позволяю ткани пройтись по моему телу и остаюсь практически обнаженной. На мне лишь крохотные стринги и все. Я решила ограничиться обнаженным телом, когда надевала на себя кимоно. В нем итак слишком тесно.
Он сглатывает, и пот проступает на его лбу. Макс жадно смотрит на мою грудь, нежно поглаживая соски. Я опускаю свои ладони на его ремень и начинаю медленно расстегивать. Я вижу, как он нетерпелив и тяжело дышит. Вижу нити вен, проступающих на его руках, когда он сжимает пальцы в кулаки.
Я продолжаю медленную пытку, снимая с него штаны. Мои пальцы пробегают по его сильным бедрам. Он что-то шепчет нечленораздельное и тоже подхватывает меня за бедра. Мы падаем на чистую, пахнущую свежестью кровать Айзека. Позже мне будет стыдно перед другом. Наверняка, он приготовил идеальное ложе для сегодняшней ночи с Томом.
Но сейчас мне плевать.
Абсолютно.
Потому что Макс широко расставляет мои ноги и снимает с меня трусики. Он бросает их куда-то в сторону и смотрит мне между ног.
– Лив, – глухо говорит он. – Ты такая…
– Я мокрая, Макс, – говорю я. – Потому что безумно тебя хочу.
Он бросает на меня полный желания взгляд и через секунду его язык погружается между моих ног. Он неистово поглощает меня. Я закрываю лицо подушкой и практически кричу от восторга. Руки Макса ползают по моему телу, в то время как мои тянут его за волосы. Кажется, он меня сейчас съест, как же его язык ненасытен. Никогда мне не было так хорошо с мужчиной.
– Не кончай. – Он покидает меня, и я хнычу от потери.
Макс быстрым движением разрывает обертку презерватива, который каким–то чудом оказался у него в руках. Я смотрю, как он раскатывает латекс по своему твердому члену. Затем он снова целует меня между ног. Его губы оставляют дорожку поцелуев от бедер до живота. Когда его рот уже на моей груди, я беру в руки его лицо и кусаю его за губу. Макс улыбается и подтягивает меня ближе к себе.
Затем он входит.
Резко. Со стоном и диким рыком вместе.
Я издаю стон, но он накрывает мои губы. Мои ноги крепко обвивают его талию, чтобы Макс вошел еще глубже. Он вколачивается в меня с такой страстью и силой, что я ничего не вижу. Яркая пелена удовольствия совершенно ослепляет меня. Когда она немного рассеивается, я замечаю, что на потолке вижу наше отражение. Вспоминаю, где нахожусь. В комнате Айзека своеобразный потолок. Это не зеркала, а сатиновые потолки с отражением.
Картина такая отчетливая и она… прекрасная. А ведь это я.
Мои черные волосы разметались по белоснежному белью. От движений спина Макса напрягается. Видна каждая впадинка, каждый мускул. Он вытягивает мне руки и держит их одной своей рукой. Я толкаюсь ему навстречу бедрами и смотрю на потолок.
Это фантастика.
Как он красиво трахает меня.
Я освобождаю руки и сжимаю его упругие ягодицы, впиваясь в них ногтями.
– О-о Лив, – хрипит Макс.
Его движения становятся яростнее. Я чувствую внутри себя его дергающийся член и кончаю следом. Мои стенки сжимаются вокруг него, пока Макс все еще кончает. Он облизывает мою шею и переходит к губам.
– Не хочу выходить из тебя.
Я удовлетворенно улыбаюсь и целую его в губы. Так мы лежим еще секунд десять. Все же Макс скатывается с меня и снимает презерватив, выбрасывая его в мусорное ведро. Наши тела совершенно мокрые, как и новые простыни под нами.
– Айзек меня убьет, – я со стоном закрываю лицо руками и падаю обратно на кровать.
Макс ложится рядом, уже в трусах и начинает гладить мой живот.
– Кажется, ты хотел поговорить, – напоминаю я.
Он резко встает и надевает штаны. Я приподнимаюсь и смотрю на то, как он одевается. Наша одежда разбросана повсюду.
– Тебе не нужно всего этого, Лив, – натягивая толстовку, говорит Макс. – Я вернулся к матери и разбираюсь с ее долгами. У меня маленький сын, которого я хочу воспитывать или, по крайней мере, видеть, как он растет.
– К чему это ты? – пересохшими губами интересуюсь я.
– Я хочу тебя видеть рядом с собой. Но ничего не выйдет. Не могу втягивать тебя в то, к чему ты не готова.
– Ты хоть спросил меня об этом? Откуда тебе знать, чего я хочу, а чего нет?
– Что ты чувствуешь ко мне, Лив? – не обращая внимания на мой тон, спокойно спрашивает Макс. – Только правду.
Я ставлю дрожащие после секса ноги на пол и прикрываюсь одеялом. Правду так правду.
– Ты нужен мне. Я скучаю и просто схожу с ума, когда мы не вместе. Ты хочешь знать, что я чувствую? Так вот я не понимаю, что это. И это меня убивает. Ты нужен мне не только в моей постели.
Он смотрит на меня и на его лбу собираются тревожные морщинки.
– Тебе не понравится, если ты увидишь мою мать. Тебе не нужно это, – повторяет он.
– Зачем ты пришел? – сухо спрашиваю я. Мне хочется реветь, а потом плакать и плакать.
Он запускает руку в волосы и морщится от причиненной себе боли.
– Хотел объяснить еще раз.
– Да, я поняла.
Он присаживается на корточки рядом со мной и пальцем поднимает мой подбородок.
– Ты не знаешь мою жизнь. Позже ты поймешь. Я сказал, что сделал выбор. Вся моя любовь, силы и деньги сейчас будут уходить на исправление ошибки, которую я совершил, отказавшись от сына.
– Значит, я буду помехой? – Мой голос дрожит, и он это прекрасно слышит. Меня убивает то, что он видит меня слабой. Почти умоляющей.
– Нет, не так, Лив, – возражает он, гладя мое лицо большим пальцем. – Я буду разрываться, и делать тебе больно. И вообще, я еще не уверен…
Он замолкает, и я понимаю, о чем он.
– Ты ничего не чувствуешь ко мне, – говорю я.
– Чувствую. Так же как и ты. Все не так, как я хотел. Черт. –
