что натворил и кажется разрушил то хрупкое что было между нами.
Отталкиваю охранников, достаю из кармана деньги и кидаю на стол за нанесенный ущерб, вытираю кровь и молча иду на выход. Не оглядываясь пока не слышу ее нервное:
— Антон стой!
Останавливаюсь и медленно оборачиваюсь стараясь не смотреть ей в глаза. Чувствую вину, как щенок. Вижу что она обнимает брата и быстрым шагом направляется в мою сторону, не выдерживаю, делаю шаг назад и выходу за дверь.
Я следовала за Антоном молча, только немые слёзы капали на светлый пиджак. Думала прибью гада, думала, пускай уходит, катится на все четыре стороны, живёт своей жизнью. Но что то в его последнем взгляде, брошенном в мою сторону, заставило передумать.
Было в нём что то такое… Как бы объяснить, как будто его чувства и эмоции в этот момент, передались мне, как по блютузу, только через глаза, в самое сердце. Я вдруг поняла, что если он сейчас уйдёт, то это всё. Конец. Финал, нашей странной истории. Как началась, так и закончилась. И такой итог меня не устроил. Ведь всё моё нутро, каждая клеточка тела, тянется к нему. И если этой истории и суждено закончится, то точно не так.
Я посмотрела на Тимура, и не знала что сказать, уйти сейчас не красиво, даже подло, но и остаться, это значит отпустить Антона. А я не готова, не так и не сейчас. Вот и стояла как потерявшийся котёнок, моргала мокрыми ресницами не зная что делать. Но это продолжалось не долго, спустя несколько секунд, Тимур тыльной стороной ладони вытер кровь с уголка губ и сказал:
— Иди уже.
— А ты? — шмыгнула носом.
— Я в порядке. Ксю, если это важно для тебя иди.
— Но Тимур…
— Ксюша! Пока ты думаешь будет поздно. Иди. Я же все вижу, не слепой. Но если я от него услышу нечто подобное, я сам заберу тебя, не важно хочешь ты этого или нет. — говорит строго, но с любовью.
— Антон стой! — выкрикиваю едва его пальцы касаются дверной ручки. Он оборачивается непонимающе.
— Спасибо- шепчу брату, и обнимаю его крепко крепко.
— Мы это ещё обсудим. — обнял в ответ.
Машина стояла у входа, далеко идти было не нужно. Когда пиликнула сигнализация, Антон подался в сторону, скорее всего чтоб открыть дверь.
— Я сама. — рявкнула довольно грубо, но контролировать себя мне сложно. Да я пошла за ним, но это не исключает того что я зла, я очень зла и обижена, мне больно.
Шевчук фыркнул, сел за руль и с психом захлопнул дверь. Как только за мной закрылась вторая, он дал по газам, так что меня просто впечатало в сидение. А тут между прочим не трасса, а жилой район.
Он ловко маневрировал между домами, пешеходами, выбегающими на дорогу животными, правда светофоров для него в этот момент не существовало. А я успевала только придерживаться, чтоб не разбить ему своей головой стекло. Думала сейчас перепсихует, выедет на трассу и подуспокоится, но не тут то было. На трассе он вжал педаль в пол, смотря прямо перед собой. Время конечно позднее, лишь изредка на дороге встречались другие автомобили, вернее мы их догоняли, обгоняли, как стоящие и ехали дальше. Дорога в нормальном темпе заняла бы минут тридцать, но спустя десять минут, когда до дома Антона оставалось минут пять шагом, я не выдержала.
— Ты что решил убить нас? Твою же мать, да притормози ты! — молчит, но скорость скинул.
Так же молча он припарковался, мы вышли из машины, поднялись в лифте, и зашли домой. Так тихо, спокойно, как будто каждый день это делаем, как настоящая семья. Вот только напряжение между нами было буквально осязаемым.
— Ты не говорила, что у тебя есть брат. — начал как ни в чём не бывало, отпив из стакана, нет… не коньяк или виски, а молоко.
— Ты и не спрашивал. — отвечаю в тон ему.
— Чёрт! А как ты себе представляешь это? — начинает повышать голос — Слушай Ксю, а у тебя есть брат? А то мало ли я увижу тебя с кем то и у меня сорвёт крышак. Так что ли?
— А что твои люди собрали про меня всю информацию, а про брата нет? Хреновые у тебя сотрудники — чтоб не заводится ещё больше, начинаю мыть посуду, оставленную кем то из нас. — Кстати о братьях, ты о своём кажется тоже молчал?
— Потому что он мне такой же брат, как ты мне сестра.
— Это не исключает того, что ты подложил свою фиктивную жену, под своего брата.
— Сводного! — силой ударяет стаканом по столу.
— Фиктивную жену, под сводного брата, а красиво звучит. — тру тарелку с такой силой, что скоро на ней образуется дырка.
— Ты что несешь? Я тебя не под кого не подкладывал. Тебе нужно было просто найти документ, скинуть на флешку и всё.
— Я была против этого! — ставлю чистую тарелку на кухонную тумбу, Антон берет полотенце и начинает с такой же силой как я тёрла губкой, тереть полотенцем. Да уж посуда у нас в доме будет сиять. Невольно хохотнула от этой мысли.
— Да ты что? Назови причину! Тогда мы рассмотрим тебе замену.
— Себе рассмотри замену! Я уже не вывожу. — следующая тарелка в руках мужа.
— Охуеть. Ты не вывозишь… — хотел продолжить, но я его нагло перебила, вручив в руки следующую тарелку и начала говорить.
— Представь себе! Ты вырываешь меня из моей обычной жизни, в свою, втягиваешь в непонятную игру, из за этого я вру своим родным, при этом ты обижаешь меня словами и действиями, из раза в раз позоришь перед своими друзьями, тычешь носом сраный договор, приходишь на ужин с какой то шваброй…. А потом потом приходишь и бьёшь моего брата! Да блять! — все тарелочки не помогают. Ксения Дмитриевна завелась. — я же не железная! — на эмоциях кидаю тарелку на пол со всей дури, она разбивается прямо у наших ног, Антон успел только отпрыгнуть.
— Психичка! — швыряет тарелку из своих рук в то же место и подвинув ногой стёкла приближается ко мне.
— Ты меня такой сделал! — тоже приближаюсь к нему, едва не касаясь нос к носу.
— Дура!
— Козёл! — между нашими лицами не остаётся ни единого миллиметра, когда скинув рукой помытые тарелки, Антон присасывается к моим губам и одновременно второй рукой берет под задницу, усаживая на тумбу.
— Ты не выносимая. — шепчет не членораздельно, продолжая ласкать и прикусывать мои
