И я понимаю, что у меня есть еще одна вещь, о которой стоит беспокоиться. Я надела розовые пижамные шорты и рубашку, минуя комплект нижнего белья, который мне подарила Катерина и взяла с меня обещание надеть сегодня вечером. Если я выйду на улицу практически без одежды, Тони через несколько секунд окажется рядом со мной, и я не смогу сказать, что у меня на уме.
— Блонди, ты здесь уже почти тридцать минут, — кричит Тони, и я смеюсь над его нетерпением.
Наконец я выхожу на улицу и иду к кровати. «Мне пришлось долго принимать душ, чтобы смыть весь макияж и всякое дерьмо, которое я собирала», — говорю я ему.
«Ну, я думаю, теперь ты выглядишь еще красивее», — говорит он, волчьей ухмылкой мне.
Он смотрит на меня так, будто я самое дорогое существо на планете. Я далеко не глуп и знаю, что не слепой. Я понимаю, что у него есть ко мне чувства, но мне бы очень хотелось это услышать.
— Мы не можем заниматься сексом, — выпаливаю я.
Его глаза выпучиваются, когда он смотрит на меня: «Что?» — удивленно спрашивает он. Я практически вижу, как крутятся шестеренки в его голове, когда он замечает выражение моего лица. Затем он быстро говорит: «Боже, София, за кого ты меня принимаешь? Если ты слишком устал, мы можем просто поспать. Я не против. Я просто хочу обнять тебя».
«Я не говорю, что мы не можем заниматься сексом».
Он склоняет голову набок. Я почти уверен, что он задается вопросом, не слишком ли много я выпил на свадьбе.
— Да, ты потерял меня, блондинка. О чем ты говоришь?"
Я резко выдохнула, прежде чем залезть на кровать. Я сажусь перед ним и переплетаю пальцы.
— Почему ты женился на мне? Я спрашиваю.
Тони смотрит на меня с забавной улыбкой на лице.
«Ты правда спрашиваешь меня, почему я женился на тебе? Прямо сейчас? В нашу брачную ночь?
"Да. Потому что пару недель назад я спросил, почему ты хочешь жениться на мне, а ты рассказал мне эту болтовню о долге и чести. И мне нужно знать, действительно ли ты так чувствуешь. Если это не что иное, то мне нужен план. Мне нужно знать, как ориентироваться в этих отношениях, если на самом деле ты не испытываешь ко мне никаких чувств, кроме…
— Подожди, мне придется тебя остановить, блондинка. Что, черт возьми, ты говоришь? Ты серьезно сейчас подвергаешь сомнению мои чувства к тебе?»
«Я даже не могу их допросить, потому что не знаю, кто они», — тихо говорю я.
Он смотрит на меня пару секунд.
«Хочешь знать, что мне больше всего нравится в тебе?» — тихо спрашивает он. "Твои глаза. Эти красивые голубые глаза. Вы знаете, они иногда меняются в зависимости от ваших эмоций. Иногда они чисты, как небо, как море. Но иногда, когда ты злишься или очень эмоционален, когда плачешь, они выглядят как кометы. Красивое пылающее двойное голубое пламя».
У меня перехватывает дыхание от описания. Но Тони еще не закончил.
«Ты самое прекрасное, что я когда-либо видел, София. Каждый момент, который я провожу в твоем присутствии, наполнен трепетом, потому что я не могу поверить, что кто-то вроде тебя стоит передо мной. Важно не только то, как вы выглядите, но и то, как вы себя чувствуете. С того момента, как мы встретились на крыше, мне все в тебе показалось правильным. И я знаю, что мне следовало сказать это до того, как мы поженились, но я говорю это сейчас. Тебе принадлежит каждая частичка моего сердца, София. Оно принадлежит тебе уже давно».
Секунды идут, а я даже не уверен, что дышу. Когда слеза скатывается по моему лицу, Тони смахивает ее. Я даже не осознавал, что он подошёл так близко.
«Кометы», — выдыхает он, глядя на меня с такой страстью, что у меня болит сердце.
— Дурацкие гормоны беременности, — фыркаю я, потирая глаза.
Уголки рта Тони приподнимаются в улыбке. Я смотрю на него.
— Так я тебе нравлюсь? Я спрашиваю.
«Блондинка, после всего, что я только что сказал, совершенно очевидно, что ты мне более чем нравишься. Хорошо?"
Я киваю: «Ты мне тоже нравишься», — говорю я ему. — На случай, если ты не знал.
