руках. По выражению лица Тараса стало ясно, что он напряженно вспоминает, какое отношение этот славный малыш имеет к нам обоим или к нему одному.
Темушка потянулся к нему ручонками, как при первой встрече. Мамаев улыбнулся ему в ответ, но возникшее напряжение не проходило. Пришлось второй раз знакомить его с Темой.
— Это сын Стаса. Соболева…
— То е-е-есть — твооой сыын? — речь Тараса постепенно становилась плавной, но без прежней тягучей напевности. Это радовало. Но вот в памяти еще было много пробелов. Поэтому приходилось восстанавливать их по небольшим фрагментам.
— Нет, Темушка — сын Соболева и Юли.
— Но пппочему малыш с тттобой? Ттты его усыновила?
Я долго объясняла причину появления Темы в моем доме. К сожалению, понимала, что этот факт память почему-то упорно не возвращала Тарасу.
— А кто такой Соболев? Твой родственник?
— Не совсем так… Тарас, Теме пора кушать. Я отнесу его к няне. Ты пока отдохни, и потом я тебе все объясню.
Теперь-то я согласилась со Старцевым, который не раз повторял, что мозг — сложный механизм, который до сих пор не до конца изучен. Действительно, было странно, что Тарас вспомнил тетушку, меня, Шувалова, а Темушку, Соболевых и все, что с ними связано — никак.
Оставив Тему с Софьей, я позвонила Элине. Она выслушала мой рассказ, но в отличие от меня, не удивилась:
— Обычное явление. Мамаев вспомнил тех, кто ему дорог, о ком у него есть приятные воспоминания. А Стаса и Юлю он никогда не видел. К тому же, эти образы связаны с проблемными ситуациями, переживаниями и, может быть, с самой аварией.
— Да, но Темушка? Тарас при виде его улыбки во время первой встречи даже расчувствовался.
— Милана, нам неизвестно, насколько Мамаеву было приятно присутствие ребенка Стаса в твоей жизни. Может, он просто не хотел огорчать тебя? Кто его знает, не вызвался ли он искать Соболева, чтобы поскорее вернуть малыша родителям.
— Но его интерес к Теме был искренним.
— Ну да, в той только плоскости, чтобы, как я уже сказала, освободить тебя от обязанностей о чужом ребенке. Может быть, он вообще в мечтах рисовал себе счастливую семью со СВОИМИ родными детьми. И в роли их матери видел тебя.
— Миля, — продолжала Элина, — Вы не успели узнать друг друга достаточно хорошо. Поэтому судить о чувствах Мамаева к чужому ребенку, да еще ребенку твоего бывшего, сложно и практически невозможно. Постарайся не навязывать ему общение с Темой. Даст Бог, он сам все вспомнит.
— Но Тарас хочет знать подробности о Стасе. Как быть?
— В мягких тонах расскажи, что родители Темы уехали и просили, чтоб некоторое время малыш пожил у тебя. Не тревожь его. Всему свое время. Лучше скажи, Шувалов не звонил?
В ее голосе я уловила не просто интерес к проблеме со Стасом. По всему было понятно, что Элина влюблена, а Данила? Время покажет.
— Нет, Эля. Сама с нетерпением жду от него вестей… Даже не знаю, под каким соусом подать Тарасу информацию о Соболевых.
— По крайней мере, воздержись посвящать его в тонкости ваших со Стасом отношений.
— Я тоже так думаю. Извини, у меня по второй линии звонок. Настойчивый. Перезвоню…
Наверное, биотоки — то ли мои, то ли Элины — были достаточно сильны. Не успели мы заговорить о Шувалове, как он тут же обозначился. По его встревоженному голосу можно было определить, что произошло нечто важное, а может быть… даже трагическое.
— Милана! Здравствуй…
Я вся напряглась.
О Боже, почему он медлит! Я почувствовала, что стряслось нечто ужасное. Но что?!
— Что там? Говори!
— Мы нашли Стаса… Он в очень плохом состоянии… Наркотики…
— Что?! Этого не может быть! Стас не мог… А Юля?!
— Она в розыске. Ее ищут. Удалось только выяснить, что она со своим сообщником бросили Стаса в наркотическом состоянии и сбежали…
— Что именно со Стасом? — сердце мое билось, как загнанный зверек. Мысли неслись вскачь. Но ни одна из них не давала ответа на вопрос — что там могло случиться.
— Данила, не молчи, рассказывай!
— Потом. Скоро приеду, все расскажу. Элину успокой. Я помню о ней. А сейчас извини, меня зовут.
И все, больше ни полслова…
Я еще долго слушала гудки, тупо глядя на бездушный аппарат и словно надеясь дождаться от него разъяснений.
Очнувшись, набрала Элину. Но говорить не могла.
— Миля, что случилось? Ты почему молчишь! Ало, ало, тебя не слышно!
— Эля… Стаса нашли, но…
— Он жив?!
— Да, только…
Я разрыдалась. Сложно было объяснить непонятное и совершенно необъяснимое. Стас и наркотики? Нет, это несопоставимо…
— Шувалов… тебе привет от него…
— Мила, я ничего не понимаю! Успокойся, я еду к тебе…
Элина, примчавшаяся за разъяснениями, нашла меня в ужасном состоянии. Неизвестность всегда пугает. Поэтому я не находила себе места, а мое неутомимое воображение рисовало картины одна ужаснее другой.
К разочарованию подруги, мне нечего было добавить к тому, что сказала ей по телефону. А попытки дозвониться до Шувалова оставались безрезультатными. И нам оставалось только предполагать, что там произошло.
Оставалось надеяться на то, что Шувалов не пропадет надолго, и картина прояснится.
— Элина, ты допускаешь, что Стас мог употреблять наркотики? — Я ждала от нее категорического отрицания, но увы.
— Миля, после того, что с его стороны не было ни одной попытки справиться о сыне, я уже не берусь судить об этом.
— Но ты ведь видела, насколько трепетно он относился к сынишке.
— Да. Но я слишком мало общалась со Стасом. Хотя надо признать, это был вполне здоровый человек. И если бы подобные сведения поступили не от Данилы, я ни за что не допустила бы такого поворота дел. Здесь странно все. И горем убитый муж. И любящий отец, внезапно оставивший ребенка на чужого человека. И его странное упорное молчание.
— Он однажды пытался что-то мне сказать, — возразила я Элине. — Правда, голос тогда был слабый, и звонок почему-то прервался.
— Давай не будем гадать. Надо дождаться разъяснений от Шувалова.
Она была права. Оставалось одно — ждать.
***
Чуть свет меня разбудила Зина.
— Там Шувалов…
Не дослушав ее и едва накинув халат, я бросилась вниз. Данила успел подхватить меня, когда я чуть было не упала с последней лестничкой ступеньки.
— Как Мамаев? — предупредил он мой вопрос.
— Тарас выздоравливает. А что со Стасом?! — я не задумывалась о том, как отнесется к моим словам Шувалов. Он разумный человек и должен понимать, что его несколько слов о Соболеве, хотя бы как об
