взаимностью, но еще хуже от мысли, что я никогда тебя больше не увижу, – неожиданно в руках Фомина оказался перочинный нож, который он открыл, держа острое лезвие между нами. – Если ты хочешь уйти, то тебе придется убить меня.
По коже пробежала дрожь, и я опустила глаза на оружие, не понимая, в какую игру сейчас со мной играет этот человек.
– Бери, – он взял мою дрожащую руку и вложил в ладонь нож. – Всего один удар в сердце и ты будешь свободна от меня.
Я подняла перепуганные глаза на Руслана и замерла, рассматривая его спокойное, но какое-то отрешенное выражение лица.
– Что ты делаешь? – мой голос осип.
– Даю шанс на свободу.
Он сумасшедший? Несомненно. А ведь он знает, что я никогда не пойду на это, я не чудовище! Хотя, возможно на самом деле я упускаю шанс на свободную жизнь, но я не убийца! Как бы я ни ненавидела Руслана, но я не смогу лишить его жизни.
Я разжала ладонь, и нож выпал из моих рук, а потом ударился о пол.
Блондин продолжал смотреть на меня тем же отрешенным взглядом, а я все не могла отвести от него взгляд.
Красавец-палач с душой дьявола – безумно прекрасен, пленительно опасен…
– Ты сделала свой выбор, – прошептал мужчина, и я почувствовала его теплое дыхание на своем лице. – Так что больше не строй из себя жертву.
– Ты потребовал от меня невозможного, когда попросил убить тебя, – сказала, нервно кусая и без того раненые губы. – Я не убийца.
Руслан усмехнулся.
– Я должен благодарить тебя за это? – как-то зло спросил он, а потом стремительно подошел к связанным в канат простыням и обрезал их. – Прости, принцесса, но я плохой парень, я не умею благодарить, – он убрал нож в карман и посмотрел на меня. – Я убийца. Я твоя противоположность, – а затем подошел ко мне и положил руки на плечи. – И я ненавижу себя за то, что мне могу заставить тебя полюбить меня!
Внутри меня все сжалось, когда в глазах блондина я увидела сожаление, но я мысленно продолжала твердить себе, что Руслан ужасный человек, даже не смотря на то, что спас меня от домогательств собственного охранника, которого потом и убил. Он застрелил брата Саши, продает девушек за границу и совершенно не соблюдает законы этого мира. Он – настоящее чудовище, а я стала его трофеем. Чаша весов при всем моем желании не склонилась бы в его сторону.
– Мне жаль, – только и сказала я.
– Тебе жаль… – усмехнулся Фомин. – Мне тоже, – а затем развернулся и вышел из комнаты, переступив через разломанные доски, оставшиеся от двери.
Глава 22
Я проснулась от того, что мой живот скрутил спазм, поэтому я поспешно подскочила с кровати, зажала рот рукой и побежала в ванную, где едва успела поднять крышку унитаза.
Когда меня вырвало, я, без сил откинувшись на холодную стену, прикрыла глаза и глубоко вздохнула, стараясь прийти в себя и найти в себе силы, чтобы подняться.
Что ж такое? Откуда тошнота и такое ужасное самочувствие? Мне и вчера вечером было немного дурно, но сегодня организм бьет все рекорды.
Невольно стала рассуждать, от чего мне могло стать плохо, как вдруг голову посетила мысль, от которой у меня буквально на всем теле зашевелились волосы. Последняя менструация у меня была в начале мая, а сейчас… ой, мамочки…
Но этого не может быть! Не может! Демид предохранялся, я точно знаю, а вот Саша… Саша нет. Боже, я не могу быть беременной! Нет, нет, нет!.. Не сейчас, не от Страхова!
Ну, взрослая же, должна была понимать, что когда девочка спит с мальчиком и не пользуется методами контрацепции, то вскоре могут появиться дети! О чем я тогда думала?.. Сеновал, озеро… Да, кажется, Страхов постарался на славу!
И что мне теперь делать? Что? Что со мной сделает Фомин, когда узнает о моем интересном положении?
Прошло около пяти недель, а я даже не подозревала о том, что уже могу носить ребенка, а ведь Саша привез меня к родителям и просто бросил. Нужен ли ему этот малыш, если я сама не нужна? Думаю, ответ очевиден.
Собравшись с силами, я поднялась, сполоснула рот и почистила зубы, а потом кое-как добралась до кровати и снова легла, накрываясь одеялом с головой, несмотря на жаркий день за окном.
Я была просто в ужасе от сложившейся ситуации.
Терзая себя мыслями, я не заметила, как уснула, а проснулась лишь когда почувствовала легкие прикосновения к своим волосам.
Открыв глаза, я встретилась взглядом с Фоминым, который смотрел на меня со слишком человечным выражением лица, так что я даже подумала, что его за ночь подменили.
– Доброе утро, – мужчина сидел на край кровати. – Точнее день. Я запретил тебя будить, решил, что тебе нужно отдохнуть, но уже полдень, я заволновался и пришел сам и принес тебе завтрак. Как ты себя чувствуешь?
«Хуже пареной репы», – подумала я, а потом почувствовала запах яичницы, и живот снова скрутило мучительным спазмом.
Я едва успела вскочить с кровати и под недоумевающим взглядом блондина бросилась в ванную комнату, где меня опять стошнило. Минут пять я стояла над раковиной, полоскала рот и обливала себе лицо холодной водой, когда дверь открылась, и вошел задумчивый Руслан.
– Ты отравилась? – негромко спросил он, рассматривая меня в отражении зеркала. – Или может беременна?
По спине пробежал холодок, и я медленно обернулась к блондину, в глазах которого был интерес.
Я молчала, потому что ужасно боялась его реакции. Кто знает, как он отреагирует на то, что я ношу ребенка человека, который мечтает засадить Фомина за решетку.
– Не отвечай, – мужчина хмыкнул. – У тебя на лице все написано. Ну, и кто из двоих агентов сделал тебе такой подарок на прощание?
Даже не знаю, мне стало страшно от того что Руслан понял причину моего дурного самочувствия или обидно от того, что в чем-то он прав по
