более или менее исчерпал все свои навыки сегодня вечером.
Ева пристально смотрит на меня.
— Трудно поверить. — Она улыбается. — Все это так вкусно.
Я тяжело сглатываю, ненавидя ощущение трепета, которое испытываю внутри, когда она улыбается мне. Как будто мой мир каждый раз переворачивается с ног на голову. Игнорируя ее комплименты по поводу моей еды, я молча доедаю остаток пирога, зная, что могу сказать что-то, о чем потом пожалею.
Я знаю, что боюсь того, что означают мои чувства к Еве, и если я чувствую себя так после одного ужина, то две недели вместе на Рождество будут еще более трудными.
— О чем ты думаешь? — Спрашивает Ева, наблюдая за мной, пока отправляет в рот последний кусочек пирога.
Я поднимаю бровь.
— О том, что не могу дождаться, когда ты окажешься в моей постели, — лгу я.
Ее карие глаза вспыхивают жаром, от чего мой член становится твердым, и я устраиваюсь поудобнее под столом.
— Правда, сэр? — Она опускает ложку в миску и встает, подходя к моей стороне стола. Нежно кладет руки мне на плечи и разминает на них узлы. — Я тоже не могу дождаться, — бормочет она.
Я рычу и хватаю ее за руку, дергая к себе на колени.
Ева ахает, когда я располагаю ее спиной ко мне, позволяя ей почувствовать тяжелое давление моего члена между нами.
— Оак, — стонет она, выгибая спину.
— Возможно, я трахну тебя прямо здесь, в этой позе, — бормочу, позволяя своему языку пробежаться по раковине ее уха. — Возможно, я трахну тебя во всех местах в коттедже, кроме кровати.
Ева вздрагивает, ее голова запрокидывается к моему горлу.
— Тебе бы этого хотелось?
Ева выгибает спину в ответ.
— Очень, сэр.
Я задираю юбку на платье, чтобы обнаружить ее абсолютно голой, после чего быстро освобождаю член из трусов и штанов.
Ева стонет в тот момент, когда головка моего члена дразнит ее вход.
— Трахни меня, сэр, пожалуйста.
Я прижимаю головку к мокрому входу, прежде чем одним быстрым движением насадить ее на свой член.
Звук, который срывается с прекрасных губ Евы, — это звук неподдельного удовольствия с того момента, когда я оказываюсь внутри нее. Я с силой хватаю ее за бедра и двигаю вверх-вниз, насаживая снова и снова на свой член. Моя хватка на ее бедрах жесткая, и я знаю, что это оставит ей синяки, но больная часть меня хочет оставить свой след на ее коже, заклеймить ее, чтобы ни один другой мужчина никогда не прикоснулся к тому, что принадлежит мне.
Я толкаю ее вперед, заставляя наклониться над столом и выгнуть спину, открывая мне дразнящий вид на идеальную маленькую попку, когда я раздвигаю ее ягодицы.
— Такая красивая задница, — стону я, все еще поднимая ее вверх и вниз по своему члену. — Не могу дождаться, чтобы трахнуть ее, — рычу я.
Ева напрягается, прежде чем тихо скулит.
— Он ни за что не влезет, — протестует она.
— Я бы сделал так, чтобы он поместился, — стону, наблюдая, как ее киска поглощает мой член снова и снова. — Мне нравится смотреть, как мой член исчезает внутри тебя.
Я шлепаю ее по ягодицам, заставляя ее стонать.
— Оак, я думаю, я собираюсь…
Я держу ее неподвижно, еще не готовый к тому, чтобы она кончила.
— Слишком рано, малышка. Если я позволю тебе уже кончить, ты не сможешь справиться с тем, сколько раз я собираюсь трахнуть тебя сегодня вечером.
Я протягиваю руку и обхватываю ладонями ее груди, нежно играя с ее сосками.
— Я собираюсь трахать тебя всю ночь напролет, — шепчу я ей на ухо, прижимая спиной к себе. — Ты понимаешь?
Ева кивает в ответ.
— Да, сэр.
Она извивается у меня на коленях, ища трения о свой клитор.
Я удерживаю ее неподвижно, перемещая пальцы к клитору и массируя пучок нервов.
— Если ты пока не хочешь, чтобы я кончала, ты не помогаешь, — предупреждает она.
— К сожалению, я разрываюсь, — говорю я, поглаживая пальцами ее клитор. — Мне нравится чувствовать, как эта пизда кончает по всему моему члену, и все же я знаю, что если я позволю тебе кончить прямо сейчас, ты будешь так измотана к тому времени, когда я закончу с тобой.
Ева хнычет, выгибая спину и пытаясь двигаться вверх и вниз по моему члену.
Я стойко держусь, сохраняя контроль над ситуацией.
— Позволь мне кончить. Мне все равно, насколько я устану, когда ты закончишь со мной, пожалуйста, — умоляет Ева.
— Я ни в чем не могу тебе отказать, малышка. — Я ускоряю ласку своих пальцев по ее клитору. — Скачи на мне, пока не взорвешься, — приказываю.
Она стонет и двигает бедрами, насаживаясь на мой член неистовыми движениями. Другой свободной рукой я поочередно играю с ее набухшими сосками, заставляя ее стонать, когда она доводит себя до предела, используя меня для своего удовольствия.
— Блядь! О, да, Оак! — кричит она так чертовски громко, что я благодарен, что рядом нет соседей.
Горячая киска Евы обхватывает мой ствол, пропитывая меня своим соком. Ее мышцы трепещут вокруг толстой, пульсирующей эрекции, похороненной внутри нее, подводя меня к всё ближе к краю.
Я снимаю ее со своего члена и хватаю за ягодицы, помещая свой блестящий член между ними и используя упругую попку, чтобы натирать член, вверх и вниз.
— Что ты делаешь?
Я шлепаю ее по заднице, наслаждаясь тем, как кожа краснеет под моим ударом.
— Если я не могу трахнуть эту маленькую тугую попку прямо сейчас, я буду тереться об нее.
Ева стонет, придвигая свою задницу ближе.
— Я хочу, чтобы ты снова был внутри меня, — скулит она.
Я протягиваю руку и хватаю ее за горло, мягко сжимая.
— Такая жадная девочка, — мурлыкаю я, вылизывая дорожку сбоку от ее шеи. — Я буду внутри тебя всю гребаную ночь.
Ева вздрагивает, когда я поднимаю ее со своих колен и несу на руках, укладывая на спину на диван.
— Раздвинь для меня бедра и держи руки над головой, — инструктирую я.
Она делает, как я говорю, и я опускаюсь между ее бедер, раздвигая их шире своим коленом.
— Сегодняшний вечер только начался, — говорю я, прежде чем погрузиться в нее одним быстрым толчком.
К тому времени, когда я закончу с ней, будет чудом, если она сможет ходить прямо.
Ева
Проснувшись на следующее утро, я резко выпрямляюсь, когда вижу свет, проникающий сквозь шторы.
— Дерьмо.
Оак садится, протирая глаза.
— Что такое?
— Я осталась на ночь у тебя, и… — Я бросаю взгляд на часы
