Рубен отказался провести ночь у Флер, поскольку уже договорился пойти с Пеппи и ее мужем на концерт.
Флер с трудом добралась домой в тот вечер. Голова раскалывалась, а в душе поселилась тревога. Что же она натворила и зачем? Ничего, успокаивала она себя, все образуется. Надо думать только о том, что ей крупно повезло.
Флер выпила бутылку минеральной воды, села на диван и уставилась в окно. Господи, ну почему из головы не выходит этот проклятый Магнус Филипс, который укатил на мотоцикле с Розой Шаром?
Она была уже в постели, когда зазвонил телефон.
— Флер, это Магнус. Я в Нью-Йорке. Помните, я обещал позвонить вам?
— Нет, не помню.
— Вы в порядке. Флер? — озабоченно спросил он. — У вас какой-то странный голос.
— Все нормально. Даже лучше, чем обычно.
— Флер, еще не поздно. Мы можем встретиться?
Вы не очень заняты?
— У меня много работы.
— Флер, с вами действительно все в порядке?
Флер внезапно разрыдалась и бросила трубку.
Через полчаса снова зазвонил телефон. Флер обругала Магнуса самыми грубыми словами, на какие была способна.
— Нет-нет, так не пойдет, — спокойно заметил он. — Я должен вас повидать. К тому же у меня для вас подарок.
— Мне не нужны ваши подарки.
— Но этот вам понравится.
Флер тяжело вздохнула, согласилась открыть ему дверь и быстро натянула джинсы.
— Хотите выпить?
— Я хочу только одного…
— Знаю, поджаренного хлеба с апельсиновым джемом. Сейчас сделаю. А кофе?
— С удовольствием. Значит, ваша домоправительница успела запастись моим любимым джемом?
— Да. Я тоже попробовала этот джем. Он ужасен.
— У вас очень усталый вид.
— Я очень рано встала сегодня.
— По-прежнему страдаете от бессонницы?
— Нет, — солгала Флер, — но я действительно неважно себя чувствую. Как провели время?
— Еще немного потолковал с вашей подругой мисс Шарон.
— Моей подругой! По-моему, она стала вашей подругой, — заметила Флер.
— Кажется, это не слишком радует вас.
— А как, собственно, я должна выражать радость?
Поздравлять? Посылать цветы? — Флер почувствовала, что вот-вот снова разревется. — Черт побери, Магнус.
Лучше бы вам оставить меня в покое.
Магнус поднялся и вышел из кухни в гостиную. Там он уселся на диван.
— Садитесь и расскажите мне, что случилось.
— Ничего.
— Но что-то все же произошло. Рассказывайте. Вы же знаете, что я хорошо умею слушать.
— Я это заметила.
— Флер, это моя профессиональная особенность.
— Неужели? А кататься на мотоцикле с Розой Шарон, прижимаясь к ее заднице и расточая ей комплименты, — тоже профессиональная особенность?
— Да, и это тоже. Посмотрите, что я привез. Это от Розы.
— От Розы?
— Да, она очень любит вас и просила меня передать вот это.
Флер развернула небольшой пакет и увидела фотографию в рамке: она сидела с отцом на берегу океана, обнимала его и радостно улыбалась. Ей тогда было лет девять-десять, не больше.
— Как мило! — воскликнула она. — Я помню: этот снимок сделан в день рождения отца. Мы тогда прекрасно провели время, взяли с собой бабушку, и она устроила нам пикник, приготовив много вкусных вещей. А потом мы пели песни и поздравляли его. Отец построил на песке чудесный замок и сказал: «Придет день, Флер, когда мы все будем жить в таком замке». А вечером мы поехали на Кони-Айленд.
Магнус задумчиво посмотрел на Флер.
— Взгляните сюда. — Он вынул фотографию из рамки и повернул обратной стороной. Там было написано:
«Флер девять лет. Единственная безграничная любовь моей жизни. Брендон».
— Боже! — воскликнула Флер, вытирая глаза. Она долго смотрела на фотографию, не в силах произнести ни слова.
— Простите, — проговорил Магнус. — Мне очень жаль, Флер. — Он нежно обнял се, и Флер вдруг почувствовала, что ей стало легче. Даже боль в сердце прошла.
— Роза сделала мне чудесный подарок, — сказала она наконец. — Как мило с ее стороны.
— Да, она очень огорчилась, что вы так внезапно уехали.
— Надеюсь, вы утешили ее?
— Пытался, хотя и не так, как вы думаете. Признаться, она совсем не в моем вкусе.
— А кто же в вашем вкусе? — спросила Флер, кокетливо поправляя волосы. — По-моему, вы слишком привередливы.
— Уж это точно. — Магнус взял руку Флер, поднес к губам и поцеловал.
Флер замерла. Он теснее придвинулся к Флер и поцеловал ее в губы — нежно, осторожно и страстно. Флер закрыла глаза, поняв, что не в силах сдерживать себя.
