— А как ты узнал, что я не согласилась? — глухо спросила Ася. Ей все еще было больно, но она понимала Димины чувства в тот момент. Сама же ему преподнесла ребенка как главную причину их расставания.
— Да Юрич и сказал, — буркнул Дима, — когда звал к себе в труппу. Я сразу решил, что не пойду. Не выдержу видеть его и тебя рядом с ним. А он как давай уговаривать: «Дмитрий, не торопись! Подумай хорошенько!» — обычно все Варламов да Варламов, а тут надо же — Дмитрий! И говорит мне: «Если ты из-за Аси, то не переживай, она мне отказала, и я её не видел с того самого дня в больнице». И вот сказать, что я охерел, Ась, это ничего не сказать. Сначала хотел написать тебе, потом испугался, и решил, что лучше уж приеду и все нормально решим.
— Подожди, я не понимаю, а почему ты все-таки не пошел в труппу к Гончарову?
— Не хочу. Бесит он меня. Это ведь из-за него всё.
— Тогда тебе стоит и еще кое-что узнать, — невесело усмехнулась девушка, — в тот день, когда мы расстались, Юрич позвал меня к себе и сказал, что возьмет меня в театр. А тебя нет, потому что мы встречаемся. По правилам театра типа романы запрещены. До сих пор не знаю, правда это или он просто так придумал. Вот я и сказала ему, что мы не вместе. И…сделала так, чтобы мы были не вместе. Я ведь тебя знаю, ты бы отказался от места в труппе ради меня. А так нельзя. Ты очень талантливый! Тебе нужно было туда попасть!
— Пошел на хер и он сам, и его театр. Мудак старый, — процедил сквозь зубы Дима, — Почему ты не поговорила со мной? Почему решила все за меня?!
— Я не должна была. Прости. Если честно, мне кажется, я этим все поломала. И дальше пошло только хуже.
— Получается, ты мне врала? Что…что хочешь ребенка?
— Нет, Дим, — тихо сказала Ася, — это была как раз правда.
Они оба замолчали. Девушка, тяжело вздохнув, наконец заговорила:
— Я очень много думала об этом, пока была здесь. Про тебя, про наши отношения, про детей…И решила, что…
— Пусть будут! — перебил её Варламов, и лицо у него было такое, будто он шагнул в клетку с тиграми или прыгнул с обрыва.
— Да подожди ты! Я говорю, что поняла: мне важнее быть с тобой. И я согласна, чтобы не было детей, если ты так хочешь.
— Нет, это я согласен на детей, если ты так хочешь, — твердо заявил Варламов.
— Вот не надо мне твоих одолжений! Ты же не хочешь!
— А сама не одолжение что ли делаешь?! Ты же хочешь!
Оба уставились друг на друга, извергая молнии из глаз и свирепо раздувая ноздри. Асю буквально затапливала ярость и…возбуждение. Злющий Варламов был так хорош, что его просто хотелось съесть. Она непроизвольно облизнула губы. Димины глаза потемнели — зрачки расширились и почти полностью поглотили цвет радужки.
— Женщина, — хрипло сказал он, — ты у меня такая вредная.
— Ага. Может, все-таки поцелуешь меня?
И через секунду Димины губы оказались на её губах, руки оплели талию и прижали к себе. Это не было нежно, они тискали и кусали друг друга, как изголодавшиеся звери. Молча, без единого слова. Ася уже содрала с него куртку, запустила руки под футболку и застонала от восторга, ощутив под пальцами горячую, слегка влажную кожу. Дима непослушными пальцами пытался расстегнуть на девушке одежду и рычал от нетерпения. Похоже, что еще немного и он просто порвет эту гребаную рубашку.
— Добрый вечер!
Они даже не заметили, когда в зале появился кто-то еще, кроме них двоих. Ася при звуках голоса своего режиссера тут же дернулась куда-то в сторону, но Дима не отпустил её и только крепче прижал к себе.
— Алена Сергеевна… — пробормотала девушка.
— Она самая, — женщина нахмурилась, но в глубине глаз сверкали смешливые искорки, — А это, я так понимаю…
— Очень приятно. Дима, — протянул ей руку парень, второй рукой продолжая предусмотрительно удерживать Асю.
Режиссер пожала руку, изучающе сканируя его своим острым взглядом.
— Так значит вот ради кого Ася бросила нашего замечательного Максика.
