все еще зашкаливает.
Я не хочу давить на тебя, медленно произносит он. Поворачивается в мою сторону, берет мою ладонь в свою руку. По телу бегут мурашки от его прикосновения. Я вся дрожу. — Подумай хочешь ли ты отпускать меня. Я не хочу. Ситуация действительно ужасная, отец перешел черту, но я не представляю как буду объяснять инвесторам почему свадьба отменяется. Скандалы мне сейчас не нужны, акции компании сразу рухнут. У меня на носу крупный проект с иностранными инвесторами. Я не собирался жениться, не в ближайшем будущем точно, но если отец действительно сделал то, что говорит, то это все усложняет.
Это реальная жизнь, Рома, а не кино. Моя жизнь. Замуж по расчету? Может, ты еще предложишь жить в разных квартирах и встречаться по расписанию? Я хочу настоящую семью и мужа, а не игру на публику. Я не смогу притворяться.
Не нужно притворяться. Я знаю ты чувствуешь то же что и я. У нас все получится. А если нет — то развод никто не отменял.
Развод. Прекрасные перспективы. Ты умеешь уговаривать.
Черт. Я не это хотел сказать. Я… давай завтра утром на свежую голову поговорим обо всем, устало произносит он. Ему этот разговор тоже не по душе. У нас были прекрасные планы на эту ночь, но вместо этого он отвозит меня домой. Мы скупо прощаемся и расходимся.
Ночь я провожу в мучениях. Не сплю почти до утра. А когда наконецто засыпаю, звук будильника выводит меня из забытья.
* * *
Меня преследует чувство дежавю, но с важной оговоркой: теперь я уверена, что подобное переживала не в прошлой жизни, а в этой. Причем совсем недавно.
Мы с Романом снова в его офисе. Опять в той же переговорной, в которой когдато подписали свой первый контракт.
Понятия не имею что здесь делаю. Еще утром я была уверена, что ни за что на это не соглашусь. А сейчас я здесь. Собираюсь обговорить условия брачного контракта и нашу свадьбу.
Он стоит у окна. Задумчиво смотрит кудато вдаль. А я сижу за длинным стеклянным столом и смотрю на мелкий печатный текст, раз за разом перечитывая словосочетание «Брачный договор».
Вздыхаю, беру стопку листов в руки. Они опять горячие, как когдато. Только из принтера. И мне снова нужно вникать в юридические конструкции, которых глаза бы мои не видели.
Рада ли я тому, что благодаря отцу Романа нам теперь нужно жениться? Конечно, нет.
У нас только чтото начало почеловечески налаживаться. Я только почувствовала в Роме совершенно искреннюю теплоту по отношению ко мне, и ракушка тут же схлопнулась.
Он снова деловой и требовательный.
Мы не ругались с ним. Я решила, что приму новые условия спокойно. Но всё равно сегодня дико тоскую по тому дню, который провели вдвоем до поездки в дом Багировых.
Этот договор тоже составлял юристдруг Романа. Сомнений нет: каждый пункт пропитан его заботой о друге. Но мне тошно читать о том, что я не имею право ни на что ни при каких обстоятельствах и ни в каком из случаев, пусть мне ничего и не нужно.
Иногда кажется, мне вообще ничего не нужно, кроме спокойствия.
Рома мне дорог, но наши гонки утомляют. Уверена, его тоже.
— Мы сможем убрать пункт, который определяет, что заведенные в браке домашние животные в случае развода остаются с тобой? Подозреваю, твой Вадим считает этот момент крайне важным, но у нас с тобой животных нет, и они вряд ли появятся…
Я обращаюсь к Роме, слегка улыбаясь. Хочу немного разрядить обстановку. Но он даже не сразу понимает, о чем речь. Поворачивает ко мне голову. Смотрит серьезно, потом хмурится. Сначала мотает головой, как бы заставляя себя взбодриться, а потом кивает:
— Да, конечно.
Он снова отворачивается к окну, а я вздыхаю. Да уж… Обстановку нам не разрядить.
Продолжаю читать в угнетающей тишине под тиканье настенных часов.
Оторвавшись от третьей страницы, опять пялюсь в мужскую спину. Хочется отложить бумаги, подойти к Роме. Обнять со спины. А лучше, чтобы он меня обнял.
Он дико злится на родных. Я согласна с ним — требование отца поторопиться совершенно неправильно. Оно может сказаться на наших отношениях пагубно. Но изначально во всем виноваты мы, а не совсем обоснованные ожидания Мирона Марковича. Поэтому легче смириться.
Вдруг всё получится так хорошо, что разводиться и делить имущество согласно этому дурацкому договору нам все же действительно не придется?
— Ты прочитала? — на сей раз зазевалась уже я.
Рома успел обернуться. Возможно даже говорил чтото ещё, но я услышала только этот вопрос.
Не сразу осознала, что он смотрит на меня, сложив руки на груди. А я туплю кудато в его грудную клетку.
Повторяю про себя его вопрос, сажусь в кресле ровнее и откладываю листы.
— Почти. Если честно, я не хочу читать всю эту муть. Меня интересует одно.
— Что? — По Роме видно, что он сильнее напрягается. Его реакция меня злит, приходится гасить раздражение. Он прекрасно знает, что связался не с меркантильной сердцеедкой, так чего же ему бояться? Я не потребую переписать на себя половину бизнеса. Чужого мне не нужно.
Но раз мы говорим о материальном, пришло время озвучить то единственное, что является для меня важным.
Здание, в котором находится «Слеза Ангела».
— Не знаю, в какой форме это правильно будет заключить. Пусть подскажет твой юрист. Но я хочу, чтобы ты отказался от сноса одного здания…
— Какого? — на лице Романа сначала отражается облегчение. Потом — удивление.
Я невесело хмыкаю. Удивлять — одна из моих главных специализаций. Жалко, что не всегда это удивление приятное.
— Ты приезжал ко мне в Бюро. Знаешь, где оно находится. Сам говорил, что я — та самая стервозная хозяйка, которая рушит тебе все планы. Так вот… Я хочу, чтобы ты от них отказался. И чтобы это было закреплено на бумаге.
Вижу, как лицо Ромы темнеет. Его скулы приходят в движение.
Доставляет ли мне это удовольствие? Нет, конечно.
Я не хочу больше конфронтации между нами. Но он сам пообещал мне исполнить любое желание. Я прошу о единственном, что имеет значение.
— Мира, это невозможно… Для этого квартала уже разработан проект. Там будет построен один из самых крупных наших ЖК…
Рома только начинает говорить, а я уже понимаю, к чему он планирует вести. У него наверняка есть миллион и одно рациональное объяснение, почему это здание лучше снести. Но о рациональном я с ним спорить не собираюсь.
Мотаю
