Цепляюсь за его плечи, словно вот-вот рухну на пол, утону в пучине собственных страхов и противоречий, и только он сейчас удерживает нас на плаву.
В какой-то момент Данис обхватывает мои щеки ладонями, и я замечаю проскользнувшую на любимых губах улыбку.
Выдыхаю, прислоняя раскрытую ладонь к его груди в области сердца. Оно спокойное как море. Шумит, но не переходит на бег. Мое же вот-вот вырвется наружу, разворотив ребра.
Когда спина соприкасается с твердым покрытием, а все мое существо вопит от душевной боли, я иду ва-банк.
— Поцелуешь?
Хочу почувствовать его губы по-настоящему. Не мимолетно, не по-детски или дружески. Хочу, чтобы он целовал меня как любимую девушку.
Заглядываю ему в глаза, а там мириады невыраженных эмоций. Скопившееся за годы тепло, трепет и желание. Темное, вот-вот готовое вырваться наружу.
Данис не спешит. Продолжает трогать меня. Гладит спину, шею, зарывается руками в волосы…
Расстегиваю пуговицы на его рубашке дрожащими пальцами, не разрывая визуального контакта. Понятия не имею, зачем это делаю. Просто так чувствую, вот и все.
— Кать, — выдыхает мое имя мне же в губы.
Хмурится, а потом… потом целует. Сначала едва ощутимо, слишком нежно. Но мне этого мало. Я цепляю зубами его нижнюю губу, и Дан тут же сильнее вдавливает меня в стену. То, что он возбужден, чувствуется прекрасно. Твердая плоть упирается мне в живот. Тянусь к ширинке и расстегиваю молнию на темных джинсах.
На мне топик и трусы, а еще непоколебимое желание быть с ним. Отдаться именно сейчас. Здесь. Потому что другого шанса может не быть.
Хочу с ним. Его. Никого больше.
— Мы не друзья. Совсем не друзья, — впервые признаю это вслух.
Так страшно это озвучивать, будто я сознаюсь в чем-то плохом, неправильном… Несмотря на то, что несколько дней назад открыто заявляла ему о своих чувствах. Кричала о любви! А сейчас вот снова испытываю какие-то противоречивые чувства. Что, если он оттолкнет?
Слезы из глаз не заставляют себя долго ждать. Я реву молча, не издавая ни звука. Прижимаюсь к нему крепче, целую в ответ и ужасно боюсь того, что этот день закончится.
Дан приподнимает меня над полом, подхватывая под бедра. Развожу ноги широко в стороны.
— Я тебя хочу, — заявляю прямо в его лицо.
Данис стирает соленую каплю, скользящую по моей щеке. А я умираю. С ним и без него тоже. Дрожь порабощает тело, и лишь его слова придают сил.
— Катенька моя. Холодно, — выдает мне в губы, — так без тебя холодно.
— Я хочу с тобой, — ерзаю в его руках, чуть выгибаясь в спине. — Только с тобой.
Скольжу пальцами по вздыбленному члену и направляю его в себя. Как только головка касается половых губ, Дан тут же берет инициативу в свои руки.
Резкий, глубокий толчок, после которого наш мир переворачивается с ног на голову, а планета слетает с орбиты.
Как прежде не будет уже никогда…
Мне не больно. Я настолько переполнена эмоциями, что почти не чувствую первое проникновение. Это какая-то шутка. Не думала, что мой первый раз случится так. Мы почти два года пытались, пытались быть отстраненными, но ничего не вышло. И я рада, я так этому рада.
— Кто мы друг другу? — бормочу еле связно, начиная чувствовать острую боль.
Данис перемещает нас на кровать, укладывает меня на мягкий плед, наваливаясь сверху.
— Не друзья, — шепчет с усмешкой. Пробегаясь пальцами по внутренней стороне моего бедра.
— Ах, — нервы натягиваются до предела.
Глава 34
Год спустя. Ноябрь
— Ты, блин, серьезно? — отскакиваю от Громовой, потому что эту пьяную моську может вот-вот стошнить прямо в моей гостиной. — Арина!
— Прости, — Аринка прикрывает рот ладонью и, к счастью, уходит в ванную.
Я забрала ее из какого-то бара буквально час назад. После их разлада с моим братом Громова точно слетела с катушек. Тим уехал учиться в другой город, Аринка поступила в свой мед, как и хотела, но только вот прилежной ученицы из нее все никак не получается. Сначала она из дома уходит, с родителями ссорится, по клубам шарится…
Сегодня вот набухалась в баре с каким-то чуваком из универа. Позвонила мне в слезах и попросила забрать. Пришлось ехать. Ну как я ее брошу?