— Боюсь, я ничего не хочу слышать про Максика, — довольно резко перебил её Дима.
— О, зубастый мальчик, — одобрительно кивнула женщина, — зачем приехал?
— Алена Сергеевна! — вскричала Ася. Ей было ужасно за неё стыдно.
— А что такого? — подняла та брови, — Просто хочу узнать, насколько у Дмитрия серьезные намерения. Думаешь, я так легко расстанусь со своей лучшей актрисой, а теперь еще и с режиссером?
— Я доделаю спектакль, — виновато сказала Ася.
— Доделаешь и уедешь? Или как? — осведомилась Алена Сергеевна.
Ася вопросительно посмотрела на Варламова. Они ведь так ни до чего толком и не договорились.
— Доделает и уедет, — твердо сказал Дима и очень собственнически поцеловал зарумянившуюся девушку.
Они ввалились в пустую гримерку, и Ася, задыхаясь, повернула в двери ключ.
— Будет быстро, — предупредил Дима, надвигаясь на неё, его глаза опасно блестели, — Я себя не контролирую.
— Заткнись, — прошептала девушка, расстегивая рубашку, — Просто иди ко мне.
Жадные горячие поцелуи обжигали шею, зубы сомкнулись на плече, и девушка вскрикнула, но Дима тут же зализал укус. Опустился ниже, сдвинул в сторону кружевные чашечки и втянул в рот один, потом другой сосок. Ася еле дышала, от его прикосновений, его запаха, прерывистого дыхания все тело плавилось жидким огнем. Не в силах ждать, она торопливо расстегнула Варламову джинсы, где член так натянул ткань, что ему, наверное, было больно, и с наслаждением провела пальцами по горячему твердому стволу.
— Такой большой! Хочу его…
— Повернись, — порочно прошептал Дима, лаская языком нежное ухо, — и обопрись на стену.
Дрожа от возбуждения, девушка прогнулась перед ним и вскрикнула, когда Дима стянул с неё трусики и слегка провел пальцами по набухшему входу, собирая и размазывая влагу.
— Так хорошо? — нежно спросил он, погружая пальцы в неё.
— Да…да!
— А так? — и он вошел в неё полностью, зная, что она готова его принять, что она так же сильно его хочет — и это лучшее, что только может быть в жизни.
Ася вскрикнула и дернулась от острого дикого наслаждения.
— Тише, тише, моя нетерпеливая девочка, — очень по-мужски усмехнулся Дима и сам вдруг застонал, — твою мать…какой кайф!
Он с силой вонзался в тело девушки, а когда почувствовал, что близок к финалу, слегка замедлился, чтобы вытащить…но тут Ася содрогнулась в сильнейшем оргазме, сжала мышцами его член и он не сумел удержаться, с хриплым стоном кончив в неё.
Девушка сползла на пол, ноги её не держали. Спустя пару секунд на лицо вернулось осмысленное выражение, и она чертыхнулась, растерянно глядя на свои перемазанные бедра:
— Варламов! С ума сошел!
— Вообще башню снесло, — признался парень, довольно щурясь, как сытый кот, — мне кажется, сто лет с тобой не был…
— Что с тобой делать, — вздохнула она, — ладно уж, зайдем в аптеку и купим экстренную контрацепцию.
— Ася… — он помедлил, но все же договорил, — Не надо.
— Ты уверен?
— Доверимся судьбе, — широко улыбнулся Димка, — Пусть будет, как будет. С одного раза ведь мало кто залетает.
— Ой ты наивный такой, — фыркнула Ася, — мне тридцать лет, и мой организм скорее всего уже настолько отчаялся продолжить род, что там перед твоими сперматозоидами уже красную ковровую дорожку расстелили, взяли их под белы руки и повели к яйцеклетке, чтобы не дай бог ни один не сбежал.
Дима расхохотался:
— Ну и ладно! Приятно же, когда тебя так ждут!
— Дим, это сейчас смешно, — сердито сказала Ася, — а когда я рожу и не смогу работать минимум пару лет, тебе будет совсем не так весело. Ты понимаешь, что тебе придется нас содержать?
Варламов резко изменился в лице и сжал зубы, потом выдохнул и произнес, чеканя каждое слово:
— Я надеюсь, что это последний раз, когда ты разговариваешь со мной в таком тоне.
— В каком?
— Как будто я несмышленый пацан. Блядь, Ася, я когда-нибудь давал тебе повод думать, что я безответственный придурок?
