ктото продумывает до мелочей свои будущие похороны. Я даже задаюсь вопросом не болен ли Мирон Маркович какойто смертельной болезнью? Но, нет, слишком уж бодрым, молодым и жизнерадостным выглядит мужчина. Скорее это способ манипулировать сыновьями.
Мы проходим в столовую, стол уже накрыт. Занимаем свои места и ведем непринужденную беседу. Я чувствую невероятное облегчение от того, что новость о моем настоящем бизнесе семья Ромы приняла так легко. Сразу же одергиваю себя: какая разница как они это восприняли, если наши отношения фиктивные и скорее всего очень скоро это все закончится.
Отец Романа со мной как всегда милый и вежливый, все его внимание обращено ко мне, изза чего во взгляде Лялечки зажигается уже привычная ревность и обида.
Ну, я думаю пришло время рассказать вам о нашем подаркесюрпризе, Мирон Макарович откладывает в сторону столовые приборы, на его лице появляется широкая улыбка. Он переводит взгляд от Ромы ко мне и обратно.
Сюрприз? — прочищая горло, переспрашивает Рома, совершенно не вдохновившись словами отца. Мне же становится любопытно, что мог придумать этот мужчина.
Да, вы с Мирой будете в восторге, подает голос Лялечка, подмигивая Мирону Марковичу.
Я бы сейчас поспорил, Костя, который за весь вечер не произнес почти ни слова, тоже вступил в разговор. Оторвался от телефона, собираясь не пропустить ни одного мгновенья предстоящего разговора. — Я бы на вашем месте сейчас бежал подальше отсюда, смеется он. — Это не тот подарок, который лично мне хотелось бы получить.
Ляля легонько бьет его по плечу, выражая свое возмущение. Недовольно ворчит, чтото шепчет ему на ухо.
В общем, отец отца поднимается изза стола, делает глубокий вдох. Специально накаляет интригу. Смотрит на нас так, словно собирается огласить нечто важное. Например, подарить нам с Ромой дом.
Я начинаю волноваться, ерзаю на стуле, не отрывая взгляд от Мирона Макаровича. От ведь от всей души сейчас старается, а мы его обманываем.
Вы с Ромой с головой в работе, времени у вас никогда нет, поэтому мы с Лялей взяли на себя смелость организовать вашу свадьбу. Она состоится через три недели.
Мужчина выдерживает паузу, я же пытаюсь осознать что он только что сказал. Рома рядом напрягается, слова отца ему не понравились, но Багиров старший даже не догадывается об этом, радостно продолжает:
Я договорился и забронировал лучший в городе гостиничный комплекс, отправил приглашения нашим бизнес партнерам, договорился с прессой и даже оплатил виллу на острове посреди океана, чтобы вы могли провести там медовый месяц. Конечно, без Лялечки я бы не справился. Спасибо, дорогая.
Правда это чудесно? хлопает в ладоши Лялечка и смеется.
Что? — спрашивает Рома, пока я пытаюсь понять шутит Мирон Макарович или нет. Все это похоже на какойто дурной сон.
Скажи что ты этого не делал, Рома определенно злится, встает со стула, чтобы быть на одном уровне с отцом, давит на того взглядом. Я все еще не могу выдавить из себя ни слова. Свадьба? Через три недели?
А чего тянуть? Вам уже давно не по двадцать лет. Я хочу еще внуков увидеть.
Отмени все, резко бросает Роман. Потом берет меня за руку. — Пошли. Ужин закончен. Сюрприз не удался. И, отец, больше не лезь в мою жизнь.
Обстановка в комнате накаляется. Рома резко дергает меня, заставляя подняться. Он с силой сжимает мою руку. До боли. Почти не контролирует себя изза злости, направленной на своего отца. Меня такая реакция Ромы тоже немного задевает. Ведь всем своим видом он сейчас демонстрирует желание не женится на мне.
Как я уже сказал: я отправил пригласительные нашим партнерам и успел договориться с прессой. Не хотелось бы огорчать всех этих людей новостью, что свадьба отменяется. Сам им позвонишь и скажешь об этом, равнодушно бросает нам в спину Мирон Макарович. Его слова заставляют Романа резко затормозить.
Медленно Рома поворачивается к отцу, губы его плотно сжаты, мышцы напряжены. Он с трудом сдерживает себя, чтобы не начать ссору.
Ты все продумал, да? Решил, что таким образом я не смогу отказать? Что ж, ты ошибся. Я никогда не позволю вмешиваться комуто в мою жизнь. Будь то это мой секретарь или родной отец. Хорошего вечера и спасибо за ужин. Было вкусно.
Роман продолжает свой путь к выходу, утягивая меня за собой. Я, подвергаясь порыву, оборачиваюсь, бросая взгляд полный извинений его отцу. Он стоит там у стола потерянный и расстроенный. Я верю, что он хотел как лучше, но здесь Роман все же прав — Мирону Макаровичу не стоило пытаться хитростью подталкивать Романа к браку.
Молча вы выходим во двор и идем к автомобилю Романа. Он открывает для меня дверцу и с силой захлопывает ту. Несколько минут он находится на улице. С силой пинает колесо машины, потом берет себя в руки и возвращается в салон.
Он ведет резко и агрессивно. Я цепляюсь в ручку двери, не решаясь попросить его ехать медленнее.
И что мы будем делать? тихонько выдавливаю из себя, вжимаясь в кресло и молясь про себя, чтобы мы благополучно добрались до дома.
Роман резко сворачивает на обочину, мошина со скрипом тормозит. Я вскрикиваю от испуга. Рома все еще с силой сжимает руль, он весь напряжен, и зол.
Составим брачный контракт, наконецто произносит он, поворачивая голову в мою сторону.
Я залипаю на мгновенье, брови взлетают вверх. Я считаю, что он шутит, но на лице Романа нет ни намека на улыбку.
Может, нам стоит сделать вид, что мы поссорились и разошлись? Думаю, это было бы лучшим выходом из положения. Врать не хорошо, это зашло слишком далеко, говорю, чувствуя как острые иголки пронзают мое сердце.
Об этом и речи идти не может, резко произносит Багиров. Потом берет себя в руки и продолжает уже более спокойно:
Мы ведь хорошо ладим, Мира. Нравимся друг другу, этого невозможно отрицать. У тебя есть на примете другой мужчина? Ты собираешься за когото замуж выходить? Нет? Так почему бы нам не попробовать? Брак по договоренности не такая уж плохая идея.
Это безумство. Брак — это когда двое любят друг друга, уверены в своих чувствах и намерениях. Никто не женится потому что нужно для общественности разыграть счастливый брак. Зачем тебе это, кстати?
Рома откидывается на спинку сиденья, устало потирает лицо. Смотрит прямо перед собой. Думает о чемто. Я же настолько взволнована, что не могу сфокусироваться на чемто одном. Мысли скачут словно воробьи, сердцебиение