Время восемь. Данис уже сто процентов едет в ресторан, где мы сегодня договорились поужинать.
Взбиваю кудри и поправляю платье. Красивое, алое, с шикарным разрезом по всей ноге от бедра. На улице приличный минус, но это никак не помешает мне надеть туфли и оставить ноги голыми. Ни за что! Зря я, что ли, этот шикарный бронзатор с блестками на себя мазала?
— Ты там живая? — стучу в дверь ванной, за которой прячется подружка.
— Да, да. Все в порядке. Уже выхожу.
Замок щелкает. Аринка с красным носом и поплывшим взглядом теперь стоит прямо передо мной.
— Прости, Кать, — всхлипывает, вытирая рукой выступающие слезы.
— Нормально. Ты же не пьешь, к чему эти пытки над организмом?
— Не знаю. Так просто вышло, я не планировала.
— Ладно. Я спешу, меня Дан ждет. У нас дата, — как дурочка улыбаюсь. Сегодня же ровно пятнадцать месяцев, как мы официально вместе. — Поспи ляг. В холодильнике есть курица с ананасом. Капсулы с кофе на второй полке над кофемашиной. Шампанское тоже есть, — подмигиваю, и Аринка кривится.
— Я поеду лучше.
— Ну куда ты поедешь? — обхватываю ее плечи. — Поспи. Приди в себя. Дома я до утра не появлюсь, поэтому квартира в твоем полном распоряжении.
— Спасибо, Кать. За все.
Арина отводит взгляд. Стыдно. Это же Громова. Она сверхчеловек, косячить в жизни для нее почти что смертный грех.
— Не реви, — чмокаю ее в щеку. — Я уехала.
Беру с полки ключи от машины и выскальзываю за дверь. Как только сажусь за руль, сразу звоню Дану. Бегло объясняю, что произошло, и говорю, что задержусь. Сто процентов ведь в пробку впишусь.
Примерно метров за пятьсот до ресторана мое терпение лопается. Прижимаюсь к бордюру и, выскользнув из тачки, иду пешком. Промозглый ветер треплет волосы, запуская под мою легкую шубку свои ледяные лапы. Ежусь и быстрее перебираю каблуками по тротуарной плитке.
— Я уже близко, — тараторю в трубку, отвечая на звонок Даниса. — Уже подошла.
— Ты пешком?
— Пришлось бросить машину, здесь все стоит, — развожу руками и забегаю в теплый холл ресторана. — Я на месте.
Отдаю шубку в гардероб, продолжая прижимать мобильник к уху плечом, а когда поворачиваюсь, лицом к лицу сталкиваюсь с Даном. Он возвышается надо мной, окружая своей темной, сексуальной энергетикой.
Размыкаю губы в широкой улыбке, позволяя поцеловать себя прилюдно. Это на самом деле редкость. Он очень трепетно относится к нашим чувствам и особо на публику их не демонстрирует.
Привстаю на носочки, крепко сжимая телефон в ладони, и целую его в ответ.
— Скучал? — трусь о его нос своим.
Дан хмыкает, но с улыбкой. Мол, а как иначе?
Иногда для того, чтобы понять, как сильно ты дорог человеку, вообще никакие слова не нужны. Мне повезло. Я вижу его любовь во всем. Во взглядах, жестах, поступках. В словах тоже, конечно, слышу, когда мы одни. Естественно.
— И я, — прячу телефон в клатч и переплетаю наши с Данисом пальцы.
Мы проходим между столиков. Мое платье с откровенным разрезом сегодня только для него, но я замечаю взгляды сидящих в зале мужчин. Люблю пощекотать Кайсарову нервишки, потому что чем больше внимания я к себе привлекаю, тем сильнее он сжимает мою руку.
— Полегче, раздавишь, — прохожусь большим пальцем по тыльной стороне его ладони.
Данис отодвигает для меня стул и, дождавшись, когда я присяду, огибает стол.
Рассматриваю его слегка угрюмый вид, но улыбку сдерживать не могу.
Кайсаров снова в черном. Всегда в черном. Рубашка с закатанными рукавами и брюки. Ему так все это идет. Есть в его аутфитах что-то магическое, взгляд оторвать не могу.
Я, наверное, извращенка, но даже не злюсь теперь, когда на него девчонки пялятся. Потому что он мой. Ревность трансформировалась в понимание, что Кайсаров только со мной. Другая с ним не справится. Ни за что! Так что пусть смотрят и подтирают слюни.
