— Да. Конечно.
— Хорошо. — Кажется, он хочет сказать что-то еще, но поворачивается и усаживается на свое место, оставляя меня в замешательстве.
Мое замешательство удваивается, когда он протягивает руку и убирает одну из моих рук с руля. Мне интересно, что он делает, пока он не переплетает наши пальцы вместе, а затем кладет наши руки на консоль.
Я понятия не имею, что означает этот шаг. Что я точно знаю, так это то, что я почувствовала в магазине, когда он поцеловал меня в шею, это были взрывы и фейерверки, похожие на безумно крутые американские горки. Именно так я всегда представляла себе, должен выглядеть поцелуй. Это заставляет меня понять, что в почти поцелуе с Кайлером определенно чего-то не хватало. Это заставляет меня задуматься, каково будет на самом деле целоваться с Каем по-настоящему.
Мне очень хочется это узнать.
Глава 18
Изабелла
К тому времени, как мы возвращаемся в квартиру, бабушка Стефи уже готовит ужин. Мы втроем садимся и едим, пока она рассказывает, что ее друг-полицейский нигде поблизости не нашел машину. Я не удивлена. У меня такое чувство, что тот, кто издевается надо мной, будет найден только тогда, когда захочет.
Поев и убрав со стола, я иду по коридору, чтобы принять душ.
Кай уже сидит на диване, притворяясь, что делает домашнее задание, в то время как на самом деле он пытается взломать флешку. Он ловит мой взгляд, когда я прохожу мимо и от его взгляда у меня покалывает место на шее, где он кусал и целовал меня.
— Ты заболела? — моя бабушка Стефи встает передо мной, загораживая мне вид Кая. — Ты выглядишь раскрасневшейся.
— Я в порядке. — Ничего нового. Я девушка, которая только что думала о том, что ее за шею укусил горячий парень.
Она прижимает ладонь к моему лбу.
— Температуры нет. — Она убирает руку. — Я думаю, тебе следует отдохнуть. И завтра тоже. Приходи домой сразу после школы. Особо не напрягайся, например, посмотри фильм. У тебя была тяжелая неделя.
— Звучит неплохо, — говорю я, проводя рукой по шее. — Хотя мне все еще нужно сделать кое-какую домашнюю работу. Приближаются промежуточные экзамены.
Ее взгляд падает на мою руку на шее.
— А это что такое?
Мои пальцы напрягаются:
— Что?
Она наклоняется, пристальнее изучая мою шею.
— Эти отметины у тебя на шее.
Я отодвигаюсь от нее на дюйм.
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Изабелла Андерс, — предупреждает она. — Ты ужасная лгунья. Кто это сделал? Это был тот парень Кайлер, о котором ты все время болтала, или это… — Она подозрительно смотрит на Кая.
Кай, кажется, глубоко поглощен чем-то на экране своего компьютера, но я могу сказать, что он на грани смеха.
Рад, что он считает это забавным, потому что я уверена, что это не так.
— Эм, я собираюсь пойти принять душ. — Я разворачиваюсь и, как сумасшедшая, бегу в свою спальню, чтобы взять какую-нибудь одежду и убежать от того, что она собирается сказать дальше.
— Просто убедись, что если ты что-то делаешь, то это безопасно! — она кричит мне вслед.
Я захлопываю дверь и прислоняюсь к ней.
Я до смерти люблю свою бабушку, но, черт возьми, она знает, как поставить меня в неловкое положение.
Я даю себе пару минут, чтобы собраться с мыслями, прежде чем на цыпочках войти в ванную и принять душ. К тому времени, как я прокрадываюсь обратно в свою комнату, усталость овладевает мной.
Я забираюсь в постель, хотя еще рано. Прошлую ночь я не очень хорошо спала. Каждый раз, когда я закрывала глаза, мне снилась либо синяя машина, либо Линн, которая находит способ арестовать меня, либо моя мама с окровавленными руками.
Когда я протягиваю руку, чтобы выключить ночник, я замечаю, что у меня есть один пропущенный звонок и сообщение. Я почти не смотрю на них, беспокоясь, что они будут от того, кто послал мне угрожающее сообщение. Но я отбрасываю страх в сторону и беру свой телефон.
Оба они от Кайлера.
