В присутствии сотен гостей. Все это видели и слышали. Никто не осудит, если я… приму меры.
— Угрожаешь мне?
— Самвел, это ты пытался меня обманом на своей больной дочери женить, а потом она грозилась убить мою жену.
Самвел выругался. При всем могуществе и богатстве у него был один серьезный недостаток — ребенка ему удалось зачать лишь однажды. Все остальные попытки были неудачными. Дочь была слабой, часто «болела». Поэтому запрятать ее куда подальше он не мог, бездетным прослыть — значит, дать повод нацелиться на его состояние раньше времени. В чем-то мне даже было жаль его…
Его бесплодие не поддавалось лечению ни научными достижениями, ни нетрадиционной медициной. Ходили слухи, что Самвел даже к помощи колдунов прибегал, но все без толку…
— Пригласишь своего юриста? Пусть составит под диктовку нужные бумаги.
Свой экземпляр я сразу же отсканировал и отправил своему юристу, передал копии и оригиналы курьером. Самвел был не очень доволен, но худой мир лучше хорошей войны, так.
— Пожалуй, пора вернуться за стол. Надеюсь, Маша не заскучала…
Но среди гостей за нашим столиком Маши не оказалось.
— Где она?!
Маша
Проснулась вялая, заторможенная. Открыв глаза, поняла, что кругом — абсолютная темнота, дышать нечем. Потно, мокро. Губы щекотало какой-то ниткой.
Словно перед глазами что-то было.
Внезапно я поняла — у меня на голове плотный темный мешок!
Меня похитили. Я потянулась руками, чтобы сдернуть ткань с лица, но лишь ахнула, двинув рукой. Запястья были перехвачены за спиной и ноги, кажется, тоже, плотно связаны. Я попыталась пошевелить ногой, и результат был таким же: движениям мешали ограничители какие-то.
Меня обманом завели в ловушку, усыпили и… украли.
Очевидно, на радость Самвелу, назло Тиграну.
Он говорил, как хочет избавить от давления дядюшки. Теперь, наверное, его будут шантажировать мной.
Тигран, прости… Прости, что я такая глупая и доверчивая.
Помогите.
Кто-нибудь…
Пожалуйста…
Я больше не буду такой доверчивой, я вообще никому доверять не стану. Самой себе и своему нутру, тем более. Моя интуиция шепнула, что стоит пойти, и я повелась.
Сама… глупая!
Я промотала в голове события и чуть не заревела в голос: официант назвал Тиграна «Тигран Арсенович»! В то время как он — Арсенов Тигран Эдуардович. наверняка от волнения официант все перепутал, ведь его подкат происходил при большом скоплении людей. Все могло сорваться в любой момент! Я могла не согласиться идти и не поверить…
И не поверила же!
Но сама так волновалась из-за отсутствия Тиграна, что не заметила оговорку, сигнализирующую об опасности. Столько знаков вокруг, но я заметила лишь те, что шептали «поддайся обману».
Как обидно понимать, что тебя так легко обмануть…
Теперь я в опасности. Я и наш с Тиграном ребенок. Вдруг мне аборт насильно сделают?!
Я тихонько завыла от страха.
— Кажется, очнулась, — раздался голос мужчины. — Что-то мало она спала. Думал, ты вколол ей достаточную дозу снотворного. Наверное. было мало. Добавь еще!
— Не стоит, — с небрежным холодом в голосе отозвался второй мужчина. — Она будет вести себя тихо. Да, Ма-ла-я? — протянул издевательски.
Я мгновенно узнала его голос.
Это был Дан. Дан Осло!
На миг я приободрилась: если здесь Дан Осло, значит, все хорошо, да?
Однако потом в сердце зашевелился червячок подозрения: если Дан Осло меня похитил… То зачем?!
— Пить хочу. Дышать нечем, снимите это… — попросила я пересохшим голосом.
— Через тридцать минут остановка. Терпи, — приказал Осло.
Его голос прозвучал вперед. Сосредоточившись, я поняла, что мы едем. Не сразу распознала это, но теперь четко ощутила ход машины.
— Тигран знает? — поинтересовалась я.
Первый мужчина заржал.
— Скоро узнает.
— Скоро узнает, — эхом отозвался Осло. — Скоро ему пришлют занимательное видео с тобой, в обществе нескольких мужчин, которые не прочь получить одну симпатичную девку. И если Тигран не захочет, чтобы тебя трахали сразу трое, а еще трое дрочили в ожидании своей очереди… То сделает все, нужно Самвелу.
Меня чуть не вывернуло от омерзения.
Оказывается, Дан — предатель?!
— Ты ублюдок. Я тебе доверяла!
— Тигран тоже доверял. За слабости нужно расплачиваться. А теперь давай мы сдеаем вот что…
Голос мужчины приблизился. Мешок грубо сдернули с моей головы.
Ослепнув даже от небольшого количества света в салоне автомобиля, я зажмурилась, и в это время мне на рот прилепили кусок липкой ленты. Я успела заметить, что меня переодели в спортивный костюм. Роскошное вечернее платье привлекло бы слишком много внимания.
— Что-что ты сказала? Ничего? — удовлетворенно хмыкнул Осло. — То-то же!
И снова водрузил мешок мне на голову.
***
Плакать я устала очень быстро. Мешок изнутри стал мокрым и соленым от моих слез. Ничем это
