ГЛАВА 20. СОЛОМИНКА СЧАСТЬЯ
28 АВГУСТА
С того самого вечера я не могла ни спать, ни есть. Писала сутками напролёт. Печатала и стирала, сама с собой разговаривала, перечитывала и смеялась, иногда плакала… Паша мне не мешал, он, наверное, даже был рад, что я просто сижу и пишу что-то, а не пилю его и не устраиваю скандалы.
Сейчас, спустя месяц, готов целый роман. Что с ним делать – не знаю. Просто послать в редакцию? А вдруг там скажут, что это полная ерунда? Что это будет никому не интересно? Ведь это всё, что у меня есть… моя жизнь… И тут мне вспомнился дедушка-ветеран, которому я когда-то, ещё работая у брата, помогала сделать альбом к майским праздникам. Он же говорил, что его сын является редактором…
В моей базе клиентов остался его электронный адрес, и я решила написать… Не ждала ответа, просто отправила и забыла, а через неделю от него пришёл ответ. Он писал, что очень рад что-то услышать обо мне, еёе раз поблагодарил за ту работу и пообещал выяснить у своего сына, что можно сделать с моим творением.
***
5 СЕНТЯБРЯ
Прошла ещё неделя. Ветеран снова написал мне, ответив, что сын не с большой радостью, но всё же согласился прочитать мой роман… Заранее просил прощения, если произведение не устроит сына – издательство-то у него серьёзное.
Но и на этом спасибо.
Отправила свой роман по указанному в письме электронному адресу. Чего я ожидаю? Даже и не знаю, ведь у меня нет опыта написания больших рассказов, поэтому не рассчитываю ни на деньги, ни на славу…
***
6 ОКТЯБРЯ
Ещё месяц не было никаких вестей. Сначала я расстраивалась, а теперь уже сочла себя полной бездарностью и думаю, что, скорее всего, редактор просто посмеялся над моим опусом. Я не расстраиваюсь, просто закрыла эту тему для себя навсегда. Живу себе дальше. Гуляю с ребёнком и Цукером, встречаю мужа с работы, кормлю ужином.
***
21 ДЕКАБРЯ
Новый год – новая жизнь без хлама и спама. Сегодня решила почистить почтовый ящик от старых писем. Давно туда не заглядывала…
Боже! Оказывается пару недель назад он всё-таки ответил! Открываю письмо и даже глазам не верю! Пишет, что роман имеет шансы издаться, предлагает встретиться и лично всё обсудить…
Неужели удастся? Не верится даже…
Набиваю на клавиатуре, что могу встретиться только или в выходной, или в будни, но после шести вечера. Ответ приходит сразу же! Договариваемся на завтрашний вечер. Метро «Сокол», кофейня «Rose». Прямо рядом с метро. Как узнаю его? Будет в красной куртке в клеточку… Да уж, точно узнаю! Не думаю, что завтра именно в этой кофейне будет много мужчин средних лет в красных клетчатых куртках.
– Паша! Мне надо завтра встретиться с редактором! Кажется, меня могут напечатать! Ты представляешь?
Кидаюсь ему на шею, целую. Он, к удивлению, не очень-то и рад…
– С мужиком, значит, поедешь кофе пить, да?
– Ну, ты чего? Какой там мужик! Ты что – ревнуешь? Это же по делу!
– Знаем мы их дела…
– Паш! Ну, ты что? Прекрати… Ну хочешь, я не поеду, хочешь – брошу всё и забуду?
– Да ладно… езжай, если так уж тебе надо…
Целую, кормлю ужином, и мы все вместе идем гулять с Настей и Цукером. Всю прогулку не могу слушать то, о чём говорят другие собачники, с которыми мы обычно выгуливаем своих четверолапых. Я вся в своих мыслях… Как себя вести? О чём говорить? Что надеть? Наверно, лучше всё же костюм…
***
22 ДЕКАБРЯ
Весь день я готовила себя к грядущему разговору. Не представляла совершенно, каким, собственно, этот разговор может быть, но всё равно готовила.
В пять часов пришёл Паша, и я поехала, как и договаривались, на «Сокол». Чем ближе к кофейне, тем больше тряслись колени. Ну, а как же? Такой важный разговор…
Вот эта кофейня, прямо у метро «Сокол». Захожу, ищу глазами ярко-красное пятно. Сидит в уголочке, читает что-то… Ну, понятно – редактор всё-таки… Подхожу.
