подошла прямо к самоуверенной особе, состроила мину безразличия (безразличия на грани срыва) и произнесла:
— Не твоё дело, — произнесла тихо, но твёрдо, — куда я иду. Если тебе на столько скучно живётся, что ты докапываешься до простых прохожих, даже не извинившись за то, что чуть не сбила человека, может тебе стоит найти мужика, чтобы он хорошенько тебя поимел.
Я отодвинулась от дамочки, так поняла, что последние слова я выдала чуть ли не брызжа на неё слюной. И вообще… Что я такое сказала? Найти мужика? Это же даже не я говорила… Я не могла такое сморозить. Нет…
Девушка даже не повела бровью. Она продолжила жевать жвачку. А затем и вовсе улыбнулась.
— А ты ниче такая. Разговаривать хотя бы умеешь. Может и выйдет из тебя чё-то нормальное. Ладно, хорош грузить меня, давай, дорогуша, иди, куда шла.
Это я-то тебя гружу?! Вот ведь… Так, тихо… Всё хорошо. Я держу себя в руках. Я на столько в этом преисполнилась, что могу просто молча уйти. Нет, не просто уйти. Я ещё и так могу…
— Всего доброго, — вежливо поклонившись и улыбнувшись, я распрощалась с дамочкой. Заметила моё прощание она только под конец, когда развернулась ко мне, перестав копаться в салоне. Но как только заметила, очки сами упали на переносицу. Она подняла их обратно. К тому моменту я уже успела вильнуть хвостом и развернулась на сто восемьдесят, не дожидаясь ответа. Гордо задрав голову и поправив сумочку, я спешно преодолела лестницу и не менее спешно двинулась вперёд.
— Ника!
Вот же ш… Ира, похоже, только и ждёт, когда я приду. Как чувствует. Даже сейчас заметила меня, хотя по логике не могла этого сделать — перегородка ресепшена закрывала ей весь обзор.
— Ну как прошло? Ты переговорила с Арманом?
Я побежала к подруге, поспешив прикрыть ей рот. Как только подбежала, так и сделала — протянула к ней руку и прикрыла рот. Ира посмотрела на меня, затем на ладонь, прикрывающую ей губы, в итоге что-то пробубнила. Я рассмеялась, убирая руку.
— Я же говорила, ни слова об этом. Ты ничего не знаешь, — пригрозила пальцем я, напоминая подруге. — Никаких сплетен, ничего. Я тебе вообще ничего не говорю. Поняла?
Ира вздохнула, но всё же кивнула.
— Поняла.
— Вот и хорошо. — Я пододвинулась ближе, переходя на шёпот. — Да, Арман согласился. Сейчас буду договариваться с Германом.
— Не боишься?
Я отодвинулась.
— Боюсь. Ну и что теперь? Всегда бояться?
— Вот это правильно! Вот это по-нашему! Молодец, подруга!
— Какой-то день сегодня длинный, не находишь?
— Не знаю, я вот прогулялась, вроде как даже заново родилась. Готова ещё хоть сутки отработать.
— Да ты просто монстр, — подмигнула я подруге. — Ладно, пойду навещу начальника.
Вот уже в который раз за день я подходила к этому кабинету. Странно, что это напрягает меня, учитывая, что раньше я вообще жила возле него. По-доброму кивнув секретарше, я открыла дверь и вошла внутрь. Ноги не подкосились, но вот в груди что-то сдавило. Наверное, впервые в жизни я поняла значение словосочетания «бабочки в животе». Теперь я не могла смотреть на него спокойно. Я и раньше не могла этого делать. Но теперь… после его поцелуя… мне казалось, что я упаду в обморок только от одного взгляда на него.
— Вероника, — он поднялся с кресла сразу, как только я вошла.
— Герман, — слабо кивнула я. — Сколько лет, сколько зим, не правда ли? — попыталась отшутиться я.
Герман усмехнулся, глядя в пол.
— Да уж. — Он посмотрел на меня. — Ты хотела что-то сказать.
Я помотала головой.
— Я всё уже сказала в сообщении.
Он начал приближаться.
— Может, ты хочешь сказать что-то по поводу того… что произошло. Между нами…
Я чуть не поперхнулась. Закашлялась. Герман поспешил помочь. Но я вытянула руку, показывая, что всё у меня под контролем.
— Просто… — выдохнула я. — Я же уже сказала, что всё как-то слишком быстро.
— Хорошо, — кивнул он. Понимающе, но твёрдо. — Тогда поговорим об Армане, — указывая на диван, он двинулся за своё рабочее место.
Я присела.
— Говоришь, Арман согласен.
— Да, пока что у нас преимущество. Журнал — как средство массовой информации может в информационном поле может действовать активнее, чем при помощи показов или рекламы в салонах красоты. К тому же, — постепенно начала погружаться в обсуждение я, — если ты помнишь, я как раз обучалась на факультете журналистики, поэтому вполне смогу управиться с журналом. Если позволишь, я могла бы попробовать и сама.
— Вероника, — вздохнул начальник. — Это не одно и то же. Я не сомневаюсь, что ты была прекрасным студентом, но для того, чтобы руководить журналом, нужна практика. Нужно понимать, как всё работает. Это не так просто.
Наверное, мне стоило бы обидеться на такие слова. И тем более не грех было зацепиться за слово «была». Как это была? Я до сих пор есть! Только в отпуске! И всё, между прочим, ради тебя! Но я промолчала. Поступила как взрослый человек и не стала вредничать.
— Хорошо, — немного расстроилась я. — Как скажешь.
Герман, заметив это, поднялся с кресла, подошёл ко мне и присел рядом. Я сидела, опершись о спинку, немного сгорбившись. Он осмотрел меня — губы, глаза, ресницы. Затем его взгляд ушёл выше.
