на фоне белесого лица. Пульс, казалось, все медленней и медленней. — Я рад, что у меня есть сын. Твой сын, Алла. Это лучшее, что могло случиться.
— И дочь… — тихо прошептала я, даже не будучи уверенной, слышит ли Влад сквозь свой бред мои слова. — Я беременна, Влад. Беременна от тебя. Помнишь ту нашу ночь? Она имеет свое продолжение.
Он услышал. И посмотрел на меня так, что сердце разбилось. Я разглядела в голубых глубинах огромную тоску по тому времени, что ему застать не суждено. Тогда стало очевидно: Влад не хочет умирать. Не хочет! И я этого не хотела.
— Отлично… — прошептал он и закрыл глаза. — Надеюсь, она будет вся в маму.
И Фролов перестал реагировать. Потерял сознание. Покинул меня. Сотрясаясь в рыданиях, я вдруг услышала саркастичный голос Максима:
— Наконец-то эта мыльная опера закончилась. Аж тошнит от вас! Развяжи меня, хочется уйти.
Подхватив свободной рукой валяющийся пистолет, я со всей дури кину им в Макса. Тот, кажется, сломал мужчине нос. А после отрикошетил обратно ко мне на колени.
— Закрой свой рот! Иначе я за себя не отвечаю, — прорычала я. Максим с выпученными глазами вжался в стену. — Знаешь, если ты умрешь здесь, никто не поймет, что убил тебя не мужчина!..
И это помогло. Максим поумерил пыл тут же. В гробовой тишине я посмотрела на Влада. Все еще сжимала его рану.
— Алло? Алла? Что-то случилось?!.. — вдруг услышала я из брошенной трубки телефона. Резко подхватила ее и прижала к уху. Это была служба безопасности Влада. Они работали более оперативно, чем любая скорая помощь. Кратко и путанно объяснив им ситуацию, услышала лишь скупое: — Понял. Ждите.
И только когда связь отключилась, поняла — адрес у меня никто не спрашивал. Оставалось лишь надеяться, что они успели отследить координаты. А самое главное: смогут спасти Влада… Если еще было, что спасать.
Полтора года спустя…
— Сашенька, смотри! — окликнула я сына, зависшего перед экраном смартфона. — Лиза идет…
Старший брат отложил телефон и уставился на малышку в розовом комбинезоне с двумя бантиками на голове. Девочка спокойно себе встала на ножки и пошатываясь отправилась в другой конец комнаты за плюшевым зайчиком. Послышался заливистый детский смех и восторженное:
— И правда, ходит!
— Ну-ка сними на камеру скорее… — поторопила я мальчика. — Папе покажем.
Саша послушно кивнул и, наконец, использовал гаджет по назначению, а не для игр. Конечно, сейчас были каникулы, и ребенок мог себе позволить целыми днями ничего не делать. Но все же я вспомнила одинокие вечера в своем детстве, когда именно книги становились единственным спасением.
— Снял? — уточнила я с надеждой, когда Лиза опять присела и принялась играть. Сын кивнул, и я облегченно вздохнула: — Отлично… Уже пора одеваться!
Идти куда-то с двумя детьми дело нелегкое. Я бы даже сказала, выматывающее. Начальник охраны Влада, милый дедушка Слава, долго уговаривал меня нанять няню. Я месяца два сопротивлялась, но после согласилась. Ведь помимо наседки детям нужен еще и пример счастливой, реализованной мамы.
— Вы сегодня быстро, Алла Викторовна! — поздоровался со мной водитель Влада. Затем помог усадить детей в кресла, пристегнул и многозначительно поднял бровь: — Путь держим к боссу?
Я кратко кивнула.
— Какому еще боссу?! — Саша тут же испуганно выпучил глаза. — Мама, ты ведь говорила, мы к папе едем!
— Твой папа и есть босс этого милого мужчины, — кратко пояснила я. Все сложнее становилось объяснять детям, насколько большая корпорация у Фролова и как много людей в подчинении.
Дорога прошла тихо и спокойно. Лишь на подъезде перед глазами возник продуктовый магазин.
— Ой, забыла! — с мольбой я посмотрела на водителя. — Остановите на пять минут. Забыла Владу мандарины купить. Скоро ведь Новый Год…
Водитель стушевался, погрустнел и, опустив взгляд, кратко кивнул. Выбрав самые сочные, большие и сладкие, вернулась в машину. В гробовой тишине мы двинулись в путь.
И вот навигатор проговорил:
— Вы прибыли в пункт назначения!
В который раз здесь и каждый раз сердце замирает, а почва уходит из-под ног. Откинувшись головой на сидение, прикрыв глаза, я измученно прошептала:
— Простите меня, Константин. Еще пару минут, и я выйду… Просто как-то не по себе.
— Что вы! Я все прекрасно понимаю, — заверил меня тот. — Вы сидите-сидите. Я пока деток освобожу.
Каждый раз мужества требовалось, как впервые. Ноги вязли в полу. Каждый шаг казался таким тяжелым, будто сапоги из свинца. Взяв сонливую Лизу на руки, прижимая к себе Сашу, мы медленно вошли в дверь.
И замерли на пороге. Сын и дочь молчали. Такие маленькие, а все прекрасно понимали.
В тусклом свете комнаты лежал он. Бездыханное тело, которое когда-то было моим мужем. А сейчас он подключен к аппаратам. Только они держат его на этом свете. Только они не отпускают…
— Алла, вы пришли! — не прошло и полчаса, как в палату вошел доктор. — Могу я вас потревожить? Это буквально на минуту.
Врач посмотрел на детей. Мол, их присутствие при нашем диалоге не требуется. И вообще, детям такое знать не стоит. Внутри снова всколыхнулись нервы. Крепко обнимая себя руками, я хрипло шепнула Саше:
— Присмотри за сестренкой, пожалуйста.
За дверью мужчина не стал ходить вокруг да около и сразу перешел к делу:
— Дорогая Алла, я понимаю, что Влад Фролов ваш муж и отец детей, но пора принимать важное решение…
— Какое такое решение?! — слишком агрессивно воскликнула я. Тут же обернулась по сторонам. Люди смотрели на меня косо. Я перешла на нервный шепот: — Вы предлагаете мне убить Влада! Убить! Я, по-вашему, похожа на убийцу отца своих детей?
После трагедии Дэн Скворцов скончался в больнице, не пережив очередную операцию. Максим, мой несостоявшийся муж, исчез с концами. Когда и как забрал свои вещи — я даже не заметила. Была занята бесконечными переездами из одной больницы в другую. Влад впал в кому, и никто не мог вернуть его нам обратно. Сотни анализов, счетов, важных решений… Все это легло на меня. Но неожиданностью стало то, что Фролов оставил завещание. В случае болезни или кончины его корпорация, средства, акции, движимое и недвижимое имущество переходят ко мне.
— Послушайте, — как можно более деликатно произнес врач, — если пациент не просыпается первые месяцы после комы, то скорее всего никогда не проснется. Не терзайте тело.
— Он не какое-то «тело»! — фыркнула я и поморщилась. Хотелось отвесить мужчине пощечину за такие слова. — Он — Влад Фролов. Я знаю случаи, когда приходили в себя и после тридцати лет комы. Так