– Здравствуйте! Михаил?
– Да. Татьяна?
– Татьяна.
– Присаживайтесь. Вам кофе заказать или чай?
– Да я сама могу кофе заказать, спасибо…
– Ну что же вы так вот сразу… Я и не сомневался, что вы в состоянии себе кофе заказать, но, может быть, вы всё-таки позволите мне быть галантным?
– Извините….
Смеётся.
– А вы смешная.
– А вы хотели быть галантным…
– Да вы к тому же ещё и дерзкая, как я посмотрю…
Молчу. Потупилась и молчу. Да что же такое-то! Краснею, как девчонка…
– Простите! Я вас смутил совсем…
– Ничего, сама виновата.
Зовёт официанта и заказывает два кофе и две рюмки водки… Странный выбор!
– Так вот, Татьяна… давайте тогда ближе к делу… Ваш роман мне поначалу не очень понравился: первые фразы не привлекают, есть риск, что читатель сразу отложит книгу… Но когда читаешь дальше, меняется и стиль повествования, и динамика появляется… Замечаний немало – я всё записал и вам непременно отдам. Придётся поработать ещё, конечно… Но это всё мелочи… Техника, назовём это так… Меня больше всего привлекла жизненность этой вещи, есть в романе что-то личное, что ли… Что-то, будто бы кровью написанное. Это настолько притягивает… Просто начинаешь верить, что всё это происходило на самом деле.
– Михаил, вы абсолютно правы. Это всё и есть правда. Этот роман – почти вся моя жизнь… и почти в точности….
– Я предполагал, но отмёл эти мысли напрочь. Да…. Что я могу сказать? Это нужно доработать и издать. Давайте составим план…
Мы начали расписывать, что и как мне лучше поменять, какие и где описания вставить, что вообще стоит убрать или урезать. Я не могла не согласиться с его мнением, он, безусловно, мастер своего дела, и то, что он предлагал, делало мой роман в разы красивее и выразительнее.
Мы провели пару часов в полемике и дебатах, пришлось бороться за особо близкие сердцу строчки. Михаил иногда уступал, а иногда довольно жёстко стоял на своем. Мы смеялись над частенько встречающимися в романе нелепыми фразами… Удивительно, но этот человек мне показался таким близким, таким почти родным, что ли…
Закончив план работ, выпили уже по третьей чашке кофе, я закурила сигаретку и непринуждённо рассматривала Михаила. Наверное, его лицо должно казаться окружающим холодным и даже агрессивным. Небритость, чересчур самоуверенный взгляд… Но при этом его глаза совершенно не совпадали с выбранным самому себе образом. В глазах читалась боль. Отчего – не знаю. Он смотрел на меня с почти отеческой нежностью, и мне это было, пожалуй, даже приятно. Я ещё никогда вот так запросто не болтала с мужчиной, старше себя на десять лет. Разница смешная, если тебе уже тридцать один, но внутри всё сжималось, когда он впивался в меня своими тёмно-синими глазами и теперь уже бесстыдно оценивал мои чисто женские особенности.
Я инстинктивно прикрыла вырез блузки.
Он захохотал… Демон, а не редактор!
– Ну что, Татьяна! А теперь давайте выпьем за вас, как за будущую звезду российского женского романа!
– Михаил, вы что, издеваетесь, да?
– Отчего же? Вещь, пожалуй, даже повыше, чем банальное бабское чтиво будет…
– Спасибо! Это для меня звучит как очень весомый комплимент!
– И на этом мы с вами, Татьяна, будет прощаться. Вам нужно серьёзно потрудиться, чтобы всё довести до ума. Как только у вас будет что-то, что мне уже можно показать, – сразу пишите.
– Договорились!
Домой я вернулась в чудесном настроении. Давно мне не было так легко на душе.
Паша смотрел телевизор. Я села рядышком, но он даже не взглянул на меня. Но как не пытался разыграть полнейшее безразличие, по его виду сразу было понятно, что он переживает.
Ревность? Но разве за столько лет он не понял, что мне можно полностью доверять? Разве всё пережитое нами, разве тот пуд соли, который мы делили пополам, не даёт мне право на его доверие? Разве мы не стали теми самыми товарищами по окопам, которым достаточно малейшего взгляда, чтобы понять друг друга?
