Ознакомительная версия.
– Я усилил охрану. Ты теперь один никуда ходить не будешь, – хрипло сказал Толик.
– Позови доктора!
– Я здесь! – пожилая, совершенно седая женщина улыбалась за спиной Толика.
Теплой рукой она дотронулась до лица Давида, вернее, до той части, которая была без повязки.
– Ну, в рубашке родился, дорогой ты мой! – ласково сказала женщина.
– Что болит в животе? – Давид испытывающе посмотрел на нее.
– Была полостная операция. Почку, которую задела пуля, мы удалили. Не пугайся! С одной живут. Селезенку тоже. А остальное зашили… И лицо тебе подпортили. Шрам глубокий на правой щеке, хорошо, что глаз не задело.
Давид закрыл глаза.
– Ты не думай ни о чем плохом, милый, все хорошо теперь!
Почему-то присутствие этой женщины успокоило Давида, и он, не в силах справиться со сном, провалился в темноту.
– Вы идите, он должен сейчас поспать, – сказала доктор Толику.
– С ним все в порядке?
– Да. Мы ему снотворное вкололи, чтобы меньше боль чувствовал.
Толик сунул доктору пачку купюр. Женщина кивнула вместо «спасибо» и, тяжело ступая, вышла из палаты.
Толик поспешил следом.
– Так, усилить охрану. Один – в палату, трое – здесь! И докладывать мне!
В больничной столовой Толя выпил кофе и, немного успокоившись, поехал домой. Тома, худая, даже изможденная, распатланная, в старом спортивном костюме, лежала на диване, перещелкивая программы телевизора.
– Я пришел!
– Слышу! Кушать будешь? На плите, – равнодушно проговорила она, продолжая свое бессмысленное занятие.
– Том! Посиди со мной!
Она нехотя встала и босиком прошлепала вслед за мужем на кухню. Увидев жену, Толик вдруг окончательно понял, что их брак идет трещинами, как глиняный кувшин, который не был обожжен в печи и высох…
Не став ужинать, он взял дорожную сумку, кинул туда самое необходимое, прихватил черный плащ и молча вышел. Тома даже не окликнула мужа, ей было все равно…
Сев в машину, он поехал в Киев, а потом улетел в Женеву.
Срок беременности перевалил за половину. Ребенок стучал ножками, постоянно напоминая о себе. До сих пор гинекологу не удавалось рассмотреть пол малыша, но теперь, когда тот устраивал чуть ли не дискотеки в мамином животе, шансов увидеть все, что необходимо, было, конечно, больше.
– Юра! А давай сделаем как в Америке.
– Что именно, дорогая? – Он собирался в очередную поездку и, разговаривая с Сашей, без конца поглядывал на часы.
Юрию все тяжелее было играть роль заботливого мужа. Он встретил девушку-студентку, которая практиковалась в гостинице в Цюрихе. Родом она была из Тюмени: узкоглазая жгучая брюнетка, с фигуркой статуэтки немецкого фарфора «Розенталь», со смуглой кожей… Анна зажгла в нем огонь страсти так неожиданно, как это случается у зрелых мужчин, которые избалованы женщинами и которым уже приелся флирт. Он ждал, когда Саша родит, и очень надеялся, что будет мальчик…
– В Америке гинеколог определяет пол ребенка, ответ кладет в конверт и запечатывает, а когда собираются гости, то читают пол ребенка вслух.
– И ты тоже не будешь знать?
– Ну конечно! Правда, я чувствую, что это мальчик. – Саша ойкнула и прижала руки к животу.
– Ты по-прежнему хочешь, чтобы на эту вечеринку прилетел твой «папа»!
– Да… Это лучше, чем после родов. Во время беременности женщины меняются, и мне будет легче скрыть отличия.
– Хорошо! Только давай через недельку! – Он чмокнул ее в щеку и улетел на встречу с Анной.
Впервые Юрию было почти безразлично, достанется ему наследство или нет…
* * *
Саша очень волновалась. Она уже жалела, что затеяла все это. Но менять что-либо было уже поздно. Утром обещал прилететь «отец» со своей новой любовницей. Еще Саша с Юрием пригласили нескольких друзей: банкира Алекса с женой Дарьей, владельца косметического салона Джозефа, тоже с супругой, и пару из артистического мира: он – продюсер, который дружил с отцом хозяйки дома, а она – бывшая балерина.
Гости уже собрались и ходили по залу с бокалами шампанского, а «отец» задерживался. Сашино напряжение достигло апогея, даже легкие схватки начались. Она дыханием старалась погасить волнение.
– Еще рожу сейчас! – неудачно пошутила она.
Юрий, витавший в мыслях совсем не здесь, рассеянно переспросил:
– Что ты сказала, дорогая?
– Ничего! – с досадой бросила Саша.
В это время парадная дверь распахнулась, и зашел он – хозяин жизни. Чтобы как-то помочь Саше, хотя бы дать ей прийти в себя, Юрий ринулся навстречу:
– Степан Олегович! Здравствуйте, родной! – Он поцеловал тестя.
– Отойди, – недовольно поморщился тот, – дай мне дочь обнять!
– Как вы похудели! – не унимался Юрий.
Саша проглотила комок в горле и пошла навстречу.
– Папуля! – Она нежно обняла и поцеловала его в щеку, почти так же, как видела это на видеопленке.
– Ты такая кругленькая!
– Ну, еще все впереди! – Голос ее слегка дрожал от волнения.
Юрий снова попытался взять инициативу в свои руки.
– Минуточку внимания! Сейчас узнаем, кто у нас будет: наследник или наследница?
В это время в зал влетела трехлетняя Анастасия. Рыжие кудри развевались во все стороны, зеленые глаза блестели. Она споткнулась о подол своего длинного шелкового платья и упала на скользком паркете. Детский рев мгновенно разрядил обстановку.
– Вот она, будущая королева! – Степан Олегович подскочил к «внучке» и поднял ее на руки. Его спутница криво улыбнулась: у нее имелись свои планы на деньги любовника.
– Итак! Распечатывай конверт, дорогая!
Саша вскрыла конверт, достала сложенный вдвое листок, развернула его, сначала прочла про себя, а потом объявила:
– Пол ребенка – мужской!
Тут же раздались громкие аплодисменты и звон бокалов. «Отец» кинулся первым целовать Сашу. Он замер рядом и разглядывал ее, пока звучали поздравления. Саша, рассеянно кивая гостям, чувствовала, что этот человек неотрывно, пристально смотрит на нее. Потом он наклонился к ней и тихо, но зловеще сказал:
– А ты очень изменилась!
– Да, папуля, – как можно беспечнее отозвалась она, – женщины меняются во время беременности.
– Мы остановились в гостинице, ты не будешь возражать?
– Нет, я понимаю. Это твоя новая пассия?
– Откуда такой цинизм, доченька?
И тут Саше пришлось собрать всю свою волю в кулак.
– От тебя, папочка! – Скрывая отвращение, она еще раз поцеловала этого чужого холеного мужчину. – Но утром мы вас ждем на завтрак!
– Нет, не надо! Мы придем на чашечку чая, часов в двенадцать.
…Наконец гости разошлись. Юрий отправился провожать тестя, а Саша, добравшись до спальни, в изнеможении опустилась на кровать. Сердце по-прежнему стучало часто и сильно, и ребенок беспокойно шевелился в животе. Саша принялась прокручивать в голове события прошедшего вечера, как тут в дверь постучали.
Ознакомительная версия.
