свою территорию. Сейчас — я просто благодарна за то, что он отправил меня подальше от шума вечера. Туда, где никто меня не побеспокоит. Где я смогу взять себя в руки и…
И я не знаю, что потом.
Глава 22
Стоило понять, что я умудрился потерять счет дней, как ощущение грядущей бури не отпускало. Не люблю сбой в планах. Ненавижу, когда что-то выходит из-под контроля. И не выношу, когда из-за глупых ошибок приходится подставлять кого-то. Как Олю с этим непрошенным ужином.
В идеале, я хотел сказать ей о приготовлениях заранее. Чтобы закончив все еще днем, Оля могла бы составить мне компанию вечером. Даже платье ей купил. Серое, чтобы не отвлекать внимания от красивого и нежного лица девушки. Ее светлые волосы с розовым отливом отлично бы смотрелись, распусти их Ольга. Тонкие бретельки платья, скрытые под густыми локонами. Тонкая ткань платья, которая легкой дымкой спускалась бы, когда я принялся бы раздевать Ольгу после окончания вечера.
Но, я умудрился испортить всё.
Сначала запутался в датах. Вернее, нет. Сначала умудрился обидеть Ольгу своим не самым продуманным вопросом. Потом эта путаница с днями неделями. Уборка кухни на скорую руку.
Не представляю, как Оля умудрилась столько всего приготовить. Я, конечно, помогал. Отчистил три килограмма креветок. Я бы даже сказал — доблестно чистил. Без страха и упреков в адрес своего немного обнаглевшего повара.
Приступ откровенности… Не знаю, кто меня за язык тянул. Наташа и так тема опасная. Но вспоминать Юльку… Вообще под запретом.
Сложись все несколько иначе… Да даже не так. Я бы не отказался от Юли ни за что. Моя, не моя… я любил ее. По ночам не спал, возил в поликлинику, водил к стоматологу, заплетал косички.
В очередной раз пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от ненужных воспоминаний.
Не будет у меня детей. Точка.
Второй раз через что-то подобное я просто не пройду. Не смогу. Я-то в брак не особо теперь верю. И то… Не знаю. У меня много тараканов, которых Оля, например, умудряется разгонять. Не пойми как, но у нее получается.
Наверное, от того особенно тошно, что сегодня не удалось ее защитить.
Гости давно разошлись по домам, а я не находил в себе силы подняться на второй этаж и посмотреть своей девочке в глаза. Официанты сгрузили грязную посуду на кухню, остатки еды кое-как разместили в холодильнике. Алкоголь отправился в мусор.
Нет, но откуда мне было знать, что Максим выкинет что-то подобное? Сначала привел Алину, которую я совершенно не думал увидеть у себя в гостях. Нет, ничего против не имею… Просто не думал смешивать рабочее и глубоко личное увлечение.
Но Алина пришла в качестве сопровождая Максима Ворошилова. Не знал, что он в Теме. И, надеюсь, он не в курсе моей вовлеченности.
Особенно после того, что устроил на кухне с Ольгой.
Зашел на «место преступления». Включил свет.
Здесь вновь царил бардак. А значит Оля с утра будет расстроена. Несмотря на то что дико хотелось спать, взялся загрузить посудомоечную машину, запустил быстрый режим, потому что в один заход все не перемоется. Завязал мусорные пакеты, протер все поверхности. Не трогал только технику, которую мало ли — еще испорчу. И не отделаюсь простой покупкой всего нового. У Оли особое отношение к своим вещам и рабочему пространству.
Возле плиты осталась стоять только одна миска. Прочее, что не поместилось в посудомойку, переложил в раковину. А миска… С шоколадным тестом, которое успело чуть обветриться.
Принюхался — свежее. Только на вечере Оля ничего шоколадного не подвала. Окунул палец в тесто и попробовал. Знакомые нотки перца и горький шоколад.
Улыбнулся.
Она готовила для меня. Когда Ворошилов полез к моей девочке. Ладно, хоть Алина сразу заволновалась, позвала меня вмешаться. Ревновала своего партнера на вечер, или действительно переживала за возможный конфликт — не знаю. Но как бы там ни было…
Максим зачем-то полез целовать Ольгу. Очевидно, против ее воли. Я от такой картины вообще голову потерял. А как увидел, что Оля готова сознание потерять от испуга… Именник сломанным носом не отделался, от Максима меня оттаскивали Алина и его старший брат.
Что дальше?
Включил духовку, перелил тесто в форму, отправил в печь. Минут десять, и кухня стала наполняться ароматами шоколада. Может, хоть, доделав брауни, смогу порадовать свою девочку?
И все-таки, итоги следовало подвести.
Минус один деловой партнер. Если, конечно, Никита Ворошилов не решит эту проблему. Даже если я перегнул палку… Извиняться не собираюсь. Застройщиков, в конце концов, много. А Оля у меня одна.
Испорченный вечер?
Ну… я как бы и не ожидал большего.
Отношения с Олей?
Не представляю, как она отреагирует на всё. Но знаю, что приложу все усилия, чтобы этот вечер не отравлял наше с ней общение. И Олину память. Никому не может понравиться, когда целуют против воли. Когда при этом не в состоянии оказать сопротивления…
Я искренне восхищаюсь теми женщинами, что позволяют себя связывать, лишать себя возможности защититься. Не могу представить, что сам бы пошел на подобное. Такой шаг требует не только безграничного доверия, но и мужества.
Что еще?
- Твою мать! - подскочил со своего места, чтобы выключить духовку, в которой уже немного дымился мой горе-брауни.
Сожженный десерт.
Полный провал.
Обжег палец, но достал брауни из печи, срезал подгоревшие корки. На вкус будет как засахаренная подошва — пересушенный брауни, разве может быть что-то хуже? Но я желал хотя бы сделать вид, что старался.
Так что брауни отправился на блюдце. И хотелось верить, что Оля хоть пожалеет убогого, который уничтожил ее приготовления. Случайно.
Поднимался по ступенькам и, к своему удивлению, понял, что у меня дрожат руки. Дверь в мою комнату оказалась приоткрытой. И почему-то я даже не сомневался, что найду Олю именно в своих покоях.
Трудно отрицать, что между нами присутствует какое-то нечеловеческое притяжение.