Так прошло несколько минут. Вдруг Магнус отпрянул и с ужасом посмотрел на нее;
— Боже мой, что я делаю! Мне лучше уйти.
— Пожалуй, да, — совсем не желая этого, сказала Флер и последовала за ним к двери, с трудом передвигая ноги.
Он решительно открыл дверь и вышел.
Январь — февраль, 1972
Очнувшись, Хлоя решила, что умерла, и обрадовалась этому. Потом вдруг осознала, что находится в больнице, а рядом с ней сидит Джо и озабоченно смотрит на нее.
Джо протянул ей стакан воды. Сделав несколько глотков, Хлоя откинулась на подушку.
— Где я? — тихо спросила она.
— В лондонской клинике. Мне разрешили зайти к тебе только на минуту. Пирс уже все знает и едет сюда.
Думаю, он будет здесь через несколько часов. Как ты себя чувствуешь?
— Ужасно! — Хлоя вдруг вспомнила все, что с ней произошло. У нес па глазах выступили слезы.
— Хлоя, дорогая, не плачь, пожалуйста! Это не поможет. Постарайся успокоиться. Может, все еще образуется.
— Что?
— Я говорю о ребенке. Есть надежда, что они его спасут.
— О Господи! — Хлоя снова заплакала.
Джо сел на край кровати и взял ее за руку.
— Хлоя, милая, не плачь, а то придет сестра и отправит меня домой.
— О, Джо, если бы только ты знал!.. Как же мне не плакать? У меня сердце разрывается. Бедный Джо, ты всегда со мной в трудные минуты.
— Может, позвать сестру?
— Нет, Джо, не надо… Хотя.., да, Джо, пожалуйста.
Джо позвонил, и через несколько секунд в палату вошел врач. Он осмотрел Хлою, сделал укол и сказал, что пришлет медсестру, которая будет дежурить возле нее.
— Я потеряю ребенка?
— Не знаю. Мы сделаем все возможное, но поручиться не могу. Мне очень жаль, миссис Виндзор.
— А мистер Симмондз приедет? — спросила Хлоя и снова заплакала. Что может сделать мистер Симмондз?
Абсолютно ничего.
— Миссис Виндзор, он уехал, но не волнуйтесь.
Через несколько часов здесь будет ваш муж.
— Боже! — воскликнула Хлоя, представив себе лицо Пирса. — Не говорите ему, пожалуйста! Не говорите!
— Хорошо, миссис Виндзор, если вы не хотите, мы не скажем ему.
— Да, да, ни в коем случае. Он не должен знать об этом. Он… О Господи… — Она снова почувствовала острую боль.
— Попытайтесь успокоиться и отдохнуть. Хотя бы ради ребенка.
Хлоя закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать.
Но неотвязные мысли преследовали ее. Что же случилось вчера? Или это было позавчера?
Она вспомнила, что долго сидела у телефона, пока международная справочная служба выясняла номер мистера Зверна в Санта-Барбаре.
— Может быть, Б. Звери, мадам?
— Нет, его зовут Джерард Зверн.
— Такого у нас нет, мадам. Есть только Б. Зверн.
Так называется магазин на улице Салинас. А еще есть Стэнли Эверни. Я могу дать вам их номера, если хотите.
— Нет, спасибо, не надо. Это не тот, кого я разыскиваю.
Она положила трубку и вытерла слезы.
Боже, думала она, что это за человек? Почему его нет в справочной книге? И почему Пирс высылает ему каждый месяц тысячу долларов? А может, он не один?
Может, их несколько? Что их связывает? Что, если позвонить Пирсу и спросить? Нет. Он все равно ничего не скажет.
Вдруг Хлоя вспомнила про запертый ящик стола. А вдруг она найдет разгадку там? Хлоя пошла в кабинет Пирса и попыталась открыть злосчастный ящик, но у нее ничего не получилось.
И тут ее осенило, что можно вызвать слесаря.
Слесарь, мистер Адаме, прибыл через двадцать минут.
— Мистер Адаме, — обрадовалась она. — Мне нужно открыть этот ящик. Там мой паспорт, а я должна срочно вылететь на Ямайку, где отдыхает мой муж…
— С замком придется повозиться. Двойной запор.
Но ничего, я и не с такими справлялся.
В замке что-то громко щелкнуло.
— Ну вот, мадам, все в порядке.
Когда слесарь ушел, Хлоя вздохнула, подошла к столу и открыла нижний ящик.
В нем был беспорядок, характерный для Пирса. Она нашла там письма его матери, Монтегю, старые армейские бумаги, фотографии Пандоры и множество вырезок из газет и журналов с хвалебными отзывами о нем.
Черт возьми, подумала Хлоя, но здесь же нет ничего такого, из-за чего стоило запирать этот дурацкий ящик! Она села на стул и стала перебирать бумаги.
Вдруг на самом дне Хлоя увидела большой коричневый конверт и с замиранием сердца открыла его. Там были копии банковских счетов, начиная с 1957 года.
