Особенно когда на ней так быстро бьётся вздувшаяся вена, выдавая учащенный пульс моего пленника.
– Лин, подожди! – шепчет Илья, обхватывая моё лицо руками, но я не в силах больше ждать.
Между ног горячо, как в финской сауне, и мокро, как в турецкой. Приподнимаюсь на мысках, прижавшись к его губам, заставляя замолчать. Во мне сейчас такой взрывоопасный коктейль гормонов, что лучше не злить! А то я и здесь найду, к чему его наручниками прицепить, чтобы не сопротивлялся!
Медвежьи лапы жадно шарят по моей спине, а я почти радугой выгибаюсь от нестерпимого желания скорее слиться с ним в одно целое. Вокруг нас уже и воздух наэлектризован. В этом танце нетерпеливых движений наших тел страсти столько, что я вспыхиваю как спичка. Пожар полыхает по коже, в голове взрывы петард, аж уши закладывает.
Наконец горячие ладони Ильи опускаются на мои бедра, оглаживая и забираясь под юбку, и, добравшись до трусиков, тянут их вниз. Боже, кажется, мне хватит и трех секунд, если от такого простого прикосновения его рук я едва сдерживаю стон. Не дожидаясь, пока Илья разберется с молнией, сама скидываю с себя платье и опускаюсь на кровать.
Во рту моментально пересыхает от самой эротичной картинки в моей жизни. Медведь скидывает с себя одежду и забирается следом за мной. С ума сойти можно, глядя, как этот Медведь перебирает громадными руками, поднимаясь выше. Его налитый член раскачивается, призывно сверкая капелькой на головке.
– Ты уверена, что нам можно, Лин? – вгрызаются в меня голубые глаза, в которых борется безумие желания и остатки контроля.
Только сейчас до меня доходит, почему он сегодня такой медлительный и осторожный. Он переживает за малыша? Боже, Илья Слащёв вообще настоящий?
– Булочка, я не могу рисковать ни тобой, ни нашим ребенком, – не осталась моя заминка незамеченной.
Даже я так не издевалась над пленником! Что за пытку он мне устроил, сначала распалив так, что я вот-вот воспламенюсь, и решил поболтать!
– Рискуешь сейчас только ты, Медведь, – едва ли не рычу я. – Я снова запру тебя в темнице!
Губы Ильи расплываются в ухмылке, и он прижимает ладонь к моему животу, медленно опускаясь ниже.
– Свирепая мама-медведица, – хрипло выдыхает Сладкий, и его пальцы скользят между моих ног и начинают старательно растирать влагу.
Чувствительность увеличилась в сто крат, и я успеваю только судорожно вдохнуть воздух, прежде чем Илья накрывает мои губы своими и его наглый язык тут же протискивается к моему. Кажется, кончик тоже стал в разы чувствительнее, будто сотни нервных окончаний там проснулись, даря килогерцы наслаждения.
– Быстрее, Илья! – требовательно царапаю его спину, раздвигая ноги шире.
Мне нужно больше, чем его бережные прикосновения. Одуревший взгляд Медведя нисколько не изменил его настроя.
– Чертовка! – хрипло ругается Илья и неглубоко погружает в меня сначала один, а затем и второй палец.
Мне приходиться закусить губу, чтобы не стонать в голос. Пальцы Ильи двигаются во мне, задевая чувствительные точки, отчего наслаждение яркими вспышками простреливает между ног.
Хочу опустить руку, чтобы обхватить его ствол, но Илья не дает, сдвигаясь ниже и вбирая ртом затвердевший сосок, свободной рукой сжимая второй между пальцев.
– Ногу поставь мне на плечо, – рокочет над моим пупком низкий голос, и Илья сползает еще ниже.
Я вижу, каких гигантских размеров уже эрекция у Медведя, но в этот момент мной уже овладели первобытные инстинкты, я так хочу скорее развязать этот тянущий и пульсирующий узел, что превращаюсь в озабоченную самку.
– Сладкая моя Булочка, – растекается по моим бедрам хриплая вибрация.
Мир вокруг меня взорвался с первым прикосновением его горячего языка, отправив в длительный полет экстаза. Илье пришлось накрыть мне рот ладонью, чтобы на мои стоны и крики не сбежался весь дом. От оглушающего оргазма по всему телу пронеслись приятные спазмы, и я еще пару минут не хотела открывать глаза, стараясь до последней капли собрать эти ощущения.
– Ты меня любишь? – по какой-то неведомой мне причине выдал мой язык, снова не согласовав свои действия с мозгом.
– По-моему, это очевидно, Булочка, – хрипло проворчал Медведь, целуя мое плечо и скатываясь с кровати.
Распахнув глаза, успела только полюбоваться на его накачанный зад и широкую спину. Илья прокосолапил в ванну, придерживая член в руке, видимо, чтобы не отбить ему его каменную башку дверью.
Поверить не могу! Он что, удрал? Спрыгиваю следом и в негодовании распахиваю дверь.
Илья уже забрался в ванну, закрыв стеклянные дверки, сквозь которые я разглядывала его упругие полушария в стекающих струях воды и пены. Мокрый торс русского богатыря заставит потерять голову даже самую фригидную женщину. А мне-то и вовсе уже терять нечего.
– И я тебя люблю, мой Сладкий! – тихо бормочу я, забираясь к нему.
Встав за спиной широкоплечего Медведя, я мягко коснулась его кожи, соскальзывая вниз по спине и растирая ароматную пену.
Чуть повернув голову, Илья посмотрел на меня, обернувшись через плечо. Его глаза были практически закрыты, по ресницам стекала вода, безумно чувственные губы, точеные скулы. Его лицо сейчас невероятно красиво, что хочется сфоткать и распечатать постером на всю стену.
Пока я приводила себя в порядок, Илья откопал мой альбом со старыми фотографиями и, лежа поперек кровати в одних боксерах, увлеченно разглядывал его.
Естественно, я по обложке уже вижу, что его в нем заинтересовало. Нам с Люси было по девятнадцать, когда мы решились на профессиональную фотосессию «ню». Тогда мы осознали, что молодость и красота не вечны, но у меня и в мыслях не было показывать это кому-то!
– Отдай! – пыталась я вырвать альбом из рук нахального гостя.
– Жаль, что пройдоха Грант не оставил и мне подсказок, где тебя искать, Булочка, – потешался надо мной Илья. – Хватило бы одной этой фотки, даже без координат, и пленник бы сам примчался сдаваться!
Будь на месте Медведя сейчас кто-то другой, я бы уже огрела его настольной лампой. Но стоит Сладкому улыбнуться, окунув меня в свои голубые заводи, я таю. В душе только бабочки порхают.
Стратег Слащев снова меня облапошил. Резко сев на кровати, он закинул альбом за свою спину и наблюдал за мной, как кот на подоконнике за воробьем. Едва я потянулась за компроматом, медвежьи лапы бережно обхватили меня за талию и затянули Медведю на колени.
– Лин, – положив мою руку в свою широченную ладонь, позвал меня Илья.
Медведь, конечно, часто бывает таким сконцентрированным и собранным, но у меня опять ощущение, что он собирается с мыслями, поэтому я не стала ему
