— Все это мы обсудим позже. Сейчас меня интересует ваша оценка деятельности собравшихся здесь людей.
— La Signora, все это есть в моем письменном отчете.
— Да, — подтвердила она и красноречиво подняла бровь, ожидая продолжения.
— Ладно. Тайлер справляется с виноградниками без моей помощи и знает это. По долгу службы я должен наблюдать за виноградниками и обладаю нужными для этого знаниями, однако сталкиваюсь с его сопротивлением. С сопротивлением, за которое не могу его осуждать, однако это не слишком эффективно. Помимо сказанного, могу добавить только то, что качество управления виноградниками Макмиллана отменное. Во всяком случае, не хуже, чем управление виноградниками Джам-белли. Кое-что можно улучшить, но то, как он соединяет операции и управляет бригадами, выше всяких похвал.
София вполне прилично работает на виноградниках, хотя это не ее конек. Так же как реклама и маркетинг не конек Тай-лера. То, что она сосредоточивается на последних, в то время как он работает в поле, дает хорошие и очень интересные результаты. Однако в нашем городском офисе есть некоторые трудности.
— Я знаю о трудностях, — сказала София. — И справляюсь с ними.
— С ней, — поправил Дэвид. — София, у вас есть трудная, вспыльчивая, упрямая служащая, которая уже несколько недель пытается подорвать ваш авторитет.
— Я встречусь с ней завтра днем. Дэвид, я знаю своих людей. И умею находить с ними общий язык.
— Вам неинтересно знать, как я выяснил, что Кристин Дрейк упряма, несговорчива и вспыльчива? — Он слегка выждал. — Она ведет переговоры с конкурентами. За последние две недели ее характеристики поступили в пять-шесть компаний. Согласно моим источникам в «Ла Кер», если она считает, что нашла подходящего слушателя, то предъявляет вам множество упреков и обвинений.
Услышав о предательстве, София досадливо кивнула:
— Я поговорю с ней.
— Подумай над этим как следует, — посоветовала Тереза. — Если служащий не может быть лояльным, то он по крайней мере обязан сохранять достоинство. Нельзя мириться с тем, что штатный сотрудник использует сплетни и наветы как средство для перехода в другую компанию… А как Пилар?
— Учится, — ответил Дэвид. — Но бизнес не назовешь ее сильной стороной. La Signora, мне кажется, что вы используете ее не по назначению.
— Простите, не поняла.
— По моему мнению, вашу дочь следует использовать в представительских целях. Кабинетная работа приводит к тому, что ее обаяние и элегантность пропадают втуне. Меня удивляет, что вы не просите Пилар проводить экскурсии и дегустации. Посетители будут счастливы лично познакомиться с членом семьи, а это может принести компании дополнительную прибыль. La Signora, она отличная хозяйка, но отличным клерком ее не назовешь.
— По-вашему, я совершила ошибку, ожидая, что моя дочь научится семейному бизнесу?
— Да, — небрежно ответил Дэвид, заставив Эли закашляться.
— Не нужно, не нужно! — замахал рукой старик, когда Тайлер встал, чтобы дать ему воды. — Я просто пытался побороть смех. Господи, Тереза, ты сама знаешь, что он прав. — Он взял у Тайлера стакан и осторожно отпил, восстанавливая дыхание. — Ты терпеть не можешь ошибаться, но иногда случается… София, мама тебе хорошо помогает?
— У нее было слишком мало времени… Ужасно, — призналась София и прыснула со смеху. — Мама, извини, но худшего секретаря, чем ты, наверное, просто не бывает! Я ни за что не рискнула бы отправить тебя в город и взять в свой отдел… Ты высказываешь удачные мысли, — добавила она, видя, что мать молчит. — Например, сегодня, когда заговорила о предупреждениях. Но ты высказываешь их только под нажимом и не знаешь, как это использовать на практике. Более того, ты проклинаешь каждую минуту, проведенную в моем кабинете.
— Я пытаюсь справиться, но ничего не получается, — тихо сказала Пилар и поднялась с места.
— Мама…
— Нет, все верно. Я предпочитаю, когда со мной говорят честно, а не опекают. Позвольте мне облегчить вашу задачу. Я ухожу. Постараюсь найти себе дело, с которым смогу справиться. Например, элегантно и обаятельно сидеть где-нибудь в углу.
— Я поговорю с ней… — начала София.
— Не нужно, — помахала рукой бабушка. — Она взрослая женщина, а не ребенок, и не нуждается в утешениях. Сядь. Совещание еще не окончено.
«Ну вот, — довольно подумала Тереза, поднося к губам чашку с кофе. — Моя дочь проявила что-то похожее на характер». Наконец-то.
У Дэвида не было времени для утешений. Однако он чувствовал себя слегка виноватым и поэтому отправился искать Пилар. В последние недели основным источником информации о том, что происходит в семье, стала Мария. С ее помощью он обнаружил Пилар в оранжерее.
Пилар, облаченная в фартук и садовые рукавицы, возилась с рассадой.
— У вас найдется свободная минутка?
— Хоть все время на свете, — холодно сказала она, не удостаивая его взглядом. — Я ничего не делаю.
— Вы ничего не делаете в кабинете. Потому что секретарская работа не приносит вам удовлетворения и кажется бессмысленной. Это совсем другое дело. Прошу прощения, что моя оценка обидела вас, но…
— Но это бизнес. — Пилар подняла взгляд и мрачно посмотрела ему в глаза.
— Да. Это бизнес. Пилар, вам нравится набирать тексты и создавать файлы? Нравится сидеть на совещаниях, посвященных рекламным кампаниям и рыночной политике?
— Я хочу чувствовать себя полезной. — Пилар отложила лопатку.
«Неужели они считают, что я похожа на здешние цветы? — подумала она. — Может быть, так оно и есть? Может быть, мне нужны искусственный климат и тщательный уход, чтобы ничего не делать, а только привлекательно выглядеть в подходящей вазе?»
— Я устала. Устала чувствовать себя ненужной. Человеком, у которого нет ни умения, ни таланта, ни мозгов.
— Значит, вы меня не слушали.
— О нет. Я все слышала. — Она сняла рукавицы и швырнула их в сторону. — Я должна быть обаятельной и элегантной. Как нарядная кукла, которой играют в подходящее время и в подходящем месте, а потом прячут в шкаф. Спасибо, не надо. Я и так достаточно долго пролежала в шкафу.
Дэвид накрыл ладонью ее руку, но Пилар вырвалась и попятилась. Однако когда он взял ее за другую руку и удержал на месте, потрясенная женщина уставилась на него во все глаза.
К ней давно никто не прикасался. Это было просто невозможно.
— Постойте.
— Уберите руки.
— Подождите минутку. Во-первых, обаяние — это талант. Элегантность — искусство. А без мозгов невозможно понять, что следует сказать в нужное время в нужном месте, чтобы люди почувствовали себя непринужденно. Вы это умеете, так почему бы не воспользоваться своим умением? Во-вторых, если вы считаете прием туристов и сбор заказов во время экскурсий и дегустаций синекурой, то вскоре поймете, что сильно ошибаетесь. Конечно, если у вас хватит смелости попробовать.
