часть я уже выполнил, обо всем договорился.
— Хорошо. Хорошо, значит, есть шанс.
— У нас все шансы. Главное не дергаться.
— Деньги в банке?
— К счастью, нет. В бизнесе много крутится, но это похер. Гори все синим пламенем. Единственное, что я бы попробовал — достать документы.
— Попробуем достать их где-нибудь еще, — пугаюсь, отстраняясь и хватая его за щеки, выронив тест. — Слышишь? Не сейчас, не здесь. Слишком опасно. Я не хочу так рисковать.
— Конечно, — слабо улыбается и перехватывает мои руки. — Я тоже. Все будет хорошо.
— Обещаешь? — спрашиваю чуть не плача.
— Нет, — не решается соврать. — Но я приложу все усилия. Это — обещаю. — Выдыхаю со звуком, и он заключает меня в объятия, зарываясь носом в мои волосы. — Теперь ты пахнешь еще вкуснее. Моя малышка. Беременная… вот черт, Вик, ты беременна. Вынос мозга. Это просто вынос мозга, — бормочет, обнимая все крепче.
— Я беременная, — отзываюсь эхом. — Судьба, Кость. Судьба дала нам второй шанс. Мы не имеем права облажаться.
— Я все для этого сделаю. Все, обещаю.
— Раздухарился, — фыркаю ему в шею. — Второе обещание за вечер.
— Ты права, пора с этим завязывать, — хмыкает, отрывая мои ноги от пола. — Время праздновать.
Позже, в кровати, мы строим планы. О том, куда поедем даже не думаем, скорее прикидываем, как безопасно выехать из города. Можно было бы попросить помощи Невзгодова, у него как минимум есть автомобиль, не связанный с нами, но я даже имя его не рискую произносить, не желая подкармливать глупых тараканов Смолина. Зато ненавязчиво делюсь своими соображениями на тему электричек и рейсовых автобусов, умалчивая о богатом опыте путешествий на перекладных. Впрочем, он настолько сосредоточен на своих мыслях, что вряд ли заметил, если бы я напялила ростовую куклу и в таком виде улеглась рядом.
Утром завтракаем вчерашним ужином и приступаем к реализации. По сути, пункт всего один — забрать деньги. Я остаюсь в квартире, пытаясь уместить в свой рюкзачок минимум необходимых вещей, Костя уезжает на пару часов. Невзгодову решаю позвонить, когда мы будем километров за двести. Руки чешутся, но я знаю, что он будет нервничать и наверняка поедет следом, а этого я допустить никак не могу: пришло время расстаться.
Когда Смолин звонит, я спускаюсь и сажусь к нему в машину. Побег запланирован после обеда, мы чинно следуем до ресторана, делаем заказ и хитро переглядываемся, почти не разговаривая. Если честно, ужасно страшно. Думаю, ему тоже не совсем по себе, но мы оба старательно делаем вид, что ровным счетом ничего не происходит. От того, наверное, последующие события и кажутся раскатом грома и вспышками молний на абсолютно безоблачном небе.
Не успеваем даже выйти из ресторана, видим на парковке эвакуатор и несколько мужчин в форме. Я бросаю на Костю испуганный взгляд, он хмурится и приказывает:
— Оставайся в ресторане. Поняла?
— Что? Но почему? Что происходит, Кость?
— Я не знаю, Вик. И мне это не нравится. В любом случае, тебя это не касается, так что прошу, оставайся в ресторане и не выходи, что бы не случилось.
— Но…
— Вика! — рычит, оглядываясь на стеклянные двери, к которым с обратной стороны идет мужчина в форме. — Ты должна беречь себя, — использует последний шанс меня образумить.
— Хорошо, я жду тебя тут, — тараторю и он сразу же выходит, не позволяя войти сотруднику следственного комитета.
А я с места сойти не могу. Стою, смотрю на то, как незнакомец со строгим лицом что-то говорит, протягивает Смолину бумаги, тот ознакамливается, скупо кивает, оба спускаются с крыльца и идут на парковку. Когда они скрываются из вида, я выбегаю следом и успеваю заметить, как Смолина сажают в машину, на заднее сиденье. А его машину эвакуируют. Как чужие люди забирают у меня последнюю надежду на счастье.
Пытаюсь сделать полноценный вдох, но не выходит, только бесполезно открываю и закрываю рот. Сбегаю по ступенькам, когда машина со Смолиным трогается. Успеваю поймать его взгляд, как брошенная собака делаю несколько шагов в направлении дороги.
Перед глазами темнеет от стресса. Сосредотачиваюсь на себе, на своем состоянии, на своем ребенке и не сразу замечаю машину Невзгодова на парковке. Он то и дело мигает фарами, а потом вдруг выбегает и со всех ног несется ко мне. Кричит что-то, машет руками. Я растерянно оглядываюсь и в этот момент вижу мчащий прямо на меня автомобиль. И не успеваю предпринять ровным счетом ничего.
Наверное, мои предки много грешили. Не родители, нет, у них на это не было времени, они также, как и я расплачивались. За чьи-то грехи.
Сознание я не теряю. Столкновение с капотом автомобиля болезненное и внезапное, я зажмуриваюсь, вскрикиваю и падаю на асфальт, когда машина сдает назад. Слышу крики, чувствую прикосновение знакомых рук и плачу. Тогда, в скорой, на обследовании и перед наркозом. Роняю последние слезинки, глядя на свои задранные ноги, поверх которых накинута полупрозрачная одноразовая простыня.
Первое, что вижу, открыв глаза — Невзгодова. Не сразу понимаю, где я и почему на нем чудной синий костюмчик. Хлопковый, какие носят в больнице. Он странным образом ему идет, оттеняя серые глаза, я даже предпринимаю попытку улыбнуться. Хочу пошутить, что он вырядился, как врач. А потом вспоминаю.
— Мне так жаль, — произносит Валя с болью, делит мою пополам. — Так жаль, Вик.
— Мне тоже, — шепчу и облизываю сухие губы. Ищу взглядом стаканчик с водой, хотя точно знаю, что нельзя. Вздыхаю, морщусь: — Пить хочу.
— Через час минимум.
— Сейчас.
— Будет тошнить.
— Принеси мне чертовой воды, — хриплю страшным голосом, но Валя даже не моргает. — А еще друг, — намеренно обижаю его грубым словом.
— Мне жаль.
— Мне жаль, мне жаль, — передразниваю язвительно и вырываю свою руку из его.
Невзгодов молча терпит мои припадки, смотрит в сторону. А я продолжаю вести себя, как последняя стерва.
— Почему ты не попытался его догнать? Почему? Или думаешь, никто не смог бы достать мобильный и вызвать скорую? Никто не способен на такой подвиг? Да я сама бы ее вызвала! И вообще, если бы ты не вел себя как псих на парковке, я бы успела отойти. Ты отвлек меня! Отвлек и я не успела сориентироваться! Черт, как же хочется пить… Эй там! — ору в сторону двери. — Я хочу пить! Где кнопка? — верчу головой. — То же мне, одноместная палата. Не доорешься! Сдохнешь тут, заметят только на обходе. Але! Воды! Принесите мне воды!
Едва договариваю последнее, дверь распахивается. А Невзгодов почему-то встает так, чтобы его не
