– И что мне надеть на этот чертов фуршет? Мои платья не подойдут, они не в стиле Гельятины, а шорты и гольфы на светский раут – это явный перебор. Там будет весь модный бомонд!
– Может, позвоним Жозефине?
– Точно! Ты голова, Женька!
Ленка Писарь примчалась сразу же, как только услышала о поездке. С пакетом нарядов, в тканевой маске на лице и в бигуди на голове. Вечером подруга собиралась играть в театре спектакль, после которого у нее намечался ужин с поклонником. Так что мы обе оказались в состоянии «пчелы в полете» и жужжали без конца.
– Не годится…
– Не годится…
– Не годится…
– Никаких сапог на каблуках, это не в духе Гельятины!
– А если черный комбинезон из пайеток и сапоги без каблуков?
– Тогда я буду похожа в нём на женщину-кошку, которой обломали когти.
– Ветрова, у тебя там секс случайно не намечается с нормальным мужиком? Посмотри вот это платье с шелковыми бретелями. Оцени, какие они тонкие! Хоп, и грудь наружу!
– Без лифчика не надену! И ты с ума сошла, Лен, какой еще секс? Я не сплю с первыми встречными!
– Ты вообще ни с кем не спишь, монашка праведная! Не удивлюсь, если и оргазма настоящего не испытывала. Надевай, оно везучее! У меня в нем два раза спонтанный секс был!
– Женька, закрой уши! Безешка, заткнись, теперь точно не надену! Лучше сними эту маску с лица, ты в ней, как черт!
– Да ладно вам, девочки. Я уже взрослая!
– Это корейская черная улитка! После нее лицо, как попка младенца. Я тебе, кстати, такую же принесла. В поездках всегда плохо спишь, а здесь проснешься, налепишь на пятнадцать минут, и будешь весь день красотка неземная!
– Геля, ну зачем тебе пиджак? Это же вечеринка.
– Нужен!
– Там все будут нарядные, даже Какашковна. А ты одна приедешь, как синий чулок. Лена права, уж лучше без лифчика, чем так! Сначала ты сама никуда не ходила, потому что не в чем было; Потом Регина тебой командовала – то костюм ей строгий надень, то волосы завяжи. А потом Арнольд-сопливый нос указывал, какой длины юбки носить… Не надоело? Хоть разочек оденься нормально! Гельятине всё можно!
– Вот-вот, Женечка, учи свою сестру! А то дождется, когда грудь отвиснет и показать будет некому! С такой фигурой, Ветрова, как у тебя, куртизанок надо играть и роковых женщин, а не изображать стрёмных, безгрудых секретарш, на которых некому позариться.
– Гельятина не стрёмная! – возмутилась я. – У нее есть грудь! Я сама в Инстаграм видела!
– Вот и докажи!
– И докажу!
– Всем, а не только мне!
– И всем докажу!
Ленка, зараза такая, недолго думая, схватила меня за руку и крикнула сестре:
– Женька, разбивай спор! И смотри, чтобы она в чемодан джинсы не сунула! Я бегом домой за корсетом смотаюсь, а ты ищи чулки!.. Не дадим красоте пропасть зря!
***
Джинсы мне девчонки надеть не дали, и спортивный костюм тоже. Поэтому в дорогу я надела короткие широкие бриджи, желтые гетры, ботинки, зеленый свитшот с драконами, короткий пуховик, и сверху на парик нацепила старые меховые наушники.
Ощущала я себя в таком наряде – глухой великовозрастной школьницей, но упрямо притащила чемодан к парковке возле «Галактики», предварительно припарковав свой «Порше» в секретном месте.
Спиридон приехал минут через пять, появившись со стороны метро. Пришел в коротком бордовом пальто и фетровой кепке, из-под которой у виска привычно свисал гламурный локон. Вполне себе импозантный молодой мужчина. Тонконогий и высокий, в узких брюках, блондин принес с собой в одной руке саквояж, а в другой – что-то в непрозрачном чехле. Видимо, костюм на завтрашний светский раут. И увидев меня, искренне обрадовался.
– Привет, Гельятина! Как я рад, что ты в нашей компании! Значит, поездка точно удастся!
– Привет, Спиридон. Не знаю, как насчет тебя, а мне не оставили выбора.
– Зато ты отлично выглядишь!