Он откровенно смеется: «Теперь я знаю».
"Хороший. Хорошо, что ты знаешь. И я тоже все это чувствую. Все, что ты сказал. Я тоже это чувствую».
"Я знаю детка."
— Теперь ты можешь меня поцеловать, — говорю я ему.
Тони выгибает бровь. "Всего лишь поцелуй?"
Я обнимаю его за шею и притягиваю к себе. — Ты можешь делать со мной все, что захочешь, — шепчу я.
«Осторожнее со своими желаниями, блондинка», — говорит он мне с вызовом в глазах.
Позже, когда он скользит в меня, это похоже на возвращение домой. И я впервые понимаю, что люди имеют в виду, когда говорят, что дом может быть человеком. Тони — мой дом. И я планирую оставить его себе. в течение очень долгого времени.
Я почти уверен, что планирую оставить его навсегда.
ГЛАВА 27
Тони
Я просыпаюсь от запаха яблок. Волосы Софии щекочут мне грудь, когда она наклоняется надо мной и целует меня в губы. Я улыбаюсь, мои глаза все еще закрыты, потому что часть меня не может поверить, что она сейчас рядом со мной. Или что я просыпаюсь рядом с ней.
— Тони, — тихо говорит она, — тебе нужно встать. У вас сегодня утром встреча.
Я издаю небольшой недовольный звук и переворачиваюсь на другой бок, пока она не оказывается подо мной. На секунду она смотрит на меня широко раскрытыми глазами, прежде чем прыгнуть вверх и крепко поцеловать меня. Это поглощает и оставляет у меня пьянящее чувство. К тому времени, когда она отстраняется, мое сердце пытается биться в нормальном темпе.
«Доброе утро, миссис Леган».
Она сияет. "Привет. Хорошо ли спалось?"
— Да, — отвечаю я, перекатываясь на ее бок и тянусь к ее волосам. Я накручиваю прядь на палец. "А ты? Тебе плохо сегодня утром?»
Она качает головой: «Нет, на самом деле я чувствую себя хорошо. Я хорошо отдохнул ночью, и врач сказал, что моя утренняя тошнота больше не будет такой постоянной».
Несколько дней назад мы переехали в наш дом. Официально прошло три недели с тех пор, как мы поженились, и каждый день этих трех недель я провел, удивляясь тому факту, что мы действительно здесь. После того разговора в ночь нашей свадьбы все стало намного проще. Общение, пребывание друг с другом. Я жажду каждого момента с ней.
Мы также решили большинство наших проблем. Особенно доверие. Когда мы стали более открытыми друг к другу, нам стало легче быть более честными. Наше начало, возможно, отрицательно повлияло на развитие наших отношений, но мы справились с этим, и теперь нам лучше, по другую сторону.
Она тот человек, которому я сейчас доверяю больше всего.
"Это хорошо. Это значит, что наша маленькая девочка не беспокоит тебя этим утром, да? — спрашиваю я, глядя на ее живот. «Я думаю, она заслуживает поцелуя за это».
София закатывает глаза: «Мы еще не знаем, будет ли у нас девочка или мальчик».
— Это девочка, — уверенно говорю я, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в живот. Она еще не начала проявляться, но там растет крошечный комочек радости. Тот, который в равных частях состоит из меня и нее. "Я чувствую это. И я думаю, ей понравятся твои глаза.
— И твои волосы, — добавляет София, широко улыбаясь, когда я начинаю целовать ее вверх. — Она определенно унаследует твое упрямство.
Для этого я откусываю ей живот, прежде чем слизать жало. Она тихо вздыхает, и этот вздох превращается в стон, когда я начинаю целовать ее вверх, к ее груди. На ней только бюстгальтер без косточек, и мне не составляет труда отодвинуть тонкий материал, чтобы закрыть рот над соском. Когда я сильно сосу, она зажимает мои волосы.
— Тони, ты опоздаешь, — стонет она.
«Мне все равно», — говорю я, прежде чем перейти к ее левой груди, сосать, кусать и делать все возможное, чтобы довести ее до бешенства.
Моя рука скользит вниз к ее клитору, и я сунул палец в ее уже влажную киску. София издает стон, достаточно громкий, чтобы разбудить мертвеца. Тепло распространяется по моим венам, и мой член становится невероятно твердым, когда я погружаюсь в ее тугое, влажное тепло. София тихо вздыхает, уткнувшись головой в грудь. Я продолжаю входить в нее пальцами, помогая ей пережить оргазм.