Вздохнув, я открываю сообщение.
Кайлер: Просто интересно, что с тобой происходит. Я не получал от тебя вестей с понедельника. Я много думал о тебе. Все еще в силе в субботу?
Я перечитываю сообщение во второй раз, чувствуя, что не знаю, как ответить.
Эта история с Каем… Кай и этот поцелуй… Кай и то, как он обнимает меня… Кай и то, как он называет меня красивой…
Мне нужно что-то сказать Кайлеру, потому что я не думаю, что хочу тусоваться с ним в субботу, не после того, что случилось с Каем. Но я не знаю точно, что сказать.
Я пишу об этом Индиго, потому что она наверняка знает, что делать. Через двадцать минут без ответа я сдаюсь и откладываю телефон, решив, что напишу Кайлеру утром, после того как поговорю с Индиго.
Потом я закрываю глаза и погружаюсь в свои кошмары.
***
К тому времени, когда я собираюсь выйти за дверь и отправиться в школу на следующее утро, Индиго все еще не ответила на мое сообщение.
— Бабушка, ты что-нибудь слышала от Индиго? — спрашиваю я, перекидывая сумку через плечо.
Она отрывает взгляд от мытья посуды в раковине.
— Я получила от нее весточку пару дней назад. А что?
Я обхватываю большим пальцем ручку своей сумки.
— Я написала ей вчера вечером, но она до сих пор не ответила.
Я замечаю, как что-то мелькает в ее глазах. Страх? Волнение?
— Я уверена, что с ней все в порядке. — Она протирает тарелку губкой. — Она, наверное, просто занята заботой о своей маме.
Я думаю, что она, возможно, лжет, но пока оставляю это, потому что мне нужно идти в школу.
Я направляюсь к двери вместе с Каем и как только мы выходим на улицу, он протягивает руку и переплетает свои пальцы с моими. Он делает это так небрежно, как будто это самая естественная вещь в мире. Я чувствую себя самой неестественной, неуклюжей девушкой, которая когда-либо ходила по планете. Мои ладони, вероятно, вспотели и я почти уверена, что моя рука дрожит. Я могла бы отстраниться, просто чтобы он этого не заметил, но я ни за что не сделаю этого.
— Итак, твоя бабушка говорила еще что-нибудь о твоей шее? — спрашивает он меня после того, как мы садимся в машину, и я выезжаю на дорогу.
— Да, сегодня утром она снова заговорила об этом. — Я чувствую себя неловко, просто думая об этом.
Он смотрит в свой телефон, затем начинает набирать сообщение.
— Что она сказала?
Я надеваю темные очки.
— Я не хочу об этом говорить.
Он бросает на меня косой взгляд.
— Почему нет? Настолько все плохо?
— Конечно, плохо. Ты слышал ее прошлой ночью. Раз в десять больше и вот насколько все было хуже.
Он очень старается не рассмеяться.
— Просто скажи мне, что она сказала.
Я качаю головой.
— Ни за что.
— Да ладно тебе. — Он дуется. — Я обещаю, что не буду смеяться.
— Ага, конечно, — бормочу я. — Ты будешь смеяться, а я буду краснеть. — Когда он продолжает дуться, я вздыхаю. — Ты должен поклясться, что не будешь смеяться.
Он рисует пальцем крестик над сердцем, а затем спокойно ждет, что я ему скажу.
Чувак, я не могу поверить, что собираюсь это сделать. Он никогда не даст мне это забыть.
— Она… дала мне… презерватив, — бормочу я еле слышно.
Он сжимает губы и прижимает сжатую в кулак руку ко рту, его плечо трясется, когда он изо всех сил пытается сдержать смех.
— Ты обещал, что не будешь смеяться, — сердито напоминаю ему.
Это занимает у него мгновение, но ему удается взять себя в руки.
— Она забавная, — говорит он. — Я имею в виду твою бабушку.
Я включаю поворотник, чтобы выехать на главную дорогу.
— В хорошем смысле.
— Определенно в хорошем смысле. — Он проводит пальцем по нижней губе, размышляя о чем-то. — Но настоящий вопрос в том, сохранила ли ты презерватив?
Качая головой, я протягиваю руку и слегка шлепаю его по руке.
