насмешливое сочувствие.
— О, бедная Эмма. Оставшаяся в меньшинстве и ошеломленная. — Говорит он с ухмылкой.
Александр присоединяется, его голос ровный и дразнящий.
— Мы всегда могли бы действовать по очереди, чтобы тебе было легче справляться с нами.
Эмма смеется, звук легкий и полный веселья.
— Справляться? Думаю, это вы должны волноваться. Я могу вас удивить.
В ее словах звучит игривый вызов, и каждый из нас стремится ответить на него. Это игра остроумия и флирта, танец слов и взглядов, который только усиливает предвкушение того, что ждет нас этой ночью.
Я наклоняюсь ближе к Эмме и шепчу ей на ухо.
— Мы принимаем твой вызов, но помни, ты сама напросилась.
Она кусает губы, в ее глазах появляется игривое выражение.
— Я вас не боюсь, — говорит она.
В ответ я нежно целую ее в шею, позволяя языку медленно и чувственно обводить ее гладкую кожу, когда отстраняюсь.
— А стоило бы.
Николай хихикает, глубокий звук раздается в тихой комнате.
— Похоже, Дмитрий уже берет верх в нашей маленькой игре.
Александр наблюдает за обменом мнениями, на его губах играет забавная улыбка.
— Ночь еще только начинается, — говорит он, и в его глазах появляется искра игривого соперничества.
Эмма откидывается назад, и на ее лице появляется уверенная улыбка.
— Тебе понадобится нечто большее, чтобы напугать меня, — поддразнивает она.
Телефон Эммы прерывает этот момент, его мелодия пронзает заряженную атмосферу. Она смотрит на него и извиняюще поднимает палец.
— Извините, ребята, мне нужно ответить. Это Зои, моя лучшая подруга.
Когда Эмма исчезает на кухне, я слышу обрывки ее разговора с Зои. Ее голос, хотя и приглушенный распахивающимися дверями, несет в себе нотки уверенности.
— Да, да, все замечательно, Зои, — говорит она.
Я пытаюсь сосредоточиться на сказанном, мне любопытно, как ведет себя Зои. По тем кусочкам, которые я улавливаю, Зои кажется рассеянной, почти взволнованной. Ее слова расплывчаты, ничего конкретного, но в них чувствуется… что-то. Я не могу точно определить, что именно, но ее тон говорит о том, что она не просто ведет непринужденную беседу.
Мое внимание привлекает звук распахивающейся кухонной двери. Эмма снова входит в гостиную, выражение ее лица извиняющееся.
— Извините ребята, — говорит она, в ее голосе слышится смесь раздражения и беспокойства, характерная для неожиданных или слегка тревожных звонков.
Без дальнейших объяснений она направляется в свою спальню. Ее шаги быстры, что говорит о том, что после звонка ей нужно несколько минут побыть одной.
Я следую за Эммой в ее комнату, чувствуя, что что-то не так. Обхватив ее сзади, я нежно целую ее в шею.
— Все в порядке? — Спрашиваю я, сохраняя низкий и обеспокоенный голос.
Она прислоняется ко мне и испускает небольшой вздох.
— Зои сказала, что у Кейт все хорошо. Переехала в Чикаго, открыла свой собственный салон.
В ее голосе звучит грусть.
— Ты должна быть рада этому. Почему такое грустное лицо? — Спрашиваю я, пытаясь понять.
Повернувшись ко мне лицом, Эмма смотрит на меня со смесью грусти и растерянности.
— Я скучаю по ней, знаешь ли, но я не уверена, что смогу снова ей доверять.
Я смотрю на нее, пытаясь утешить.
— Эй, в Братве мы видели вещи и похуже. Ты пройдешь через это. И ты можешь навещать ее в любое время, ты же знаешь.
Ее глаза немного светлеют.
— Правда?
— Да, конечно, — твердо говорю я. — Она твоя сестра. Ты не застряла здесь, Эмма. Ты вольна видеться с ней, может быть, наладить отношения.
Эмма хихикает, в ее глазах появляется намек на юмор.
— Ты бы не позволил мне увидеться с ней без дюжины охранников.
Я не могу не ухмыльнуться.
— Что я могу сказать? Ты важна для меня, Эмма. Для всех нас.
Я убираю прядь волос с ее лица. Наклонившись, я нежно целую ее. Эмма улыбается в ответ на поцелуй, ее настроение заметно улучшается. Когда мы расходимся, она игриво подталкивает меня.
— Итак, мистер Защитник, значит ли это, что у меня будет личный телохранитель, куда бы я ни пошла? Как тень?
Я ухмыляюсь, подыгрывая ей.
— Только если ты пообещаешь не наступать ему на пятки. Мы все еще обучаем некоторых новых парней.
Она смеется, в ее глазах блеск.
— Я постараюсь. Но что, если мне нужно пойти куда-то самой? Например, в продуктовый магазин?
— О, продуктовый магазин? Это территория повышенного риска. Никогда не знаешь, когда на твоем пути может оказаться неконтролируемая тележка, — отвечаю я с насмешливой серьезностью.
Эмма хихикает, наклоняясь ближе.
— А как насчет вечеров свиданий? Ты будешь моим спутником и телохранителем?
Я обхватываю ее рукой, притягивая ближе.
— Я буду всем, что тебе нужно. Свиданием, телохранителем, личным поваром… называй как хочешь.
В ее глазах пляшут смешинки.
— Личный повар, да?
— Конечно. Я готовлю отличную куриную запеканку.
Она быстро целует меня в губы.
— Хорошо, шеф-повар, я испытаю тебя на прочность.
Я ухмыляюсь и снова целую ее в шею, на этот раз более настойчиво. Она мурлычет, прильнув ко мне на несколько секунд, прежде чем отстраниться.
— Полегче, шеф, — поддразнивает она, озорно поблескивая глазами. — Прибереги немного своей страсти для кухни, ладно?
Я хихикаю, и по мне разливается тепло.
— О, поверь мне, ее хватит с избытком. Но должен предупредить, что моя запеканка может просто свалить тебя с ног.
Она смеется, и этот звук звучит музыкой для моих ушей.
— Я поверю в это, когда попробую. Но если она так хороша, как ты говоришь, то, возможно, я позволю тебе сбить меня с ног.
Я улыбаюсь, но потом вспоминаю, что нас ждет важный момент.
— Перед этим, — мягко говорю я, мой тон становится немного более серьезным, — тебе нужно кое с кем попрощаться.
Выражение ее лица смягчается,