Выглядела я в розовых наушниках, бриджах и желтых гетрах для вчерашнего арт-директора Ангелины просто «эпично». Но хуже было то, что я собиралась в таком виде отправиться не в один отдельно расположенный офис, а в фешенебельный люкс-отель. И от понимания, кто там завтра будет и как я буду выглядеть в «наряде для фуршета» сводило челюсти и портилось настроение.
– Не ври, Гвидонович! – сердито буркнула я, всё еще не остыв от сборов и смеха сестры и Ленки.
– Да я серьезно, – растерялся Спиридон. – Я правда рад тебя видеть.
Я точно не была против его общества, блондин мне нравился, и от собственных слов стало стыдно.
Я неловко улыбнулась другу:
– Прости, не обижайся. Я просто не в духе сегодня. Что там? – стрельнула глазами на чехол. – Гламур-outfit? А в саквояже наверняка сокровища? Разные булавки, перстни…. запонки? – хитро сощурила взгляд. – Неужели наш знаток моды собрался завтра затмить собой софиты?!
Теперь Спиридон раскраснелся, но рассмеялся:
– Не уверен, что получится, но я намерен попробовать! Я слышал, на этом мероприятии скромность не уважают. А я из тех, кто любит сиять и быть заметным!
– Главное, чтобы нас вкусно покормили, – вздохнула я абсолютно серьезно. – Я такая голодная! Так спешила, что даже кофе не выпила. Слушай, а может, я успею сбегать к кофе-автомату? Посмотришь за вещами?
Но сбегать не успела. Только сказала, как тут подъехал Орловский и тоже без настроения.
Сухо поздоровавшись, загрузил наши со Спиридоном вещи в багажник своего белоснежного «БМВ» и посмотрел на часы:
– Думаю, к девяти вечера заселимся.
Сегодня на Максиме были надеты стильные джинсы, джемпер и короткая куртка. Волосы, как всегда, собраны в пучок, виски подстрижены. И стоило подумать: а не забыл ли он смокинг и подтяжки (чтобы не потерять боксеры при виде дамочек), как тут папа привез Киру Крапивину. И если я до этого думала, что знаю, как выглядит счастливый человек, то увидев директора по работе с клиентами, поняла, как ошибалась.
Девушка выглядела не просто радостной, а слегка не в себе. Так выглядит человек, который обнаружил в дырявом кармане лотерейный билет и внезапно узнал, что сорвал по нему джек-пот!
Светское мероприятие со всеми вытекающими было назначено на завтра, но Крапивина явно собиралась покорить жениха красотой сегодня, потому что так ярко накрасилась, что когда выплыла из дорогого седана, приблизилась и собралась поздороваться, от обилия помады и блеска у нее слиплись губы.
Зато шубу надела из шиншиллы «по-бохатому», длинную и с фалдами. Такой шубы на пять шуб хватит. А судя по размеру чемодана, который выгрузил из авто водитель ее отца, она решила захватить в «Замок» и всё свое приданое.
Мы со Спиридоном, увидев младшего директора «Империала», округлили глаза, а Орловский и вовсе остолбенел. Однако Крапивина, видимо, решила, что это он от ее красоты, и бросилась Кентавру на шею.
– Максим, дорогой, я так рада, что мы едем вместе!
– Кира, прекрати. И отцепись от меня, это деловая поездка. Мы на работе, в конце концов!
– Папа смотрит! Он так счастлив, что ты решил меня взять!
– Это не я решил, но как только приедем, я обязательно поговорю с Ксантием Валентиновичем! Кира, садись в машину. Назад! Вам там с Гельятиной будет удобнее!
Ага, щаз-з. Еще бы счастливая Крапивина Максима услышала! Как только он отцепил девушку от себя и взялся запихивать в багажник ее багаж, она сгребла шубу и залезла на переднее сидение. Пять раз закрывала дверь, пока весь мех уместила.
– И как она собирается в ней ехать? Упреет же, – ошарашенно шепнула я Спиридону. – Слушай, а может, она под шиншиллой голая?
– Я бы не удивился, – так же, наклонившись, шепнул Гвидонович. – Судя по тому, что нас с тобой не заметили, сейчас начнется «соблазнение строптивого»!
– Ставлю свой чупа-чупс, что поездка не будет скучной! Может, мы даже голые коленки увидим и, хм, сам процесс.
Мы оба захихикали.
