половины кабинета, все только морщились и кривлялись. Зато Женя вёл себя так, словно имел на меня какие-то права — писал в чате, чтоб мы замолчали, просил сделать выговор Славе. Я игнорировала его месседжы. Читала и не отвечала. И от этого Морозов злился ещё больше.
— Идём, — рявкнул мужчина, проходя мимо моего стола. Не удостоил даже взглядом, просто вылетел из кабинета, как пробка из шампанского.
Нехотя поплелась в комнату для переговоров, где стоял круглый стол, огромный монитор для презентаций, пара ноутбуков и целый ворох разных бумаг. Морозов уже сидел и с недовольным видом дожидался меня.
Оценила взглядом ситуацию и разместилась через стул от мужчины, удостоившись при этом от него крайне удивлённого взгляда.
— И как это понимать? — ворчал он. — Хочешь, чтоб тебя в камеру не было видно? Владимир это не оценит.
— Может, именно этого я и хочу, — фыркнула тихо в ответ и не сдвинулась. — Чтоб Владимир не оценил.
Женя зарычал, как зверь, резким движением откатил кресло, разделявшее нас, и легко пододвинул меня к себе почти вплотную вместе со стулом, проскрипев железными ножками по деревянному полу. Я старалась сохранить невозмутимый вид и не накричать, хотя получалось с огромным трудом. Впервые у меня появилось желание заехать Жене по лицу чем-нибудь тяжёлым, а потом ещё пару раз по спине. Чтоб не повадно было.
— Прекрати себя вести, как ребёнок, — зашипел колко Морозов.
— А ты прекрати себя вести, как мудак, — не осталась в долгу я.
Мы бы и дальше пререкались, но ноутбук на столе забулькал, оповещая о входящем звонке. Морозов только и успел зло глянуть на меня и тут же ответил. С экрана на нас смотрел весёлый Владимир Сергеевич. Он звонко поздоровался и сразу же начал рассказывать о правках, которые хотел бы внести в ещё незавершённый проект.
Мужчина с упоением рассказывал о своей идее и активно жестикулировал. Мне оставалось лишь кивать в знак согласия и записывать всё, что он говорил, изредка задавая встречные вопросы и уточняя информацию. За полчаса мы устали на год вперёд от нескончаемого энтузиазма клиента.
— Думаю, пока что хватит, — сжалился заказчик и хохотнул. — А то вы такие кислые сидите, что мне самому работать перехотелось.
— Кстати, о работе, — я уличила удобный момент и с победоносной улыбкой посетовала. — Знаете, я через две недели съезжаю на наш старый офис по личным обстоятельствам, вместо меня здесь будет моя напарница.
— Как же так! — заохал мужчина. Его пыл и правда резко угас, он явно расстроился. — Как же мы можем закончить проект без вас?
— Я буду работать удалённо, — заверила я и натянуто улыбнулась.
Воцарилась пауза. Боковым зрением я могла наблюдать за вытянутым лицом Морозова, который медленно отходил от шока.
— Почему же вы с партнёром не посоветовались? — возмутился Владимир. — Вон, сидит белый, как мел!
Мне оставалось лишь врать.
— Да нет же, Евгений Геннадьевич всё знал, просто не ожидал, что я вам именно сейчас расскажу, — повернулась к Морозову и с вызовом посмотрела в глаза. — Правда же?
Он только обескураженно кивнул.
— Очень жаль такое слышать, — расстроенный голос мужчины вырывался из динамиков компьютера. — Мы с вами уже и общий язык нашли… Как же мы без вас будем?
— Поверьте, Екатерина понравится вам больше, — вдохновлённо пообещала я.
Владимир Сергеевич ещё пару минут сетовал на мой уход, но противиться не стал. А когда звонок завершился, я сразу же схватила вещи и побежала в кабинет. Оставаться наедине с Женей в замкнутом пространстве не хотела. Я боялась себя и своих желаний. Боялась, что в очередной раз не смогу устоять.
— Саша, — окликнул меня Морозов, когда я уже выскочила в коридор. Цепкая мужская ладонь ухватила меня за запястье, отчего я чуть не рухнула на грудь Жени. — Саша, прошу, хватит мучить нас обоих!
Так как все двери в кабинеты, кроме переговорной, были закрыты, то в коридоре царил полумрак, из-за которого ни я, ни Морозов не смогли разглядеть женскую высокую фигуру, стоящую около входа.
— Так вот значит что за Сашу ты постоянно вспоминал! — разъярённый женский голос в темноте напугал нас с Женей, отчего он безвольно отпустил меня и отошёл на шаг.
В небольшой клочок света, попадающего через открытую дверь переговорной, на пороге которой мы топтались, шагнула светловолосая девушка с большим пузом. Она стояла в лосинах, цветастой лёгкой тунике и шлёпанцах, держалась за живот и сверлила меня взглядом.
— А я всё не могла понять, почему ты меня Сашей называешь во время секса! — она перешла на крик и, судорожно втянув воздух, сильней обхватила ладонями живот. — Ну и кобель же ты, Морозов!
Я не знала, куда себя деть, поэтому покосилась на сникшего и совсем растерянного Женю. Мужчина не двигался с места, только глядел прямо на свою девушку. По его лицу нельзя было прочитать эмоций, он словно окаменел и превратился в статую.
— Не знаю, о чём вы вообще, — прошептала я едва слышно, — но ко мне это точно не имеет отношения. Я здесь всего полтора месяца работаю.
Блондинка устремила на меня свои маленькие голубые глаза и презрительно скривилась. Она быстро наклонилась, подняла с пола сумку и смело шагнула в кабинет к Морозову, хватаясь за дверную ручку.
— Ну, раз не ты, тогда проваливай, — отрезала она и захлопнула дверь с такой силой, что стена задрожала.
Оставшись в темноте одна, я решила, что совсем не хочу больше возвращаться в офис. И для начала сбежала вниз по лестнице, выскочила на улицу, зашла за угол здания и трясущимися пальцами достала из сумочки припасённую на всякий случай пачку сигарет. Достала одну, не раздумывая сунула между онемевших губ и чиркнула зажигалкой.
Уже очень давно я не курила, с окончания университета точно. Правда, всегда носила с собой пачку сигарет под рукой — а вдруг пригодятся? Наверное, просто понимала, что однажды подобный момент настанет.
Лёгкие заполнились дымом, и я закашлялась с непривычки. Но я сразу сделала очередную затяжку, чтоб не думать о плохом. В своё время вредная привычка помогла мне отвлечься от ненужных мыслей и самокопания, что я и хотела сделать снова.
За углом раздался топот шагов, и я напряглась.
— Подожди, Вера, — спокойно просил Морозов.
— Да не твой это ребёнок! — рявкнула в ответ уже знакомая девица. — И никогда не был! Я бы в любом случае с тобой жить не стала. Паша меня любит, я люблю его. Мы уже больше года спим и никак тебе признаться не можем. Ребёнок тоже от него!
Раздался гудок автомобиля, и всё же высовываться из
